Фантастика 2005 - Чекмаев Сергей Владимирович Lightday - Страница 31

Неразговорчивый Ингрид поднялся с корточек и отправился в дом. Я тоже подобрался и подошёл поближе к калитке. Наставник наш божился, что та площадка, на которой мы занимались, в точности такая же, как у Инспектора. Но кто там знает, чего Инспектор придумает перед экзаменом?

Я оглянулся на наших - кто зубрил знаки, кто вполголоса распевал древнее заклинание майя, кто отрабатывал прыжки для площадки - будто не этим занимались три месяца во дворе Наставника.

– Мох - к югу… - бубнил Нефёдор, закатив глаза. - Стрекоза низко - к дождю… Просыпать соль - к ссоре… Кактус зацвел на Первомай - репа кислой уродится…

– Эй! - окликнули Нефёдора. - Стрекоза низко к дождю - только днем или в полнолуние!

– Ох, мать! - Нефёдор стукнул себя по лбу. - Конечно, днем или в полнолуние. В ущербную луну низкая стрекоза - битым быть!

Я это знал. Тем временем дверь распахнулась, и вышел Ингрид.

– Ну?!! - закричали мы хором.

Ингрид всегда казался угрюмым, так что было не понять сразу. Ничего нам не ответив, он спустился с крыльца и пошёл к калитке, а не в глубь двора, где площадка.

– Не сдал… - буркнул Ингрид, выйдя к нам на улицу. - Поклонился высоко, он меня выгнал…

– За поклон?! - изумился я. - Во режет…

– Не за поклон, - поморщился Ингрид и досадливо махнул рукой. - Выгнал в сени по второму разу зайти, а я в зеркало забыл посмотреть…

– Ах, вон за что… - У меня отлегло от сердца. - В зеркала-то конечно смотреть надо…

– Хорош болтать! - зашипели на меня со всех сторон. - Иди уже, иди, не зли Инспектора!

И я пошел к калитке. Взялся за ручку, на миг закрыл глаза и прошептал молитву: "Господи наш, Спаситель, единый в трёх, Эллибраун, Переводсанглийского и Татьянасмирнова, ниспошли мне удачу!" А затем решительно распахнул плетёную калитку, взбежал на инспекторское крыльцо и уставился на дверную табличку.

"Инспектор - три звонка, Инспекторша - два звонка, дети и секретарши - один звонок".

Я аккуратно потянул за верёвку колокольчика - так, чтоб, не дай Господь, не прозвонил более одного раза.

Тут же дверь распахнулась, и я увидел в сенях дородную тётку в кокошнике.

– Вы пришли в дом Инспектора, нам очень дорог ваш визит, - лениво прошамкала тетка слова этикета. - Как вас представить?

– Представьте, что пришел Мигель-пастух, сын Марии, для сдачи экзамена по вождению, - заученно отчеканил я.

– Что-то больно молод, а туда же, в ведуны, - проворчала зловредная тетка, осматривая меня. - Двадцать один-то есть?

– Весною стукнуло… - Я потупился. - Мне семью кормить надо, мать у меня, и два брата мелких…

– Ну, входи уж тогда, не топчись в дверях… - Тётка посторонилась и крикнула в комнаты: - Мигель-пастух, сын Марии! - и тут же наябедничала: - В двери мешкался, открытою держал долго, злых сквозняков радиоактивных напустил, поди, в хату…

"Вот ведь подлюга!" - опешил я, но ничего не сказал, только сжал челюсти.

2. ЗНАКИ

Кабинет Инспектора впечатлял. Первое, что бросалось в глаза - мохнатая паучья шкура, распятая на стене. Это был просто огромный паук-шатун, я таких здоровенных никогда не видел - ни на нашем хуторе, ни даже в Музее мегаполиса. Паука в неволе держать нельзя, вырвется - перережет половину мегаполиса. А убить паука и вовсе никак невозможно - это к страшной беде. Ну а перед своей смертью паук зарывается глубоко в землю, так что выследить паука в дикой зоне - дело гиблое.

Ярко пылали свечи в бронзовых картриджах и недобро сверкали угольки в ксероксе, сложенном из силикатного кирпича. Беленные стены были изрисованы знаками. Над ксероксом висели крест-накрест два булатных галстука в ножнах, а выше располагался большой портрет Мэра мегаполиса - тончайшей работы угольком по побелке. Квадрат с портретом сильно выдавался вперед - значит, дом был очень старый, раз столько Мэров забеливали и перерисовывали заново.

