Украденный экстаз - Хауэлл Ханна - Страница 48

– Это все результат мамашиной политики. Она всегда как глыба стояла между нами и Лори. Кроме того, мои последние воспоминания о сестренке, перед тем как я надолго уехал, самые неприятные: она тогда вела себя отвратительно. Такое впечатление, что она не умеет связать и пары предложений, не начав фразу своим постоянным «мама говорит».

– Я заметила, но думаю, что она делает это специально.

– Что она тебе сказала?

Видя, что он заранее напрягся, Лина пробормотала:

– Ничего такого, что стоило бы повторять.

– Позволь мне самому судить, так это или нет.

– Ты только рассердишься, вот и все.

– Это уж как пить дать. Так что же она сказала? Выслушав их беседу в кратком пересказе, он не сдержался от парочки крепких выражений.

– Дьявол бы побрал эту женщину!

– Не делай вид, что ты удивлен. Ты сам меня предупреждал, чего можно ожидать. Так что лучше всего не обращать внимания на ее выходки.

– И тогда все пройдет само собой?

– Ну-у, может быть, и нет, но, вероятно, это несколько охладит ее пыл.

Она обрадовалась, когда на его губах мелькнула улыбка.

– Значит, ты считаешь, что у Лори свои причины распространять эти материнские злопыхательства? Но какие?

Сев рядом с ним на кровать, она ответила:

– Лори говорит свою фразу и тут же впивается глазами в твое лицо. И очень внимательно выслушивает ответы, каждое словечко. Знаешь, моей первой реакцией было влепить ей пощечину, так я рассердилась. Захотелось немедленно выставить ее из комнаты.

– Но ты этого не сделала. Почему? Она вполне заслужила такое обращение. Глупышка распространяет всю эту мерзкую чушь.

– Я подумала и решила, что она заслуживает того, чтобы получить ответы на все интересующие ее вопросы. Думается, что она хочет узнать, что правда из тех обвинений в мой адрес, которыми мать забивает ей голову, а что вымысел. И она хочет, чтобы кто-то развенчал эти выдумки такими аргументами, которые она могла бы обдумать, взвесить и вынести свой собственный вердикт, Понимаешь? Возможно, она не сразу выудит ответы на подобную наживку, но то, чем она занимается, пойми, это ее рыбалка! И есть шанс, небольшой, но есть, что если вы постараетесь не обращать внимания на все эти ее «мама считает» и попытаетесь честно отвечать на все ее вопросы, то у вас появится еще одна близкая родственница, союзница. И раскол в семье будет уже не таким страшным. Я думаю, попробовать стоит, а?

Он обнял ее за плечи, прижал к себе и поцеловал.

– Наверняка стоит. Иногда сил, правда, нет слушать эти ее неизменный «а вот мама думает», но попробовать все равно стоит.

Когда все собрались за столом, Лина пережила очередное унижение. Лорейн Уолш передала, что у нее разболелась голова, а потому она к ужину не выйдет. Это было открытое оскорбление, пощечина, но ранило это больнее всего Хантера. Ей, разумеется, было горько, но она ждала и такого поворота дел. К тому же, грустно подумала она, глядя на мрачное лицо Хантера, эта женщина не была ее матерью.

Лори опоздала, но прошагала к своему стулу и заняла место за столом так, словно не замечала, что идет под прицелом глаз своих братьев и отца. Те подозрительно поглядывали на нее, словно ожидая очередного подвоха. Лина же решила, что девушка опоздала лишь потому, что изыскивала способ сбежать от матери. И не сумела подавить легкую улыбку на губах. Уж очень ее забавляло, что пятнадцатилетняя девчушка заставила всех мужчин за столом обратить внимание исключительно на себя.

– Очень жаль, что твоя мама почувствовала себя неважно, – сказала Лина, когда подали основное блюдо. Она не моргнув глазом встретила пристальный взгляд Лори.

– Мама говорит... – Лори пришлось замолчать, потому что все мужчины как по команде хмыкнули. – Она говорит, что эта боль не пройдет до тех пор, пока дом не будет очищен от всякой грязи.

Прежде чем взбешенные мужчины успели открыть рот, Лина ответила:

– Тогда, возможно, тебе стоит встать завтра с утра пораньше и самой взять в руки швабру и тряпку. Видишь ли, постоянная головная боль очень опасна.

