Последний тайник - Гамбоа Фернандо - Страница 15

– Ну, тогда твоих родителей можно поздравить, – сказал я, пытаясь быть галантным. – Эксперимент по слиянию рас им явно удался.

– Большое спасибо, – смутившись, ответила на мой комплимент Кассандра. Несмотря на смуглость кожи, она покраснела, отчего, как мне показалась, стала еще красивее.

– А почему ты решила заняться подводной археологией?

– По правде говоря, это было почти неизбежно. Мой отец – бывший водолаз, а мама – археолог. Разве у меня оставался выбор?

– А тебе нравится то, чем ты занимаешься?

– Да, очень, – убежденно ответила Кассандра. – Моя семья всегда жила неподалеку от моря, и отец научил меня плавать еще до того, как я начала ходить. К тому же я, сколько себя помню, была без ума от археологии. От природы я очень любознательная, и поднятие с морского дна корабля, затонувшего сотни лет назад, вызывает у меня прямо-таки бурю восторга. Больше всего на свете мне нравится извлекать из земных недр предметы, пролежавшие вдали от человеческих глаз и рук на протяжении целых столетий.

– Однако то, чем ты занимаешься здесь с Хатчем, не совсем археология, разве не так?

Кассандра посмотрела на меня таким взглядом, как будто я только что заставил ее проглотить лягушку.

– Я знаю, – произнесла она глухим голосом. – Уже пару раз я была на грани того, чтобы послать все это к чертям собачьим. Однако работу сейчас найти не так-то просто, и при всей моей антипатии и к Хатчу, и к тому, чем он занимается, я вынуждена признать, что он платит за мою работу неплохие деньги… Кроме того, трудно устоять перед соблазном поучаствовать в поисках затонувших сокровищ.

– Я тебя понимаю. Я тоже заразился золотой лихорадкой, котя раньше никогда не стремился к тому, чтобы быть богатым, – сказал я и с заговорщической улыбкой добавил: – Но это было раньше.

На следующий день, ровно в семь часов утра, Хатч с помощью пронзительной сирены и объявлений по мегафону созвал участников экспедиции на палубу в носовой части судна. В экспедиционной команде насчитывалось чуть меньше двадцати человек: водолазы, океанографы, специалисты по геологии морского дна и определению местонахождения затонувших предметов, компьютерщики и, конечно же, специалисты по подводной археологии, в числе которых была и Касси. Профессор Кастильо тоже вышел на палубу, однако стоял, опираясь на поручни, чуть в стороне от всех остальных: он явно чувствовал себя здесь не в своей тарелке.

Меня удивила малочисленность экипажа нашего пятидесятиметрового судна. Возможно, я и проглядел кого-нибудь из членов экипажа, но в общей сложности их было человек шесть-семь, не больше. Я вспомнил, как во время первого совместного ужина капитан Престон рассказывал мне о каких-то имеющихся на этом судне технологических чудесах, которые делали его, как он утверждал, уникальным. Однако в тот вечер так сильно штормило – и на море, и в моей одурманенной алкоголем голове, – что единственное, о чем я теперь мог рассказать, это долгие поиски моей каюты.

Наконец на мостике появился Хатч. Сюда пришел и неизменно следовавший за ним везде и всюду серб Горан Ракович, мрачный на вид человек с темным прошлым, участвовавший в свое время в войне на территории бывшей Югославии. Если верить ходившим по судну слухам, он был беспредельно предан Хатчу и сопровождал того повсюду, как доберман своего хозяина.

Хатч поднял руку, прося тишины. Гул среди собравшихся утих.

– Леди и джентльмены! – громко сказал Хатч на английском языке, официальном языке общения на судне. – Некоторые из вас уже знают, с какой целью мы находимся здесь, однако от большинства – в качестве меры безопасности – мы пока что скрывали подробности, касающиеся предстоящих работ. Мы делали это не потому, что кому-то из вас не доверяем, а потому, откровенно говоря, – Хатч лукаво улыбнулся, – что мы вообще никому не доверяем.