Сам Инспектор оказался толстым, лысым и неприветливым. Был одет он в серый халат и ворочал кочергой в ксероксе.

– За ваше здоровье! - поприветствовал я его и постарался склониться как можно ниже.

– Готов к экзамену-то? - ворчливо спросил Инспектор, не поворачиваясь.

– Готовился, Ваше благородие…

Инспектор отложил кочергу, отряхнул ладони и цепко глянул на меня.

– Что такое управлять удачей? - спросил он сходу.

– Ну, это если… - начал я.

– Без "если"! - строго оборвал Инспектор. - Точное определение.

– Виноват, Ваше благородие. Управление удачей есть доставшаяся нам от Предков совокупность теоретических правил и практических навыков, которая позволяет предсказать грядущее, истолковать прошедшее и выбрать наиболее удачный путь.

– Наиболее удачный путь - в настоящем… - поправил Инспектор, задумчиво глядя сквозь меня. - Кто называется ведуном?

– Ведуном называется человек, сдавший экзамен, получивший Талисман удачи и право выходить за окружную мегаполиса на местность в дикие места.

– В самостоятельном порядке или для вождения, - ворчливо поправил Инспектор. - Сколько спутников позволяет водить с собой категория "В"?

– До трех, Ваше благородие…

– До трех спутников старше восемнадцати лет… - поправил Инспектор. - Неуверенно, неуверенно отвечаем. Ладно, о'кей… - Он кивнул на стену. - Покажи знак Силы?

– Вот.

– Знак Ума, Чести и Совести?

– Вот.

– Знак Радиации?

– Э-э-э… Сейчас найду… А, вот они, все тридцать три: заражённая местность, заражённое место, заражённые ветры, заражённые вещи, заражённая дичь, заражённый галстук, заражённые люди, заражённые хаты…

– Достаточно, - проворчал Инспектор. - Чёрная мошка, перебежавшая дорогу?

– Пути не будет… - насторожился я такому простому вопросу.

– Что?! - гневно вскричал инспектор. - Любую дорогу? В любую погоду? А в полнолуние?!

– Как бы… вроде бы… да, тоже… - растерялся я.

– "Если", "Вроде", "Как бы"… - возмущённо передразнил инспектор. - Что за неуверенный лепет?

– Виноват, Ваше благородие, пути не будет в любую погоду при любой луне на любой дороге в совокупности и без исключений!

– И ещё в двери топтался, сквозняка напустил… - припомнил Инспектор.

– Секретарша меня не впускала! - обиделся я. - Всё расспрашивала, сколько лет, и всё такое…

– О'кей, - махнул рукой Инспектор. - Посмотрим, как площадку сдашь.

– И всё? - вырвалось у меня. - И больше ничего по знакам спрашивать не будете?

– Иди! - повелительно махнул рукой Инспектор.

– За ваше здоровье! - с восторгом поклонился я на прощание.

На сердце стало легко и радостно. И я уже развернулся, чтобы уйти, но тут меня прошибло потом. Я искоса глянул на Инспектора - тот внимательно на меня смотрел.

– Где у вас зеркало, Ваше благородие? - спросил я.

– Вот именно… - проворчал Инспектор. - Слева у косяка посмотришься.

3. ПЛОЩАДКА

Продраться сквозь кактусовую гряду оказалось нелегко, а вот площадка оказалась почти такой же, как во дворе Наставника. В центре площадки стоял задумчивый Инспектор. Не тот, что принимал знаки, другой, моложе - видать, его сын.

– За ваше здоровье! - поклонился я низко-низко. - Мигель-пастух, сын Марии, пришёл сдавать экзамен.

– Это которой Марии? - обернулся молодой Инспектор. - Которая из восемнадцатого квартала, парализованная?

– Никак нет, Ваше благородие гражданин Инспектор! - помотал я головой. - Мы из сто сорок третьего квартала мегаполиса.

– А… - поморщился Инспектор и сразу потерял ко мне интерес. - Ну, давай что ли, эта… Вспышка слева!

Я бросился на сухую землю площадки, поджал коленки и закрыл руками голову.

– Достаточно, - произнес Инспектор. - Почему не посмотрел, куда падаешь?

– Посмотрел, Ваше благородие! - возразил я, поднимаясь и отряхиваясь.

– Что-то я не видел, - пробурчал Инспектор.

– Зато я видел, - возразил я, потому что чувствовал, что с молодым Инспектором можно быть и наглее.