Титаник 2020 - Бейтмэн Колин - Страница 28

— Да, конечно, — кивнул Ти, подготавливая бумагу для принтера.

Клер улыбнулась.

— Уж там хуже, чем здесь, не будет! — буркнул Ти.

— Да ну? Мы-то на хорошем, удобном корабле, у нас вдоволь еды, а кто знает, что там, на острове? Мы же понятия не имеем, что это за вирус! Нам даже не известно, может, тот, кто умирает от этой болезни, превращается в зомби-кровососа! — Джимми осекся. — Конечно, к твоим родителям это не относится. — Он вздохнул. — Слушайте, я считаю: не надо нам сочинять весь этот бред. Мы должны писать правду. Нельзя ничего скрывать от людей. Мы должны сообщать то, что происходит на самом деле, не обходить правду и не утаивать ее.

— Как в настоящей газете, — добавила Клер.

— Ну да! Надо помещать фотографии лазарета, рассказывать, какие там условия, надо печатать интервью с докторами, надо, чтобы каждый пассажир знал, что происходит в его родном городе. Мы должны писать правду.

— Капитан Смит этого не потерпит, он снова разорвет газету, и всё.

— Значит, придется делать две газеты — одну для него, другую для пассажиров.

— Что?! — сощурилась Клер.

— А почему бы и нет? Нужное оборудование у нас есть. Мы можем напечатать газету и распространить ее среди пассажиров, есть надежда, что они прочитают ее до того, как капитан узнает, в чем дело.

— Джимми, мистер Джефферс беспокоится, как бы пассажиры не подняли мятеж. А то, что ты предлагаешь, это провоцирование мятежа. Что, если пассажиры взбунтуются из-за того, что мы напишем?

Джимми и Клер говорили и говорили. Клер то была полна энтузиазма, то пугалась, то чувствовала себя предательницей, то возмущалась, что их заставляют вводить людей в заблуждение.

— Слушай, Джимми, тебе хорошо, тебе нечего терять. Но «Титаник» принадлежит моему отцу, не могу же я…

— Боишься, что он не купит тебе еще одного пони?

— Это несправедливо!

— Несправедливо, зато верно. Я бы на твоем месте об этом не думал. Клер, а пони-то, наверно, уже сдохли.

— Джимми!

— Ну да! Валяются где-нибудь в поле и гниют…

Клер вскочила.

— Ты… ты… ты просто гад ползучий, Джимми Армстронг! — воскликнула она и бросилась прочь из каюты.

Джимми побарабанил пальцами по столу.

— Не очень-то это было умно, — заметил Ти.

Джимми всегда отличался способностью раздражать людей. Он к этому привык. Он хотел как-нибудь похлеще отбрить Ти, но ничего не приходило в голову.

— Закрой пасть, — только и сказал он и отправился искать Клер.

Он рассудил правильно. Клер пошла к родителям. Невозможно понять, как работает мозг другого человека. Мир охвачен смертельной болезнью, а Клер в это время больше всего волнуют ее пони.

Джимми столкнулся с ней как раз перед каютой, где жили ее родители.

— Клер!

Она остановилась и сердито уставилась на него.

Джимми подошел к ней.

— Прости меня.

— За что? — фыркнула Клер.

— За то, что я сказал.

— А что ты сказал?

— Что бы я ни сказал, прости.

— Ты даже не представляешь, что ты сказал!

— Нет, представляю.

— Тогда что?

— Да всякую ерунду. Послушай, какое это имеет значение? Я же извиняюсь.

Клер глубоко вздохнула. Опустила глаза на ковер.

— Прости, что я убежала. Я просто боюсь.

— Я уверен, пони твои живы-здоровы.

— Да дело не в них. Дело… вообще во всем…

— Знаю. Со мной то же самое… Я так боюсь, что даже не пробую связаться с родителями, вдруг услышу то, чего услышать не хочу.

— Ты должен им позвонить. — Клер повернулась к дверям каюты, но, прежде чем открыть их, снова взглянула на Джимми.

— Пойдем со мной.

— Стоит ли?

— Стоит. Если я поведу себя, как дурочка, толкни меня в бок.

— С удовольствием.

Клер улыбнулась и открыла дверь. Окинув быстрым взглядом каюту, она успела только увидеть отца, который, полностью одетый, лежал на диване и широко раскрытыми глазами смотрел в потолок. Ее мать тут же подошла к дверям и вытолкала Клер в коридор. Затем миссис Стэнфорд тоже вышла из каюты и плотно закрыла за собой дверь.

