Том 7. Стихотворения - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 1

1

Федор Кузьмич Сологуб

Собрание сочинений в восьми томах

Том 7. Стихотворения

Лазурные горы

Предисловие

Стихотворения, собранные в этой книге, написаны в 1884–1898 годах; но далеко не все стихотворения тех лет помещены здесь. Выбор обусловлен желанием сохранить некоторую общность настроения. Стихи расположены в порядке, который для внимательного читателя покажется не случайным. Хронологический указатель напечатан в конце этой книги.

Предисловие

(к книге «Пламенный круг»)

Рожденный не в первый раз и уже не первый завершая круг внешних преображений, я спокойно и просто открываю мою душу. Открываю, — хочу, чтобы интимное стало всемирным.

Тёмная земная душа человека пламенеет сладкими и горькими восторгами, истончается и восходит по нескончаемой лестнице совершенств в обители навеки недостижимые и вовеки вожделенные.

Жаждет чуда, — и чудо дастся ей.

И разве земная жизнь, — Моя жизнь, — не чудо? Жизнь, такая раздробленная, такая разъединённая и такая единая.

Ибо всё и во всём — Я, и только Я, и нет иного, и не было и не будет.

Вещи есть у меня, но ты — не вещь Моя; ты и Я — одно.

Приди ко Мне, люби Меня.

Январь 1908 года

«Где ты делась, несказанная…»

Где ты делась, несказанная Тайна жизни, красота? Где твоя благоуханная, Чистым светом осиянная, Радость взоров, нагота? Хоть бы в дымке сновидения Ты порой явилась мне, Хоть бы поступью видения В краткий час уединения Проскользнула в тишине!

«Чиста любовь моя…»

  Чиста любовь моя,   Как ясных звёзд мерцанье, Как плеск нагорного ручья, Как белых роз благоуханье   Люблю одну тебя,   Неведомая дева, Невинной страсти не губя Позором ревности и гнева.   И знаю я, что здесь   Не быть с тобою встрече: Твоя украшенная весь От здешних тёмных мест далече.   А мой удел земной —   В томленьях и скитаньях, И только нежный голос твой Ко мне доносится в мечтаньях.

«Морозная светлая даль…»

    Морозная светлая даль,   И низкое солнце, и звёзды в снегу…   Несут меня сани. Забыта печаль. Морозные грёзы звенят надо мной на бегу. Открытое поле всё бело и чисто кругом. Раскинулось небо широким и синим шатром.   Я вспомнить чего-то никак не могу,   Но что позабылось, того и не жаль.   Пуста и безлюдна морозная даль.   Бегут мои кони. Ямщик мой поёт.     Деревни дымятся вдали…   Надо мною несётся мечта и зовет…     Плещут волны, летят корабли… Рассыпается девичий смех перекатной волной… Ароматная ночь обаяла своей тишиной…   Мы крылаты, — плывем далеко от земли…   Ты, невеста моя, не оставишь меня…   Нет, опять предо мною зима предстаёт,   Быстро сани бегут, и ямщик мой поёт, И навстречу мне снежная пыль мимолетного дня.

«Я не спал, — и звучало…»

Я не спал, — и звучало   За рекой, Трепетало, рыдало   Надо мной. Это пела русалка,   А не ты. И былого мне жалко,   И мечты. До зари недалёкой   Как заснуть! Вспоминал я жестокий,   Долгий путь. А русалка смеялась   За рекой, — Нет, не ты издевалась   Надо мной.

«Покрыла зелень ряски…»

Покрыла зелень ряски Дремотный, старый пруд, — Я жду, что оживут Осмеянные сказки: Русалка приплывёт, Подымется, нагая, Из сонных тёмных вод И запоёт, играя Зелёною косой, А в омуте глубоком Сверкнет огромным оком Ревнивый водяной… Но тихо дремлет ряска, Вода не шелохнёт, — Прадедовская сказка Вовек не оживёт.

«На лбу её денница…»

На лбу её денница Сияла голубая, И поясом зарница Была ей золотая. Она к земле спускалась По радуге небесной, И в мире оставалась Блаженно-неизвестной. Но захотела власти Над чуждыми телами, И нашей буйной страсти С тоской и со слезами. Хотелось ей неволи И грубости лобзаний, И непомерной боли Бесстыдных истязаний, — И в тёмные, плотские Облекшися одежды, Лелеяла земные, Коварные надежды. И жизнь её влачилась Позором и томленьем, И смерть за ней явилась Блаженным избавленьем.

«На песке прихотливых дорог…»

На песке прихотливых дорог От зари догорающий свет Озарил, расцветил чьих-то ног   Тонкий след… Может быть, здесь она проходила, Оставляя следы на песке, И помятый цветок проносила   На руке. Поднимая раскрытую руку, Далеко за мечтой унеслась И далёкому, тайному звуку   Отдалась. Тосковали на нежной ладони Молодой, но жестокой руки По своей ароматной короне   Лепестки… Молодою и чуждой печалью Не могу я души оживить И того, что похищено далью, Воротить. Мне об ней ничего не узнать, Для меня обаяния нет. Что могу на земле различать? Только след.