Европейские поэты Возрождения - Данте Алигьери - Страница 83

83

* * * Воспрянем и грянем во славу Господню, Пред битвой молитвой и верой сильны. Отец всеблагой! Ты порукой сегодня, Что мы сокрушить супостата должны. В сраженье и рвенье — отмщение божье, И чудо повсюду — отрадой для глаз. Воспрянем из праха! Расправимся с ложью, Ведь правда за нами и вера за нас! Серьезно и грозно Испанца мы ждали, Который, как воры, ворвался в наш дом: Молитвы умолкли, мечи заблистали — Изрубим, изрежем и вспять повернем! Рядами пред нами чужие солдаты, Доныне гордынехг известны своей, Но праведный меч сокрушит супостата, Да будь он, проклятый, хоть втрое сильней!

ДАНИЯ

НАРОДНЫЕ БАЛЛАДЫ

РЫЦАРЬ КАРЛ В ГРОБУ Рыцарю Карлу неймется. Он спрашивает мать: «Как мне юную Кирстин Из монастыря умчать?» А розы и лилии благоухали. «Больным скажись — и в гроб ложись, обряжен, как мертвец. Пусть никто не усомнится, что тебе пришел конец». Послушался рыцарь Карл. В постель улегся он. Был вечером болен, к утру с колоколен звучал погребальный звон. Пажи коней седлают, чтоб в монастырь поспеть. Покойного рыцаря Карла везут в монастырь — отпеть. Въезжает гроб, качаясь, на монастырский двор. Встречать его с почетом выходит сам приор. «Преставился рыцарь Карл молодой!» Пажи, пурпур надев, сегодня ночью пад мертвым бдеть просят прекрасных дев. Услышала крошка Кирстин и спрашивает мать: «Могу я рыцарю Карлу последний долг отдать?» «Должна ты пурпур надеть и на кудри — златой венец. Да в церкви, у гроба, глядеть надо в оба! Ведь рыцарь Карл — хитрец». Три двери дева прошла насквозь. Огни восковых свечей у ней расплывались в печальных очах, и слезы лились из очей. Вот села она к изголовью, раскрыв молитвослов. «Ты был моей любовью, когда был жив-здоров!» Стала она в изножье, льняной подняла покров. «Ты жизни мне был дороже, когда был жив-здоров!» Он ей шепнул чуть слышно: «Ты слез не лей обо мне! О маленькая Кирстин, я здесь по твоей вине! За стрельчатой оградой ждут кони в час ночной. Поскачешь ли, крошка Кирстин, из монастыря со мной?» Он выпрыгнул из гроба, откинув прочь покров. Он маленькую Кирстин схватил — и был таков. Монашки читали каноны и видели, как он воскрес: «Должно быть, ангел божий за девой слетел с небес!» Монашки читали каноны, и каждую мучил вопрос: «Почему этот ангел божий до сих пор меня не унес?» А розы и лилии благоухали. КОРОЛЬ ЭРИК И НАСМЕШНИЦА Живет спесивая дева в поместье, к югу от нас. Ей об руку с парнем бедным зазорно пуститься в пляс. Сударыня, ах, удостойте! Снизойдите к просьбе моей! Ей об руку с парнем бедным зазорно пуститься в пляс. Искусно шнуром золотым перевит у ней рукавов атлас. Вот Эрик, молодой король, велит седлать коней: «Живет насмешница в нашем краю. Отправимся в гости к ней!» Вот Эрик, молодой король, вскочил в танцевальный круг. Он деву за белую руку взял, пошел с ней плясать сам-друг. «Больно жестки руки твои. Со мной не тебе плясать бы! Ты вилы сжимал или тын городил вокруг чужой усадьбы?» «Пировал я на свадьбе вчера. Там пытали рыцари силы. Досталась победа мне самому. Сжимал я меч, а не вилы!» «Пировал ты на свадьбе вчера, в победителях там остался: на отцовской телеге возил навоз, самому тебе срам достался! На одной из штанин — дыра, одёжа твоя в беспорядке. Отпустил господин со двора — то-то скачешь ты без оглядки». «Найдется ли в округе у вас швея либо швец толковый — наряд из пурпура мне скроить да сшить его нитью шелковой?» «Швею отыщешь в округе у нас, найдется и швец толковый — наряд из дерюги тебе скроить да сшить его ниткой пеньковой». «Послушай, надменная дева моя, всей датскою казною, всем золотом Дании будешь владеть, если станешь моей женою». «Все золото Дании хранит сидящий на датском престоле. Ступай на чердак, залатай свой башмак, не то набьешь мозоли!» Тогда прислужница госпожу, не мешкая, укорила: «Ведь это с Эриком, королем, с насмешкою ты говорила!» «О, если я с Эриком, королем, с насмешкою говорила, то крепко раскаиваюсь теперь в том, что я натворила! Липа в саду отца моего шумит зеленой верхушкой. Прекрасные девы и рыцари там встречаются тайно друг с дружкой». «Липа в саду отца твоего шумит зеленой верхушкой. Мошенники и плуты под ней якшаются тайно друг с дружкой!» Сударыня, ах, удостойте! Снизойдите к просьбе моей!