Западноевропейская поэзия XХ века. Антология - Коллектив авторов - Страница 29

29

ЛЕТНЯЯ ИДИЛЛИЯ

Перевод И. Озеровой

К исходу лета на сносях земля От тяжести склоняет ветви книзу, Скрыв глубоко живую сладость соков, Она цветы выносит напоказ и золото, Усердно маскируя свой тайный сговор… Под покровом соков Покоится холодная зима, Покоится, произрастая, голод, Вмороженный в початки кукурузы. Под щедрым изобильем — обнищанье, И бедность, как богатство, клонит книзу Тугие ветви, и нужда — зерно. Их облачи в великолепье лета и вкось Проникни в кость, иль во владеньях Весны ты ими овладей; под грудью Пространство пустоты, как пустоцвет, как призрак Порочного цветка — размах нужды, ее давленье На зеницы духа, на существо Бездеятельных тел, давленье На их передвиженье и на осуществление любви, Давление на жизнь, как в бездне моря, Становится порою нестерпимым, Хотя его обязаны стерпеть. Едва ослабит лето на мгновенье Давленье это, многие встают И плещутся в реке или под вечер Спешат к увеселеньям, как в крольчатник, Рассыпанные в парке, как бумажки, Купаются в поту, как комары, А позже блуду предаются в спешке, Гонимы сторожем и полицейским, они играют, Как и я, мечтая об отдыхе, достатке, чистоте. Сады, как начинающие шлюхи, Регалии сезона выставляют, Когда их овевает смутный запах, Манящий чистотой и красотой Мужчин, в кораллах светлых утонувших. Не только женщин обнажает лето, — Снимает пиджаки и полуголых Мужчин пускает в лодках по реке, Влача их пальцы по воде тенистой; Они спешат покорно за рекой, Сквозь тени волн выслеживают руку, Которой незачем искать свой берег. Лицо в воде — как яблоко гнилое. Соборы и строительные фирмы С их появленьем рушатся. Все громче Бетховена играют, чтобы эхо Сумело в звуках утопить Уэльс, И ветер лета Средиземноморья, Как лебедь, белоснежный лебедь плыл.

ДИЛАН ТОМАС

Дилан Томас(1914–1953). — Родился и получил образование в Суонси; работал репортером. В 1934 г. вышла в свет первая книга Д. Томаса — «18 стихотворений». Уже здесь наметились темы, к которым поэт будет возвращаться в течение всей своей жизни: философское осмысление бытия, миф об Адаме, созидающее слово. Подлинный демократизм творчества Д. Томаса, утверждение им жизни как величайшего блага сделали его ведущим поэтом 40-х годов. Его выступления по радио во время второй мировой войны пользовались чрезвычайной популярностью. После войны он стал одним из создателей Английского объединения писателей в защиту мира. Поэт сложных образов и конструкций, Д. Томас много экспериментировал в области стихосложения. Для него характерен эмоционально и образно насыщенный, интонационно напряженный стих. В целом творчество Д. Томаса как «поэзия чувства» обычно противопоставляется «интеллектуальной поэзии» Т.-С. Элиота. В 1946 г. вышел в свет сборник стихов «Смерти и рождения», написанных в основном в годы войны; затем последовали «Портрет художника как молодой собаки» (1950) и «Избранные стихи» (1952), куда Д. Томас включил восемьдесят девять лучших своих стихотворений.

На русском языке стихи Д. Томаса печатаются впервые.

ОТ АВТОРА [40]

Перевод А. Сергеева

Этот день подходит к концу, А господь погоняет лето В лососевом струенье солнца, В моем потрясенном прибоем Доме на сколах скал, Перемешанных с птичьим пеньем, Плавниками, плодами, пеной, Перед прыткой подковой леса, Над песками мокрых медуз И вдовьих рыбацких крестов, Над чайками и парусами, Где люди, черней ворон, Опускаются на колени, С облаками в обнимку тянут Сети заката, а цапли И гуси почти в небе, И мальчишки кричат, и ракушки Говорят о семи морях, Вечных водах вдали От девятидневной ночи Городов, чьи башни взметутся Под ветхозаветным ветром, Словно стебли сухой соломы, — В моем непокойном доме Я пою для вас, посторонних. (Хотя песня жжется, вздымает Мои косолапые звуки, Как пламя птиц — повернувшийся К осени лес мирозданья). Я пою по хрупким листкам С отпечатками пальцев моря — Листки эти скоро сорвутся, Опадут, как листва с деревьев, Рассыплются и пожухнут Ночью на черный день. В море всосан лосось, Соскользнуло солнце, немые Лебеди бьют синеву В исклеванных сумерках бухты, А я сшиваю бессвязные Явленья, и вы узнайте, Что я, переменчивый я, Славлю звезду, оглушенную Чайками, морем рожденную, Истерзанную человеком, Благословленную кровью. Вслушайтесь: это же мой Голос у рыб и обрывов! Всмотритесь: это же я Сочиняю мычащий ковчег Для врученного мне Уэльса — Белые, словно овцы, Покорные фермы готовы Погрузиться в ревущие воды, Ибо красная ярость и страх Растопила льды на горах. Эй, забившиеся под своды Властные гулкие совы, Лучи ваших лунных глаз Озаряют загоны, пронзают Поросших покоем предков! Эй, нахохленный голубь, В сумраке темный, почти Как наш валлийский язык Или почтительный грач, С ветвей твое воркованье, Голубой колобродящий голос Тоже слава лесам Для севших в лугах бекасов! Эй. щебечущий мир, Разинувший клювы от страха По осажденным отрогам! Эй, вбежавший в пятнистый Свет на седле пригорка Прыткий заяц, ты слышишь Гул корабельной стройки, Топор мой, пилу и молот? (Песня моя — бессвязный Грохот и визг, язык мой — Трухлявый гриб-дождевик). Но на изломах мира Звери глупы и глухи (Хвала звериной природе!). И спят глубоко и чутко В лесах по хребтам холмов! Скирды ферм под напором Потоков сбиваются в стаи, Кудахчут, на крышах амбаров Петухи кричат о войне! О соседи мои с опереньем, Плавниками и мехом, спешите В мой лоскутный ковчег, Ко мне, безумному Ною: В глубине колокольца овец И колокола церквей Возвещают худой мир, А солнце садится, и тени Выстилают мои святыни. Мы пустимся в путь одни И вдруг под звездами Уэльса Увидим кочевья ковчегов! Над землей, покрытой водой, Направляемые любовью От горы к горе поплывут Деревянные острова. Смелей, путеводный голубь! Вы стали морскими волками, Синица, лиса и мышь! Ковчег мой поет на закате, А господь погоняет лето, И потоп до конца процвел.