Изумрудный сад - Кейн Андреа - Страница 61

Хендрик покачал головой:

— Ты же знаешь, Квентин, я не могу так поступить. Это было бы непростительным нарушением этики, даже учитывая такие серьезные обстоятельства. Кроме того, мне не так опасно проводить это расследование, как было бы тебе. Кентон и Памела твои родители, поэтому, задав первый вопрос, ты сразу бы раскрыл свои намерения. А вот я как раз незаинтересованная сторона, меня не связывает родство ни с одним из убитых. Никто не заподозрит, что мои очень осторожные расспросы нечто большее, чем невинный светский разговор. Со мной будет все в порядке, уверяю тебя.

— Не знаю, что сказать, — ответил Квентин. — Очень тебе признателен. — Он протянул руку. — Само собой разумеется, ты получишь щедрую компенсацию.

Хендрик отмахнулся:

— Я делаю это по-дружески — не только ради тебя и Дезмонда, но и ради Ардсли, Кентона и Памелы. Если мне удастся обнаружить негодяя, убившего их, это и будет моей компенсацией. — Он пожал руку Квентина и поморщился.

— Что-нибудь болит? — поинтересовался Квентин, нахмурившись.

— Ревматизм замучил, — с грустной улыбкой ответил Хендрик. — Наверное, я старею.

— Ерунда. — Квентин поднялся с места. — Ты слишком любишь жизнь, чтобы стареть.

Он бросил задумчивый взгляд на дверь.

— Пусть они поговорят, Квентин, — мягко посоветовал Хендрик. — Возможно, Дезмонду удастся найти способ, как убедить Брандис отказаться от идеи устроить собрание.

— Возможно, — неуверенно пробормотал Квентин. — Но зная, как Бранди не выносит диктаторства Дезмонда, я сильно сомневаюсь. Хотя, поверь мне, Эллард, на этот раз я надеюсь, что ошибся.

В другой комнате по коридору, в библиотеке, Дезмонд надеялся на то же самое.

Он беспокойно метался по комнате, время от времени бросая тоскливые взгляды на бутылку с коньяком, которая манила его к себе с сервировочного столика.

— Не нужно, Дезмонд, — сказала Бранди, вставая с дивана. — В последнее время ты слишком много пьешь.

Он резко обернулся к ней:

— Не думал, что тебя это касается.

— Конечно, касается. Ты мой друг, и тебе плохо. Но пьянство не вернет Кентона.

— Да, — согласился он, — не вернет. — Дезмонд пересек комнату и остановился перед ней. — Брандис, Хендрик рассказал мне о записной книжке Ардсли. И о собрании, которое ты намерена устроить. Я хочу, чтобы ты отменила его.

— Не могу. Я должна знать, нет ли убийцы отца среди этих людей. — Она вопросительно посмотрела на своего опекуна. — Дезмонд, а ты знал об этой книжке? В конце концов, ты ведь так много работал с папой и был с ним настолько близок, что он назначил тебя распорядителем всех своих дел. Он должен был доверить тебе секрет о существовании этих записей.

Дезмонд потупил взор, заранее готовый к этому вопросу.

— Брандис, попытаюсь проявить честность, которую ты так расхваливаешь. Да, Ардсли рассказал мне о записной книжке, а также о прочих бумагах, которые хранил в той папке. Он даже показал мне потайной ящичек в своем столе. Но с тех пор, как разбилась карета отца, я потерял способность ясно мыслить. Поэтому, честно говоря, я совершенно забыл и о тайнике, и о книжке.

Бранди сочувственно кивнула:

— Спасибо за откровенность. Мистер Хендрик рассказал тебе, что мы узнали из этой книжки?

— Рассказал.

— И это тебя не удивило?

Тяжело вздохнув, Дезмонд отвернулся, явно борясь со своей совестью.

— Нет, Брандис, не удивило.

Девушка вцепилась ему в руку:

— Если ты знаешь что-то, скажи мне. Прошу тебя, Дезмонд, ведь мы говорим о моем отце.

— Хорошо. — Он снова повернулся к ней и мрачно посмотрел ей в глаза. — Говорить об этом мне очень трудно. Я поклялся Ардсли, что не позволю тебе узнать правду. Он был гордый человек, непреклонный в своих убеждениях. И не хотел, чтобы у тебя был повод стыдиться его.

— Стыдиться? Я бы ни за что не устыдилась его.

