Классическая драма Востока - Гуань Хань-цин - Страница 97

97

Лю.Что же ты сразу не сказал! Ну, коли так получилось, давайте выпьем по чарке.

Жена.До чего же ты скуп, юаньвай! На самого себя боишься потратиться.

Лю Цзюнь-ю.Вина сюда! Примите чарку, брат! Желаю, чтобы ваше долголетие и счастье были подобны вечнозеленым сосне и кипарису!

Лю.Благодарствую, братец!

(Поет.)

На мотив "Алые губы" в тональности "сяньлюй"

Спасибо друзьям, что затратили столько труда И рано, в пятую стражу [137], пришли сюда. Ты говоришь, что отмечена счастьем дней моих череда, Что возраста сосен и кипарисов достигли мои года? На мотив "Замутивший реку дракон" Перепутались кубки и фишки, а я все пью до дна. От ветра восточного пляшут завесы из тонкого полотна. Музыка барабанов даже Небу слышна, Свирель и флейта звучат в ушах от доброй чаши вина.

Лю Цзюнь-ю.Осушите чарку, брат!

Лю.Хорошее винцо.

(Продолжает петь.)

Нефритовая чаша весенним вином полна. Над курильницами с "ароматом жизни" дыма тонкая пелена.

Лю Цзюнь-ю.Эй, слуги, отгоните "отпускающего на волю живых тварей" [138], чтобы не досаждал нам!

Лю.

(поет)

Пусть он спокойно себя ведет, уймите же крикуна! Пускай не смеет он шуметь у моего окна!

Братец, знаешь, почему я сумел накопить столько добра?

Я деньги берег, экономил на всем, оттого и толста мошна. Я богатства достиг, и жизнь моя роскошью окружена.

"Вай" в роли Монаха с мешком входит, сопровождаемый ребятишками.

Монах.Будда, Будда, Намо Эмитофо! (Смеется, произносит гатху.)

Я хожу — мешок со мной. Я сижу — мешок со мной. Вот сниму с себя мешок И возрадуюсь душой!

Люди, следуйте за мной, бегите мирской суеты! Я каждого из вас сделаю Буддой, любому помогу стать патриархом. Я, бедный инок — глава обители Юэлипь в области Фэнсян. Сюда я пришел потому, что здесь обитает некий Лю Цзюнь-цзо, первейший богач. К несчастью, сей человек корыстолюбив и скуп, дрожит над каждой монеткой. Мне предстоит обратить его в истинную веру. Бот и ворота его дома. Эй, Лю Цзюнь-цзо, раб своего богатства! (Хохочет.)

Лю Цзюнь-ю.Брат, кто это глумит у наших ворот? Пойду взгляну. (Видит монаха.)Ну и толст же этот монах!

Монах (хохоча). Нищий мерзляк, где раб своего богатства?

Лю Цзюнь-ю (в сторону). Откуда монах знает, что я замерзал у ворот названого брата? Пойду скажу ему. (Видит брата, хохочет.)Ох, брат, умру со смеха!

Лю.Отчего ты так хохочешь?

Лю Цзюнь-ю.Отчего хохочу? А вот выйдите за ворота, сами смеяться будете.

Лю.Пойду посмотрю. (Видит монаха.)

Монах.Лю Цзюнь-цзо, раб своего богатства!

Лю (хохоча). Ого, какой толстый монах! Можно со смеху умереть!

Монах.Ты над кем смеешься?

Лю.Над тобой!

Монах.Лю Цзюнь-цзо!

(Произносит гатху.)

Ты смеешься над бедняками, Я смеюсь над твоими шелками, Ибо смертный час мы оба С пустыми встретим руками.

Лю.Братец, умираю со смеху! Чем кормили этого монаха, что он так разжирел?

(Поет.)

На мотив "Полевой сверчок"

Я посмотрел на него и решил, что это сон. Чуть не свалился под стол от смеха, столь этот монах смешон!

Монах.Мальчишки и девчонки, не отходите от меня!

Лю

(поет)

За ним, смеясь, детвора бежит, он насмешками окружен.

Монах.Накорми меня!

Лю

(поет)

Не тонкостями ль монастырской кухни бедный монах огорчен?

(Говорит.)Я думаю,

Он сыт подношеньями добрых людей, подаяньем откормлен он. Поясница его на бочку похожа — как, несчастный, он истощен! Его живот толщиною в три чи воистину непревзойден! Появись тут верблюд, лев, или барс, или даже огромный слон — Даже им под тяжестью туши подобной был бы смертный час предрешен!

Монах.Он издевается над бедным иноком!

Лю

(поет)

На мотив "Радость Поднебесной"

Тысяча фунтов мяса растет на этом изящном стане. Любопытно бы знать, что он ест? Любопытно бы знать, сколько еды помещается в этом болване? С кем бы тебя сравнить, толстяк, при твоем монашеском сане? Ты напомнил мне о Трижды Веселом [139] бритолобом Мин-хуане.

Эй, монах! Своей толщиной ты напоминаешь двух древних мужей.

Монах.Это кого же?

Лю

(поет)

Жира в тебе не меньше, чем было в танском Ань Лу-шане [140]. Как не вспомнить еще и о Дун Чжо, о коварном ханьском пузане?

Вот ты стоишь перед моей закладной лавкой. Если кто не знает, что ты просто-напросто — толстый монах, то может подумать —

(продолжает петь)

Что бог богатства пришел ко мне, подумают поселяне.

Монах.Лю Цзюнь-цзо, глупые твои глаза! Не видишь, кто перед тобой, — ведь я будда Сакьямуни!

Лю.Это ты — будда Сакьямуни?

Монах.Да, я!

Лю.Ну, до Сакьямуни тебе далековато!

(Поет.)

На мотив "Песнь Ночжи"