Сфера - Валентинов Андрей - Страница 66

Бабочка – или все-таки пульт? Три горящие кнопки – красная, зеленая, синяя. Красная – мой анальгинчик, от которого, к счастью, начинаю отвыкать. Утро, солнце, полет – Рай. Ночь, страх, могилы – Ад… Еще совсем недавно я в это верил. Но города нет, и страха нет, и ночь ничем не пугает. Просто туман, просто мокрый асфальт, незачем хватать из запредельной выси черный пульт с горящими кнопками.

Впереди – шум. Как будто мельница…

Мельница? Какая мельница? Мистер Хайд, вы когда-нибудь видели мельницу? А вы, ангельский доктор? Не мельница – огромный мотор, нечто прячется там, за туманом – большее, необычное.

Назад? А с какой стати? Я «здесь», пора привыкать, это и есть город, просто немного другой, радуга не зря вещала.

[…………………………..]

Каждый Охотник Желает Знать… «Радуга – всегда надежда. Дождь кончился, впереди солнце, впереди – синее небо…» Чьи слова? Стриженая девушка, темноволосая, в красном платье…

Том Тим Тот, ты, кажется, боялся радуги? Книжек перечитал, лилипут? Ничего страшного нет, даже если цветов не семь, а восемь. Без черного цвета не обойтись, лилипут, он был и будет, и радуга будет, и то, что за радугой.

Стриженая девушка в красном платье… Она была «здесь»? Ерунда, Том Тим Тот – всего лишь сон, мой сон, насланный зловредным доктором Джекилем. Пришельцы из сна не приходят в явь, и напрасно доктор ищет дом, где живет Л!

Альда… Стриженую звали Альда.

[…………………………..]

Да, город изменился. Его не узнать, но это поправимо. Узнаю! Пройду туманную набережную до самого конца, погляжу, что шумит в белой сырой мгле, попытаюсь рассмотреть противоположный берег. Когда-нибудь перейду и четвертую реку. Когда-нибудь – не теперь.

«…Имя третьей реки Хиддекель: она протекает пред Ассириею…»

А вот третью, Хиддекель-Тигр, лучше не вспоминать. «Пароход белый-беленький, черный дым над рекой…» Дыма не помню, зато был туман, не такой, как сейчас, непохожий. Липкий, горький, соленый… Или мне теперь так кажется? А тогда очень хотелось увидеть белый город, шагнуть на призрачную набережную…

Призрачную? Не туда рулишь, мистер Хайд! Призраки остались в картинках Австралийской Акулы, «здесь» – все настоящее, подлинное. Слышишь, лилипут? Реальность – «здесь», в Лилипутии все нарисовано, прописано. От кого прячешься? От себя?

…Девушку звали Альда!

Вот оно что! Неудивительно, что шум такой громкий. Бетон, лучи прожекторов, стальные фермы, тяжелые серые «быки», белая пена на темной воде… Плотина! Плотина – и электростанция. Потому и гул, внизу турбины, дальше – генератор.

Ночная романтика! Река, туман, мост в неведомую даль, бетонная твердь плотины.

«…Четвертая река Евфрат…»

Сон – нереальная комбинация реальных ощущений, правда, доктор? Где ты встречал такое, Джекиль? Или дело не в том, что он (я! я! я!) видел? Плотина, бетонная преграда… Тебя взяли в плен, мой Евфрат, четвертая река! Не пускают, заперли, перерубили…

Стало холоднее, зажигалка не хочет слушаться. Теперь бы анальгинчику! Нажать на кнопку, убраться к тихому заливу, где ждут рыжие терриконы. Рыжие терриконы, рыжая женщина. Седая-рыжая…

…Гул сильнее, эхо гремит в пустоте, разносится над темной водой, уходит вдаль, к другому берегу пленной реки Евфрат, которую я сегодня не решился перейти. Мокрый асфальт, влажные чугунные перила, темная недвижная вода, желтые глаза прожекторов. Я не боюсь, мне не страшно, не больно. Мне не нужна бабочка, не нужны цветные огоньки на пульте, не нужны лилипутские сны, я даже их не помню – и вспоминать не собираюсь.

Я искал мой город? Так вот он – рядом, под подошвами! Просто никак не мог его узнать, просто не мог вспомнить!..

Но почему тогда… Почему?

[…………………………..]

А четвертая река – Евфрат. Четвертая… Фисон, Гихон, Хиддекель, она же Тигр. Первая, вторая, третья…

65. ПИСЬМО

(Rezitativ: 0’41)

[…………………………..]