В толпе, стоявшей на палубе, послышался смех. Кто-то крикнул: «Эй, Джон, ну и сукин же ты сын!» Хатч сделал жест, как будто он выстрелил из пистолета, и выразительно посмотрел на того, кто это крикнул. Когда смех и возгласы поутихли, он продолжил:

– Мы прибыли сюда, чтобы разыскать сокровища, причем такие, какие вам и не снились. – Он вытянул руку вперед, показывая на играющие за бортом волны. – Где-то глубоко под килем этого судна, среди песка и кораллов, лежат, ожидая, когда мы до них доберемся, несметные богатства.

Выдержав паузу, дабы его слова успели произвести должный эффект, Джон Хатч сделал небольшой экскурс в историю:

– Семьсот лет назад, когда, как считалось раньше, нога белого человека еще не ступала на территорию Америки, из Европы отплыла небольшая флотилия. Трюмы судов были набиты золотом, серебром и драгоценными камнями. Корабли эти прибыли в здешние воды. Как минимум один из них – хотя мы и не знаем, по какой причине, – затонул со всем своим драгоценным грузом. Благодаря профессору Кастильо и Улиссу Видалю, – сказал Хатч, бросив взгляд на нас с профессором, – нам теперь известно, в каком именно месте покоится это затонувшее судно. Оно прямо под нашими ногами!

Хатч снова замолчал, чтобы перевести дух, а затем, прислонившись к поручням, произнес еще более громким голосом:

– Еще никто и никогда не находил так много ценностей в одном-единственном затонувшем судне. Даже я. – После этих слов среди присутствующих опять послышался смех, но Хатч, не обращая внимания, продолжал говорить: – Я скажу вам больше: то, чем мы с вами будем здесь заниматься, начиная с сегодняшнего дня, станет для нас не просто попыткой разбогатеть. Если нам удастся выполнить стоящие перед нами задачи – а можете не сомневаться в том, что так оно и будет, – мы перевернем историю!

Хатч поднял правую руку до уровня лица и, сжав пальцы в кулак, заорал:

– Эти сокровища ждут нас, ребята! Так давайте же возьмем их!

Раздавшийся вслед за этим дружный хор радостных возгласов и свиста еще долго не утихал на палубе судна, которое покачивалось на волнах, и никто не заметил, что море едва ли не с каждой минутой становилось все более мрачным и угрожающим. Полчаса спустя, когда страсти немного улеглись, в конференцзале вокруг стоявшего там огромного деревянного стола, собралась группа из семи человек. На столе была разложена морская карта, изданная Океанографическим институтом США, с изображением района, прилегающего к островам Ислас-де-ла-Байя. Председательствовал на этом совещании Хатч, с одной стороны от которого уселся его заместитель Ракович, а с другой – капитан судна Николас Престон. Кроме них Хатч пригласил на совещание Клайва Брауна – руководителя группы водолазов, Кассандру Брукс – главного археолога экспедиции, профессора Кастильо – советника по вопросам истории, а также меня – наверное, помня о моих заслугах первооткрывателя затонувшего судна.

– Господа, – сказал Хатч, когда все расселись вокруг стола, – поскольку вы, как я понял, уже познакомились, я не стану представлять вас друг другу и сразу же перейду к делу. Я хочу разъяснить вам, с какой целью мы находимся здесь и чем нам предстоит заниматься в ближайшие дни.

Он поочередно взглянул на каждого из нас, а затем продолжил совещание.

– Присутствующий среди нас мистер Видаль, – Хатч повернулся в мою сторону, – менее месяца назад нашел здесь, на рифе, некий предмет. По всей видимости, данный предмет некогда находился на судне, которое принадлежало средневековому военно-монашескому ордену, скопившему огромные богатства. Этот орден в наши дни широко известен как орден тамплиеров.

Хатч сделал паузу, давая присутствующим время вникнуть в смысл его слов.

– В один прекрасный день в начале четырнадцатого века, то есть почти за двести лет до того, как на этот континент прибыл Христофор Колумб, из Франции вышли восемнадцать кораблей, в трюмах которых находились накопленные орденом тамплиеров сокровища. Мы полагаем, что один из кораблей этой флотилии затонул в здешних водах. Наша задача состоит в том, чтобы определить местонахождение останков этого судна, тщательно обследовать их, а затем, когда мы выясним, где именно покоятся перевозившиеся ценности, поднять их со дна и увезти с собой. Перед каждым из вас лежит на столе подробное письменное изложение всего того, о чем я вам сейчас вкратце сообщил.