Большая книга ужасов - Некрасова Мария Евгеньевна - Страница 39

Дети висли на решетках денников (пальцы не дороги, что ли?), кто-то затеял чехарду, благо коридор большой. Ленька уже даже не цыкал, пусть бесятся. Их могли бы сожрать преступные мертвяки. А они спаслись. Так что, пусть.

– Лень, нашла! – Юлька вышла почему-то из душа, держа впереди себя ключ от сенника. – Я сама всех уложу, ты не волнуйся.

– Сделай одолжение. – Ленька уселся на тумбочку в коридоре и стал за всех переживать. Дети-то здесь, а остальные как же? Воюют небось с преступными мертвяками, которые пуль не боятся, а чего боятся – не скажут. И как с такими воевать? А жить как? Так оно и бывает: одни вырубают лес, а мертвяки нападают на других. Вообще, дикая история. Ленька бы не поверил, если бы не видел сам несколько часов назад того в лесу. А Юлька говорит, их много...

– Заходим по одному. Не толкаемся! Кто будет шуметь, отправлю спать в сбруйную на полки. – Юлька укладывала свою команду в сенник, отдавая приказы, как заправская училка. Она ведь тоже видела этих. А с виду спокойная такая.

Дети болтали вслух, уже не стесняясь Леньки, лошади гремели поилками, а в дверь опять стучали.

– Сергеич! Открывай бегом! Уснул, что ли? – Голоса за дверью перекрикивали шумы в конюшне. Юлька обернулась, сказала: «Это наши», да Ленька уже и сам понял, что не мертвяки там, а те, из деревни. Значит, мертвяки прогнали их сюда?

Он лязгнул задвижкой и шарахнулся в сторону: в узенькую калитку проскочили сразу двое мужчин, за ними женщины – тоже две сразу и следом – поток людей с вилами и ружьями.

– Они за ворота не идут, что у тебя здесь, святое место? Сергеич? – Парень в рваных джинсах глянул на Леньку как на пустоту и продолжал вертеть головой, ища Сергеича. – Всю скотину пожрали, упыри, Леху ранили. У тебя йод-бинты есть? Сергеич!

– Я за него, – вышло неожиданно громко, Ленька сам испугался. – Сейчас поищу.

– Вась, это Ленька, ученик. Аптечка в столе, в тренерской, – бросила Юлька и пропала в сеннике.

Вася в рваных джинсах странно посмотрел на Леньку типа: «Нашел время, парень, с лошадками повозиться! У нас тут взрослые дела, взрослые люди нужны, а ты за Сергеича не вовремя». Но «здрасьте» все-таки сказал и смешно спросил:

– Мы тут заночуем?

Человек сорок. Вообще-то больше, просто многих нет, они работают в Москве, сутки через трое. Сенник уже оккупирован детьми, эти припозднившиеся гости даже в коридоре не поместятся, если, конечно, не умеют спать стоя. Ленька растерялся: выгнать – не выгонишь, за забором преступные мертвяки, а разместить негде.

– Нам в деревню нельзя, – по-своему понял Вася.

– Знаю-знаю. Просто думаю, где ж вы спать-то будете...

– Знаешь?

– Юлька рассказывала. И еще видел вечером одного. В лесу, меня лошадь унесла.

Вася снизошел, наконец, продрался к Леньке через толпу и уселся на тумбочку рядом. Толпа организованно двигалась в сторону тренерской и потихоньку редела: маленькая комната Сергеича, оказывается, могла вместить кучу народу. В коридоре осталось человек пятнадцать, они стояли в дверях тренерской, сидели на тумбочках, кто-то уже наливал воду в чайник... В толпе Ленька заметил Фоку и дружков, но те смотрели поверх Леньки и вообще делали вид, что его тут нет. Ну лошадей угонять они сейчас точно не станут.

– И ты спасся?! – Вася беззаботно болтал ногами, как будто они о рыбалке судачат. – Убил?

– Убежал.

– И он не погнался за тобой?

– Может, и погнался. Я не видел.

Васька выдернул из кормушки сухую травинку и задумчиво пожевал.

– А за нами знаешь, как гонялись! Сейчас приотстали только... Слушай, а ты крещеный?

– Вроде да. А что?

– Да не... Вот так и не поняли мы, как их убивать. Ни пуля их не берет, ни вилы. Но знаешь, что? – Он интригующе поднял палец. – На конюшню они не идут. Водят хороводы вокруг забора, а ближе – ни-ни. Калитка вон открыта, хочешь выйдем посмотрим? – Вася сверкнул глазами, как хулиган, берущий на слабо. «А хочешь, Ленька, с моста прыгнем или сделаем еще какую-нибудь глупость с летальным исходом?»