…Жаль, не запомню! Никогда не запоминаю песен. Сумеречная зона – всего лишь миг, точка между «здесь» и «там», точка-кочка…

Я выключил компьютер? Выключ…

Разве я сплю? Я же все вижу – зеленые цифры электронных часов, фотографии на стене, белую дверь.

Почему дверь закрыта? Почему она – совсем другая? Надо выключить компью…

[…………………………..]

Коридор – еще один, такой же, как все прочие. Коридоры-близнецы – скучные, одинаковые. И двери одна в одну – в облупившейся краске, без номеров, без надписей. На стенах тоже краска, темная, непонятного цвета.

Какие цвета во сне? Я же сплю! Я выключил компьютер, лег спать.

…Не выключил, забыл! Все из-за письма. Только что пришло, час назад заходил на ящик, еще не было. Я прочитал письмо, зачем-то заварил кофе…

[…………………………..]

Слева и справа – двери, впереди – узкая лестница, чуть ли не винтовая, ведет на второй этаж. Я на первом, за окном тихая улица, неподалеку – шумный проспект. Общежитие… Серое пыльное общежитие, немытые окна, облупившаяся старая краска…

Общежитие? Я только что приехал, успел поставить чемодан… Где, в какой комнате? Не помню. Другое помню – в этом общежитии всегда остаюсь без вещей. Приезжаю, наскоро знакомлюсь с соседями, выхожу из комнаты – и забываю вещи.

…Камера хранения внизу? Кажется… Огромный подвал, решетчатые сетки вдоль прохода, сырая тишина.

Но я же сплю? Какая разница, потерял чемодан, нашел? Глупость, но каждый раз расстраиваюсь – что тоже глупость.

Странно, людей нигде нет… Нет, есть! Они всюду, но никого не могу рассмотреть. Просто силуэты, неяркие тени, сливающиеся со старой краской на стенах.

[…………………………..]

Из-за письма! Доктор Джекиль получил письмо… Какой, к черту, доктор! Я (я! я! я!) письмо получил – ночью, перед тем, как выключил компьютер.

…Все-таки выключил! Вспомнил, слава богу. Еще оглянулся в дверях, поглядел, горят ли зеленые лампочки – на блоке и на колонках.

Компьютер выключил… Теперь бы вещи найти. Жаль, не могу вспомнить свою комнату!

Стоп! Гори они огнем, вещи, их вообще нет, я сплю! Сублимация жадности – чемоданы ищешь, ходишь по букинистическим, сгребаешь книги. Кулак-мироед ты, мистер Хайд! Куркуль – из тех, что дед в Сибирь отправлял.

Письмо! Я получил…

[…………………………..]

Не сплю! Циферблат, цифры зеленые светятся. Сколько времени, не понять, надо бы поглядеть… Нет, надо встать, выключить компьютер, найти комнату, где оставил вещи, спуститься в камеру хранения.

Адрес отправителя незнакомый. Не Джимми-Джон, провались он в свой акулий Эдем! И подпись незнакомая – совсем. Латиница, но слова русские. Опция «Translit», кнопочка внизу экрана.

Отчего я подумал о Джимми-Джоне? Мне многие пишут, почти каждый день.

Снова коридор, на этот раз совсем темный. Окна исчезли, но я помню – за стеной двор, там стоят чемоданы, множество чемоданов, одинаковых, мне не найти свои…

Свои? Сколько у тебя чемоданов, мистер Хайд? И что в них, паста для бритья во сне? Я сплю, я выключил компьютер, прочитал письмо, вначале ничего не понял, имя и фамилия незнакомые, даже подумал – ошибка, спам.

…По всему двору чемоданы – десятки, сотни. От стены дома до высокого серого забора. Люди-тени скользят, плывут, возвращаются, им нужно найти свои вещи. Им нужно, мне нужно. Плохо, когда не видишь лиц! Двор уходит вниз, в пучину, тени беззвучно кружатся, кружатся, кружатся.

[…………………………..]

Я не знаю этого человека, не знаю никакую Елену Беранек! Кто-то просто ошибся, адрес перепутал, поставил не ту букву. Да! Ошибся, прислал письмо, что неведомая мне Елена Беранек просит и передает…

[…………………………..]

Опять коридор! Что за притча, в собственном сне заблудился! Заблудился, вещи потерял, компьютер не выключил, на циферблате неизвестно что – сорок восемь часов, семьдесят две минуты. Хватит! Надо проснуться, включить компьютер… Или я его не выключал? Включить компьютер, еще раз прочитать письмо, ответить, на такие письма нельзя не отвечать. Хотя бы «Получил…» Или даже «Выражаю…»