Озорная леди - Холбрук Синди - Страница 25

— Даже Ричарда Сент-Джеймса? — поинтересовался он.

Перед мысленным взором Чентел предстала картина: Ричард, распростертый на полу, пытается выбраться из-под ее свадебного платья. Она едва не засмеялась.

— Нет, теперь не боюсь.

— Вот как? — переспросил Чед. Он хотел что-то добавить, но их прервали: вошел Рид в сопровождении горничной с подносом. Пока она расставляла приборы и наливала чай, все сидели молча. Когда они ушли, Чед, размешивая ложечкой сахар в своей чашке, будто невзначай спросил:

— А где был Сент-Джеймс вчера вечером, ты случайно не знаешь?

— Что ты имеешь в виду? — недоуменно посмотрела на него Чентел.

— Ты не знаешь, куда он направился, когда ушел с приема? — уточнил кузен. Девушка заметно покраснела:

— Он… он пришел посмотреть, все ли со мной в порядке.

— И это все? — Чед нахмурил брови.

— Конечно! — поспешила ответить Чентел. Никогда в жизни она ничего от Чеда не скрывала, но теперь, увидев в его глазах тревогу и чуть ли не страх, решила утаить от него правду. — А теперь, может быть, мы побеседуем о чем-нибудь другом?

— Ты позволила ему себя соблазнить? — резко спросила тетя Беатрис обвинительным тоном. Чентел чуть не поперхнулась.

— Ничего подобного! Мы просто… мы просто выпили по бокалу шампанского, — ответила она.

— Ты напилась, и он тобой овладел! — В голосе тети Беатрис прозвучало презрение.

— Нет, ничего он не делал! — с вызовом ответила ей Чентел. — Но если бы между нами что-нибудь и произошло, это было бы мое дело, а никак не ваше.

— Конечно, — примирительным тоном заговорил Чед, — но не вини нас за то, что мы о тебе беспокоимся. Ричард Сент-Джеймс — человек не нашего круга. Пожалуйста, не забывай о том, что он женился на тебе только ради спасения своей репутации. Он никогда не останется с тобой, его семья этого не допустит. Уверяю тебя, Сент-Джеймс имеет возможность выбрать себе жену среди самых знатных девиц Англии, и он так в конечном счете и сделает!

Чентел несколько задело утверждение, что они с Ричардом не пара. В голове у нее снова застучало, и скрепя сердце она заявила:

— Если я еще раз от кого-нибудь услышу, что я оборванка, недостойная чистить Сент-Джеймсу сапоги, то я закричу! Предупреждаю вас, я помогу Тедди найти это треклятое сокровище — и тогда посмотрим, что вы все скажете!

— Я лично скажу: «Браво!» — ухмыльнулся Чед. — Только не забудь, когда разбогатеешь, о своих бедных родственниках, — театральным жестом он протянул Чентел свою чашку.

— Подайте, миледи, на пропитание!

Чентел рассмеялась, забыв о своей голове, но тут же остановилась:

— Это глупо!

— Никакого сокровища нет и в помине! — рассвирепела тетя Беатрис. — Ты не сможешь таким образом заполучить Сент-Джеймса.

— Боже, ты такая же, как и леди Эстер, — простонала Чентел. — Я всего лишь пошутила. Я совсем не хочу быть женой Сент-Джеймса. Я пошла на этот брак только ради… ради сохранения своей чести, и все!

Тетя Беатрис посмотрела на нее скептически, но Чед ободряюще улыбнулся ей:

— Хорошо, мы тебе верим. Просто я не хочу, чтобы ты каким-нибудь образом пострадала.

— Почему я должна страдать? — Чентел была настроена по-боевому. — Неужели вы думаете, что после того, как этот человек шантажировал меня, я смогла бы его полюбить?

— Да, — без обиняков заявила тетя Беатрис. — Ты похожа на свою мать. Когда дело касалось мужчин, она сразу же теряла голову.

— О господи! В этом отношении я совершенно не похожа на маму, иначе я бы выскочила замуж за первого попавшегося игрока, едва покинув классную комнату. Наверняка я бы не осталась в старых девах!

— В тебе течет кровь твоей матери, — произнесла тетя Беатрис таким зловещим тоном, будто Чентел страдала чумой. — Я это твердо знаю.

— Чушь! — разозлилась Чентел.

— Мама, нам пора идти, прежде чем Чентел спустит тебя с лестницы. Извини, дорогая, мы вовсе не хотели тебя расстраивать. — Он посмотрел на тетю Беатрис, не собиравшуюся вставать со своего кресла и не переставшую бросать гневные взгляды на Чентел. — Мама!

