Форд : Важнейшая проблема мира. том 1 - Форд Генри - Страница 106

«Несколько лет назад мы обратились к России. Тогда не было никаких дружественных отношений между су­дом г. Ст.-Петербург и моей семьёй. У неё были некото­рые связи с Голландией общего характера; а наши выс­казывания в пользу польских иудеев, довольно многочис­ленной расы, но наиболее страдающей и деградирую­щей из всех племён, были не весьма приятны царю. Од­нако обстоятельства способствовали сближению Рома­новых и семьи Сидония. Я принял решение отправиться в Ст.-Петербург. По прибытии я провел переговоры с ми­нистром финансов России графом Канкринып; я пола­гаю, что он был сыном литовского иудея.»

«Заем был связан с событиями в Испании; я решил поехать в Испанию из России. Я путешествовал без оста­новок. Немедленно по прибытии я беседовал с испанс­ким министром сеньором Мендизабэль; я относился к нему как к самому себе, как к сыну из новых христиан, иудею из Арагона.»

«После всего того, что произошло в Мадриде, я поехал прямо в Париж, чтобы проконсультироваться с Президен­том Французского Совета; я полагал, что он сын фран­цузского иудея, героя, имперского маршала...»

Если бы Сидония путешествовал сегодня, он обна­ружил бы целые группы иудеев там, где в его время он не нашел бы и одного, и он обнаружил бы их в высоких сферах власти. Предположим, что Дизра-эли был бы жив сегодня и должен был бы проверять «Конингеби», вклю­чая Соединённые Штаты, этого денежного воротилы мира! Какое скопище иудейских имйн он смог бы собрать в официальных кругах в Вашингтоне и Нью-Иор-ке такое, действительно, скопище, в котором случай­ное неиудейское имя выглядит как имя некоторого ино­странца, которому в это скопище благосклонно разре­шили войти иудеи!

«Следствием наших консультаций явилось то, что в це­лях обеспечения дружеских и посреднических возможностей следует обратиться к какой-либо северной державе. Мы остановились на Пруссии; а Председатель Совета сделал предложение прусскому министру, который, спустя не­сколько дней, присутствовал на нашей конференции. Граф Арним вошел в кабинет, и я увидел прусского иудея.»

Комментарий Свдонии ко всему этому предлагается как обращение к каждому читателю настоящей статьи: «Итак, Вы видите, дорогой мой Конингсби, что миром управляют весьма разнообразные персонажи оттуда, что известно тем, кто стоит не за сценой.» (Стр. 251 - 252).

И в самом деле! Почему не позволить миру на немно­го заглянуть за сцену?

Атеперь о самых ярких строках, которые когда-либо написал Дизраэли, которые почти заставляют думать о том, что может быть, в конце концов, писал это, чтобы предупредить мир об иудейских амбициях в отношении власти: «Вы никогда не увидите крупное интеллектуаль­ное движение в Европе, в котором активно не участвуют иудеи. Первыми иезуитами были иудеи. Та загадочная русская дипломатия, которая так тревожит Западную Европу, организована и принципиально осуществляет­ся иудеями. Та мощная революция, которая в настоящий момент готовится в Германии и которая, по существу, ста­нет второй великой Реформацией и о которой столь мало известно в Англии, подготавливается полностью под ру­ководством иудеев.» (Стр. 250).

Американские иудеи заявляют, что все Протоколы являются изобретениями. Но изобретен ли Дизраэли? Не представлял ли этот иудейский премьер-министр Великобритании её народ в неправильном свете? И что он говорит? Он утверждает, что в России, единственной стране, где иудеи жалуются на то, что они наименее сво­бодны, иудеи находятся под контролем.

Он показывает, что иудеи владеют техникой револю­ций, предсказал в своей книге революцию, которая впос­ледствии разразилась в Германии. Как он узнал о ней заранее? Поскольку та революция развивалась под пат­ронажем иудеев и, хотя в то время было правдой, что «о ней знали так мало тогда в Англии», Дизраэли, будучи иудеем, знал о ней, знал, что она иудейская по своему происхождению, развитию и цели.

Один момент совершенно ясен: «Дизраэли говорил правду. Он правильно представлял свой народ миру. Он формировал иудейскую мощь, иудейские цели и иудей­ский метод с определенностью, которая означает боль­ше, чем знание, - он проявляет расовые симпатии и по­нимание. Он приводит факты, которые упомянуты в этой серии публикаций. Почему он сделал это? Было ли это преувеличением, тем чувством опасности, с кото­рым иудей раскрывает большинство своих секретов? Или это было проявление совести, заставившей его ска­зать миру о происках иудеев?