Быстрый взгляд а сторону мужчин убедил Лину, что, не прекращая жевать, они внимательно наблюдали за развитием беседы между ней и Лори. Лина заметила, что уголки рта девушки дернулись в улыбке, но Лори быстро согнала ее с губ. Да, кажется, она не ошибается насчет этой девчушки. Существовал очевидный шанс, что Лори тесно в узком мирке матери и она пытается перерасти его.

– Мама говорит, что се голова не может не болеть, если приходится все время жить в атмосфере скандала.

– Лори, – начал было Слоун, но Хантер шикнул на него, чтобы тот помолчал.

– Ну, не волнуйся, твоя мать не умрет от этого.

– Считается, что леди обязаны кротко...

– «...покоряться пращам и стрелам яростной судьбы», – процитировал Оуэн, а Лине, чтобы не рассмеяться, пришлось срочно склонить голову над тарелкой.

– ...терпеть все лишения и унижения, которым их подвергают мужчины, – докончила мысль Лори.

– Да ну? – Хантер внимательно посмотрел на сестру. – А женщины, значит, не подвергают своих мужчин унижениям и лишениям, да?

– Мама говорит, что леди всегда кротки и послушны желаниям супруга.

– Надеюсь, Лина, ты слушаешь и запоминаешь эти житейские мудрости, – ухмыльнулся Хантер.

– Да, как слушают проповедь. – Лори взглянула на Лину.

– Мама говорит, что некоторым не дано быть истинными леди.

Заметив, что мужчины Уолш снова закипели, Лина разрядила обстановку, мило улыбнувшись Лори:

– Мир гораздо интереснее и ярче, когда в нем живут разные люди.

Эта игра в «мама говорит» продолжалась в течение всего ужина. К тому моменту, когда Лори вышла из-за стола, мужчины совершенно были сбиты с толку. И это было видно по их глазам. Лина решила, что лучите всего будет оставить их в мужской компании.

Хантер, вытянув ноги, расслабился, как только Лина извинилась, пожелала всем спокойной ночи и ушла. Он мелкими глотками попивал вино.

– Матушка решила развернуться в полную силу, да? Чтоб мы, не приведи Господь, не успокоились и не расслабились.

Слоун покачал головой и вздохнул:

– Боюсь, что так, сынок. Я могу убеждать ее до посинения – ей на это наплевать. Как строила свои козни, так и продолжает. Все пытается добиться своего, не мытьем, так катаньем. Единственная надежда, что возникнет нечто новенькое, и она полностью переключится на это. Надо чуток потерпеть.

– Знаю, но, дьявол бы все это побрал, Лина-то за что должна страдать?

– Согласен, сын, да что ж поделаешь? А она славная девчушка.

– Ну-у, это как сказать. Когда у нее лопается терпение, она может стать такой неудобоваримой, что куда там зеленым яблокам.

– Тогда, может быть, мы зря волнуемся? Она справится и с твоей ма, особенно если будет знать, что мы за ее спиной и очень ей рады.

– Возможно. Иногда она кажется мне почти двужильной, но временами... – Он пожал плечами. – Вы помните все, что я вам о ней рассказал? Отец бросил ее, оставив на мерзкую бабу. А та вышвырнула ее вон, чуть не полуголую, а потом и жители их городка ополчились на нее, словно она и правда могла обворовать их. Думаю, что все это основательно пошатнуло ее уверенность в своих силах. Так что ей может понадобиться гораздо больше поддержки, чем нам кажется. Жаль, что в такой трудный для нее момент я должен буду уехать.

– Мы присмотрим за ней, сынок. По крайней мере я всегда могу приказать Лори заткнуться. Не знаю, какая муха укусила эту паршивку. В последнее время она все чаще выскакивает на волю из-под мамочкиных юбок и путается под ногами. Да еще изводит нас всякой чепухой, которой мамаша набила ей голову.

– Угу, – согласился Оуэн. – А когда ты решишь ответить, и рявкнешь, чтобы наконец отвязалась, уставится так, словно у тебя рога выросли на лбу. Или как на блоху под микроскопом.

– У Лины уже есть своя теория на этот счет. – Заметив, что все выжидающе посмотрели на него, Хантер рассказал о том, как Лина расценивает несносное любопытство Лори. – Она считает, что нам не раздражаться надо, а пытаться честно отвечать, причем так, чтобы девочке дать пищу для размышлений. Ясно?