— Что? — встрепенулась она.

— Пойдем, нам пора. — Голос Чеда звучал твердо; как бы извиняясь перед Чентел, он пожал плечами.

— Хорошо. — Подчиняясь сыну, тетя Беатрис встала и направилась к двери, но на пороге обернулась и сказала на прощание: — Но она влюблена в Сент-Джеймса, как кошка, и готова на все, лишь бы его заполучить — меня не обманешь! Ничего из этого не выйдет, кроме трагедии. — И с этими словами она покинула комнату.

Чентел посмотрела ей вслед с негодованием.

— Ничего из этого не выйдет, Чентел, — тихо проговорил Чед, глядя на нее грустными глазами.

— И ты, Брут! — Чентел обратила на него свой пылающий яростью взор. — Я осталась с этим человеком для того, чтобы уберечь Тедди от подозрения в предательстве. Ричард Сент-Джеймс ничего для меня не значит. А что касается прошлой ночи, знай, что между нами ничего не было.

Чед подозрительно прищурился…

— Мне кажется, что ты слишком бурно протестуешь, моя дорогая, — вынес он свой вердикт, повернулся и вышел.

Чентел осталась сидеть за столом, уронив голову на руки. Сент-Джеймс ей совершенно безразличен! Почему ее подозревают в том, в чем она не виновата! Почему ей никто не верит?

Она успела сделать глоток остывшего к тому времени чая, как снова вошел дворецкий.

— Что теперь, Рид?

— Ваш брат, миледи, — бесстрастно сообщил тот.

— О, нет! — застонала Чентел. — Ну что ж, впустите его.

— Доброе утро, сестренка! — Тедди, жизнерадостный, как никогда, вихрем ворвался в комнату. Чентел недовольно взглянула на него; ей бросился в глаза его кричаще-пестрый жилет, увешанный бесчисленными цепочками для часов и брелками, бряцание которых было подобно громыханию целой армии, облаченной в доспехи.

— Что ты нашел в этом утре доброго? — хмуро вопросила она. — И говори, пожалуйста, потише. Тедди уселся в соседнее кресло.

— В чем дело? Кто-нибудь нас подслушивает? — проговорил он громким шепотом, который показался Чентел еще более раздражающим, чем его обычный голос.

— Нет, просто у меня очень болит голова, — пояснила она.

— Да? Жаль. — Тут взгляд Тедди упал на уставленный яствами стол. — Ты собираешься все это съесть?

— О нет, угощайся, пожалуйста.

Тедди взял пустую тарелку Чентел и наполнил ее доверху; Чентел поморщилась при виде еды. Поднося кусок ко рту, он с сочувствием посмотрел на сестру:

— Ты уверена, что с тобой ничего не случилось? Яичница просто великолепна.

Чентел отвернулась, чтобы не видеть, как он с жадностью поглощает пищу: ее подташнивало.

— Кстати, что привело тебя сюда так рано? — поинтересовалась она.

Тедди вдруг перестал жевать. Странный блеск его водянистых глаз вдруг вызвал в ней беспокойство.

— Что случилось, Тедди? — спросила она.

— Я влюбился! — светясь от счастья, признался он.

Его лицо расплылось в широкой глуповатой улыбке. Он никогда не отличался особым пристрастием к женскому полу, поэтому Чентел удивительно было видеть брата в роли страстного влюбленного.

— В самом деле? — усомнилась она.

— Признайся, разве она не самая красивая и самая милая девушка на свете? — обратился к Чентел с загадочным видом Тедди.

— Кто? — осторожно спросила Чентел, моля бога, чтобы она ошиблась в своих предположениях.

— Алисия! — Тедди произнес это имя с благоговением, будто речь шла о святой.

— О, нет, — простонала Чентел.

— Что с тобой? У тебя хуже с головой? — забеспокоился он.

— Нет, не с головой, а со всей моей жизнью! — с удрученным видом произнесла Чентел. — Мой дорогой, ты же знаешь, что это безнадежно. Даже если Алисия что-то к тебе испытывает…

— Испытывает, испытывает! — перебил ее Тедди.

— Откуда ты это знаешь?

— Она сама мне об этом сказала вчера вечером, — признался влюбленный.

— Когда? — с подозрением глядя на него, спросила Чентел.

— Мы… мы встретились в библиотеке, когда ее родителей не было поблизости, — смущенно произнес он.