— Что с папочкой? Он… он не подцепил?..

— Да нет, конечно, нет, Клер. Он просто… отдыхает. — У матери было заплаканное лицо. — Пойдем со мной, дорогая.

Если она и заметила Джимми, то ничем этого не показала. Они с Клер пошли по коридору, а Джимми поплелся следом.

— Что случилось, мам? — спросила Клер.

— Папа беспокоится о своих судах, вот и всё.

Клер еще раньше терпеливо втолковывала Джимми, что ее семья владеет не одним «Титаником», а девятью круизными судами, и все круизы начинаются в Майами.

— А почему? Что произошло? — допытывалась Клер.

Миссис Стэнфорд не захотела отвечать, пока они не дошли до бара на двенадцатой палубе, где подавали шампанское. Там она потребовала самую дорогую из оставшихся бутылок. Официант сообщил им, что пассажиры расхватывают шампанское, как безумные.

— Они стараются потратить все деньги на случай, если… ну, вы понимаете… — Под ледяным взглядом миссис Стэнфорд он осекся.

Он налил ей бокал и, поставив его на поднос рядом с бутылкой и ведерком, наполненным кубиками льда, отнес всё это на единственный свободный столик. Джимми и раньше бывал в барах, иногда с отцом, иногда стараясь вытащить оттуда отца, но с такой тишиной в баре он столкнулся впервые. Люди были пьяны, но сидели с несчастным видом и молчали.

Мать Клер жадно отпила из бокала.

— Да, — проговорила она, — вот так-то лучше. С бокалом шампанского жизнь всегда кажется веселей.

— Мам, ты говорила про папины лайнеры.

— Да, про лайнеры. Ну, ты же знаешь, Клер, компания решила не нарушать расписания круизов, несмотря на этот… грипп… Они надеются, что он скоро кончится и все войдет в норму. В море сейчас шесть судов из девяти, но, к сожалению, с четырьмя из них, мы, похоже, потеряли связь.

— Что значит потеряли связь?

— То, что я говорю, дорогая. Они пропали, исчезли. Конечно, три судна остались в порту, но на одном из них пожар. Твой отец узнал об этом из новостей по своему компьютеру. Он страшно расстроен. Говорит, что мы разорены. Я предпочитаю относиться к этому как к небольшому временному осложнению. — Миссис Стэнфорд осушила бокал до дна и поставила его на стол. — Мы же Стэнфорды, в конце концов. Мы всегда вставали на ноги после любых переделок. — Она поднялась из-за стола и достала из ведерка бутылку шампанского. — Возьму-ка я это с собой, допью с твоим отцом, обслуга здесь такая медлительная. — И она направилась к дверям. Проходя мимо Джимми, миссис Стэнфорд удостоила его холодной улыбки.

— Мамочка!

Миссис Стэнфорд остановилась. Клер подбежала и обняла мать.

— Ах, дорогая, с чего это вдруг?

— Просто так.

— Что ж, очень мило.

— Мам, можно тебя спросить?

— Ну конечно, дорогая.

— Если узнаешь плохие новости, как ты думаешь, что лучше: сказать о них прямо или держать их при себе, чтобы никого не огорчать?

— Ну… по-моему… мне кажется, правду нужно говорить всегда. Если начнешь привирать, положение неизбежно еще ухудшится. А почему ты спрашиваешь?

— Да так просто. Я люблю тебя, мамочка.

Миссис Стэнфорд расплылась в улыбке и снова повернулась, чтобы уйти, но задержалась.

— Кстати, ты мне напомнила. Я тебе говорила про пони или нет?

— А что, мамочка?

— Сейчас столько всего происходит. Мы получили письмо по электронной почте, в нем говорится, что пони убежали с фермы. Уверена, они живы-здоровы и вскоре объявятся, но я подумала, что тебе надо об этом знать. Увидимся позже, милочка. — И миссис Стэнфорд быстро вышла из бара.

Клер вернулась к столику и тяжело бухнулась на стул.

— Только посмей улыбнуться!

— И не подумаю, — ответил Джимми, хотя сам еле сдерживал смех.

Клер глубоко вздохнула.

— Всю мою жизнь родители заставляли меня вести себя так, как хочется им. Вот теперь я так и буду. Если они считают, что я должна говорить правду, я и буду ее говорить. Пошли выпускать нашу газету, и будем делать это, как полагается.