Как бы то ни было, он сказал правду. Он был един­ственным человеком, который сказал правду, не будучи обвинённым в «неправильном понимании» иудеев.

Публикация от 18 декабря 1920 г.

38. ТАФТ ОДНАЖДЫ ПОПЫТАЛСЯ ПРОТИВОСТОЯТЬ ИУДЕЯМ - И ПОТЕРПЕЛ НЕУДАЧУ

38. ТАФТ ОДНАЖДЫ ПОПЫТАЛСЯ ПРОТИВОСТОЯТЬ ИУДЕЯМ - И ПОТЕРПЕЛ НЕУДАЧУ

«Уильям Хауард Тафт - это добродушный и вежливый человек. В мире столь много всего, с чем можно согла­ситься, что он редко считает возможным с чем-то не со­гласиться. Это очень удобное отношение, если его при­нять, но оно не продвигает мир вперед. Настоящая гар­мония вырабатывается из несогласия путей работы про­тив не согласующихся фактов; она достигается путём простого «похлопывания» по неблагоприятным условиям. Нет никаких сомнений в том, что если бы кто-то пришел к Уильяму Хауарду Тафту год назад и сказал: «Г-н Тафт, Вы знаете, что в мире существуют злые силы, которым следует противостоять.» Он бы ответил: «Безусловно, лю­быми средствами.»

Если бы кто-то сказал: «Г-н Тафт, некоторые из этих зол являются просто наклонности по незнанию, с кото­рыми можно справиться с помощью различных средств просвещения, однако некоторые из них представляют собой некоторую преднамеренную философию, которая собрала вокруг себя определенную организацию для дей­ствий», он ответил бы: «Боюсь, что это правда.» И тогда еще кто-нибудь сказал бы:

«Г-н Тафт, люди должны знать об этом, ИМ должен быть дан ключ к пониманию того, что они должны дер­жать свои глаза открытыми и понимать значение неко­торых тенденций, которые их озадачили.»Скорее всего, он ответил бы таким образом: «Я верю в просвещение ума народа, чтобы он мог позаботиться о себе.»Предположим, Вы добавили: «Г-н Тафт, если бы Вы обнаружили напи­санную программу, определяющую шаги, которые сле­дует предпринять для усиления некоторого контроля над обществом, и если бы при ее просмотре Вы заметили бы некоторую совокупность тенденций, которые пред­ставляются параллельными программе по каждому пун­кту, представлялось бы это Вам существенным?» Безусловно, г-н Тафт ответил бы «Да». Никакого другого ответа дать нельзя. Никакого другого ответа не дал никто, кто сопоставлял эти две проблемы.

Если бы к г-ну Тафту обратились бы сначала по это­му аспекту вопроса, то он произнёс бы слова, весьма цен­ные для тех, кто придал бы значение его словам.

Однако какое отношение «свидетельство» г-на Тафта имеет к любой стороне этого дела? Поддержка усиливает его или возражение ослабляет его? Если оно пришло к борьбе имён, то газета «Диарборн Индепендент» могла бы представить весьма внушительный список людей, кото­рые признают важность проводимых исследований и кто согласен с большинством представленных соображений. Однако подобный список ничего бы не добавил к фактам в этом деле, а факты должны базироваться на своих соб­ственных фундаментах, независимо от отношения к ним со стороны г-на Тафта или даже г-на Артура Брисбэйна.

Однако существует некоторая весьма интересная история, связанная с г-ном Тафтом и иудеями. Г-н Тафт знает это и может ее подтвердить. Некоторые американ­ские иудеи тоже знают её. И, возможно, целесообразно изложить её сейчас.

Однако, чтобы мы не показались слишком желаю­щими обойти самый последний факт защиты иудеев г-ном Тафтом, мы начнём вот с чего.

Неоправданно взбудораженные этой серией иссле­дований руководящие иудеи Соединённых Штатов по­казали своим смятением, что правдивость этих статей сделала невозможным их игнорирование. Возможно, столь же много людей были склонны согласиться с эти­ми статьями по отношению самих иудеев к НИМ и по за­явлениям, сделанным в статьях. Иудейская зашита была построена с большим формализмом и демонстрацией власти, но без ожидаемого эффекта. Иудеи Соединённых Штатов, очевидно обнаружив, что их собственные заяв­ления оказались безрезультатными, стали повсюду в целях защиты привлекать и неиудеев. Как и в России, неиудеи были выдвинуты на линию огня.