— Я надеялся, что ты это скажешь. Потому что при данных обстоятельствах тебе необходимо выслушать правду. — Дезмонд набрал в легкие побольше воздуха и с шумом выдохнул. — Насколько я знаю, цифры потерь, указанные в этой книжке, точны. — Увидев сомнение в глазах Бранди, он поспешил продолжить отрепетированное объяснение: — Как тебе рассказал Хендрик, последние несколько месяцев дела Ардсли шли далеко не в гору. Просто не везло, деловая хватка здесь ни при чем — мы с Хендриком пытались убедить в этом Ардсли. Я напоминал ему, что у каждого предпринимателя наступают временами периоды, когда судьба кажется благосклонной ко всем, кроме него. К несчастью, твой отец отказывался смириться с этим фактом. Он начал изучать все возможные проекты, чтобы выбрать из них те, которые принесут огромные прибыли. Однако провидению было угодно сделать так, чтобы черная полоса в делах Ардсли совпала с моей светлой. Поэтому я предложил сделать несколько капиталовложений за него. Он согласился. Я тщательно отобрал проекты. Прибыль подскочила. Мы собрали столько, что смогли компенсировать другие потери. Это отражено в записях, ты сама видела. Поэтому все, что тебе говорил Хендрик, соответствует истине — я подтверждаю его слова, основываясь на сведениях, полученных из первых уст — от твоего отца. Соответственно я убежден: все цифры, приведенные в записях Ардсли, верны, и ты можешь, таким образом, спокойно отказаться от идеи, что кто-то из его партнеров — убийца.

— Значит, твое предложение отменить встречу рождено вовсе не беспокойством о моем благополучии? — поинтересовалась Бранди, стараясь понять мотивы, которые им движут.

— О, меня очень волнует твое благополучие. В тебя стреляли, и я намерен выяснить, кто это сделал. Но мое беспокойство по этому поводу не имеет никакого отношения к тому, что ты обнаружила в записях отца. Я предлагаю отменить собрание только потому, что это будет пустой тратой времени — твоего, моего и Элларда. — Дезмонд с любопытством огляделся по сторонам. — Кстати, где эта книжка?

— Что? — Бранди задумалась, пытаясь найти основания для такой уверенности Дезмонда. — А, она надежно спрятана. Не волнуйся, никто никогда не узнает о папиных трудностях. — Она нахмурилась. — Прости меня, Дезмонд, но я все же не понимаю, почему ты так безоговорочно веришь, что в папиной книжке в точности зафиксированы его потери, как и не разделяю твоего убеждения, будто это собрание ничего не даст, кроме ненужных хлопот.

— Ты хочешь сказать, что я лгу тебе?

— Разумеется, нет, — нетерпеливо возразила Бранди. — Я только хочу сказать, ты просто повторил то, что я уже знаю: папа, да и ты, если на то пошло, считали, будто его сделки приносили одни убытки. А что, если он ошибался? Что, если кто-то ввел его в заблуждение… или, еще хуже, обворовывал его? Если так, то ни мистер Хендрик, ни папа не могли бы дознаться. Папе никогда бы не пришло в голову потребовать подтверждения данных, которые ему сообщали. Соблюдая безукоризненную честность в делах, он ни за что бы не заподозрил кого-нибудь из своих партнеров.

— У него и не было бы на то причин, — строго заметил Дезмонд. — Я знаком со всеми этими джентльменами, Брандис. Все они безупречны.

— Отдавая им должное, все же хочу убедиться в этом сама. — Бранди упрямо выпятила подбородок. — Нет, Дезмонд, чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что единственный способ получить ответы на все вопросы — это устроить собрание. Если джентльмены, с которыми имел дело папа, придерживаются твердых принципов, как ты говоришь, тогда они поймут мои намерения и не посчитают себя оскорбленными.

— Не посчитают себя оскорбленными? — повторил Дезмонд, зло усмехнувшись. — Не могу с тобой согласиться. Ты неизвестно зачем хочешь поставить в неловкое положение двенадцать чрезвычайно влиятельных, известных аристократов.

— Так вот в чем истинная причина твоего недовольства! Ты боишься, что я, обратившись к твоим знакомым за помощью в розыске убийцы отца, тем самым нанесу им обиду? Прости меня, Дезмонд, но я не могу с тобой согласиться. Как и не могу отменить встречу. На карту поставлено гораздо больше, чем стыд.