– Мне за лошадьми следить надо.

– Да брось, давай, смотри, у тебя следильщиков полна конюшня! Не трусь, говорю тебе, они сюда не заходят! – Он вскочил и буквально потянул Леньку в сторону калитки.

Сопротивляться было неловко и бесполезно. Ленька открыл калитку, вытолкнул этого Ваську вперед себя, чтобы не воображал, и вышел следом. Двор конюшни весь был залит красным светом. Как будто сотни светофоров окружили забор и таращились на конюшню красными огоньками: «выход закрыт». Их свет слепил, и Ленька старался поменьше смотреть в сторону пришельцев. Красные огоньки мелькали над забором и уходили дальше в темноту, как искры от костра, много-много. На светофорных лицах все-таки были какие-то черты: пустые глазницы и рты, лишенные губ, зато с нечеловеческими клыками. Огоньки двигались вдоль забора, мимо распахнутой калитки, но во двор и правда не шли.

– Видал?! – Васька говорил наигранно хвастливо, будто пытался заверить Леньку, что это его личная армия. – Вот что их здесь отпугивает, знать бы? Про захоронение преступников Петрович быстро сообразил, тебе Юлька говорила, да? А здесь ни церкви, ничего такого, вроде всегда конюшни были. Сперва помещичья, потом...

– Может, они лошадей боятся?

– Ага. Одна-единственная была у Петровых, и ту задрали. Нет, Ленька, тут другое. – Он шагнул в сторону забора и азартно спросил: – Ближе подойти не хочешь?

– Я что, больной? – Ленька отступил и даже нащупал сзади дверь в конюшню. Этот Васька точно не в себе: только что небось сражался с этими тварями, еле убежал и уже опять рвется в бой. Или просто хочет подставить Леньку? А кто его знает, что он за тип? Ленька, например, его видит в первый раз.

– Брось! Во двор они не войдут, проверено. – Он хлопнул Леньку по спине с таким размахом, что буквально подтолкнул его к забору. Ленька пробежал по инерции несколько шагов и уперся в доски:

– Дурак, что ли?!

Васька не ответил. Он смотрел туда, за забор. Ленька сперва, конечно, отскочил от греха подальше, а потом перехватил его взгляд и сам увидел: чудищ за забором не было. Вот от тех трех штакетин, в которые влетел Ленька, упыри расступились метра на три и только сейчас возвращались обратно, потому что он отскочил.

– А они тебя боятся, – радостно сообщил Васька, проглотив «дурака». – Попробуй еще!

Было уже интересно, что в нем такого, отпугивающего преступных мертвяков, да и страх пропал. Ленька засучил рукава, напустил на себя угрожающий вид и шагнул к забору! Красные огоньки расступились. Они не уходили совсем, не убегали с воплями, а расступались вдоль забора, как будто предлагая Леньке пройти. Вот это да!

– Выйди к ним! – раззадорился Васька. – Да выйди, видишь, они ничего тебе не сделают, а мне интересно. Хочешь, я рядом постою?

«Дурак», – подумал Ленька неизвестно про кого и пошел в сторону калитки. Он был уже на крючке, и никакого страха не осталось. Что он за птица такая, что преступные мертвяки перед ним расступаются, а? Они, конечно, не скажут... У самой калитки Ленька обернулся и красиво, как в кино, попросил:

– Прикрой спину.

Васек, как загипнотизированный, встал у него за спиной, и вместе они шагнули к мертвякам. Вблизи можно было разглядеть морщинки на светофорных лицах, пух в ушах и ногти на пальцах. Желтоватые, местами обломанные, ничего особенного, если не знать, кому они принадлежат. Одеты они были по-разному, в основном в истлевшие тряпки, но некоторые в деревне, должно быть, успели разжиться дождевиками, телогрейками и плащ-палатками.

Ленька осторожно шел вперед, Васек за ним, и мертвяки расступались. Шеренга справа, шеренга слева, казалось, сейчас они отдадут честь и прокричат что-то вроде: «Здравия желаю, товарищ Ленька!»

– Ты понимаешь, что происходит? Может, у них самих спросить? Умели же они говорить когда-то?

Васька только помычал в ответ. Ну и пусть. Ленька уже давно не боится и спокойно поговорит с этими.

– Вам чего надо-то от деревенских? А? Это же не они ваш лес вырубают, так и не трогали бы их...