Сталин и заговор Тухачевского - Лесков Валентин Александрович - Страница 35

В интересах своей организации (при нем Скоблин стал членом руководства РОВСа) генерал активно сотрудничал с другими разведками, что поощрялось высшим начальством: 2-м отделом Генштаба французской армии, польской дефензивой, румынской сигуранцой, немецкой и финской контрразведкой. Сторонников сближения с немецкой разведкой имелось много. Особенно ярым приверженцем такого курса был атаман Краснов, живший в Берлине.

В 1930 г., когда лопнули все иллюзии быстрого возвращения на родину, в обстановке тяжелых материальных трудностей (после разных неудачных деловых предприятий), Скоблин был завербован советской разведкой. Вербовку произвел его старый товарищ по корниловскому полку, штабс-капитан П.Г. Ковальский, участник Первой мировой войны, имевший 8 боевых наград (больше, чем Тухачевский!), трижды раненный, воевавший на Гражданской в белой армии, затем эмигрировавший, испивший за границей полной чашей все унижения, полностью разочаровавшийся в белом движении. В 1921 г. он перешел на сторону Советской власти и начал выполнять задания ЧК. (См.: Млечин Л. Сеть Москва-ОГПУ-Париж. М., 1991.)

Новому агенту (он действовал под псевдонимом «Фермер» и ЕЖ-13) установили оклад в 200 американских долларов, что позволило ему после похищения генерала Кутепова начать жизнь на широкую ногу. Кутепов — представитель молодого офицерства, выдвинувшегося в Гражданскую войну, являлся председателем РОВСа. Этот пост занимал сначала великий князь Николай Николаевич Романов. Незадолго до смерти он сделал его, как наиболее влиятельного и авторитетного генерала, своим преемником. (О нем: Б.Н. Александровский. Из пережитого в чужих краях. М., 1969, с. 106-115.)

Новый агент работал очень хорошо и поставлял исключительно ценную информацию относительно планов руководства белого движения. С его помощью были схвачены несколько диверсионно-террористических групп, выявлялись конспиративные квартиры белогвардейцев в Москве, Ленинграде, Закавказье, ликвидировались боевые кутеповские дружины. (Вожди РОВСа считали, что террор, диверсии и шпионаж, подготовка новой интервенции и «всенародного восстания» — их главная задача.) Он же помог советской контрразведке похитить опаснейших вождей РОВСа — генералов Кутепова и Миллера (23. 07. 1937). (Михайлов Л. Неизвестные страницы истории советской разведки. // «Неделя» 1989, №48, с. 11.)

Благодаря «помощи» советской разведки в РОВСе все время шла страшная грызня — из-за денег, власти, планов, взаимных подозрений и обвинений. Не в чем-нибудь, а в тайных связях с ЧК! Подозрения падали и на Скоблина, при этом они громко высказывались, недруги пробовали возбудить против него расследование. По крайней мере дважды его пытались убрать. Первый раз была устроена «автомобильная катастрофа». Газета «Последние новости» 1 марта 1936 г. сообщала: «В среду, около 10 часов вечера, Н.В. Плевицкая и ее муж возвращались из Парижа в Озуар ла Феррьер в своем автомобиле. На машину их наскочил грузовик, неожиданно выехавший на дорогу слева. Удар был так силен, что автомобиль сплющился.

Н.В. Плевицкая и генерал Скоблин были извлечены из автомобиля в бессознательном состоянии и доставлены в госпиталь, где им была оказана первая помощь». («Неделя». 1990, № 50, с. 11.) Секретное донесение агента Олега из Парижа в Москву к этому добавляло следующее: «В автокатастрофе оба они уцелели только потому, что дверца машины от удара открылась и они выпали на мостовую. Машину сдавило так, что от сидений ничего не осталось. Она, выпав первой, отделалась ушибами, у него перелом руки, трещины плеча, лопатки и ключицы. Говорят, что состояние его не внушает опасений. Из строя вышел недели на три. Она в синяках, и ничего больше.

Паломничество к ним непрерывное. Миллер бегает к нему чуть не каждый день за советом; привязан он к ЕЖ-13 необычайно». (Там же.)

Вторая попытка покушения произошла, по словам того же агента из Парижа, так: «С ЕЖ-13 чуть было не приключилось большое несчастье. Последние месяцы он лечится от малокровия, впрыскивали ему какую-то сыворотку, и после 18 укола он серьезно заболел. Дней 7 назад он чуть не отдал богу душу. Его оперировали. Врачи заявили, что опоздай они на час, у пациента было бы общее заражение крови. Я узнал о его состоянии случайно. Условились ведь мы с ним месяц не встречаться, и не позвони я ему, так и не узнал бы, что с ним приключилось.

Я его вчера видел. Состояние теперь хорошее. Он поправляется. Лежит и лежа напечатал для нас копию доклада Шатилова «Положение на Дальнем Востоке на фоне местной обстановки».

К ЕЖ— 13 относятся прекрасно. У него побывали: Шатилов (второе по значимости лицо в РОВСе после Миллера, державший все в руках. -В.Л.), Фок, Туркул, Витковский, делегаты от корниловцев. Шатилов каждый день звонит, справляется насчет состояния больного». (Там же.) Кто являлся организатором этих покушений? На этот счет, кажется, нет сомнений. Это был генерал Эрдели с единомышленниками, среди которых находился и известный журналист-разоблачитель Вл. Бурцев. Думать так заставляет одно место из донесения агента Олега в Москву, который пишет: «Борьба между ним (Скоблиным) и Эрдели — не на жизнь, а на смерть». (Там же, с. 11.) Судьба разведчика и его жены оказалась трагической. После разоблачения в Париже Скоблин был переброшен на работу в Испанию. И там в 1938 г. погиб при невыясненных обстоятельствах. На Западе была распространена даже такая версия: по распоряжению Ежова его арестовали и тайно отправили в СССР для суда за прошлые преступления. Ибо за ним много чего числилось: ведь он являлся руководителем белого террора в Крыму, и по его приказу отправили на виселицы несколько десятков красных комиссаров, взятых в плен. (Александров В. Дело Тухачевского. Ростов-на-Дону. 1990, с. 133.)

Какие же выводы следует сделать в настоящий момент из всей суммы известных фактов о «деле Тухачевского»? Их несколько:

1. Нет оснований считать за выдумку изготовление Гейдрихом и его сотрудниками папки с фальшивыми документами, направленными против ряда высших начальников Красной Армии. Гейдрих славился как человек честолюбивый, полный энергии, жаждавший отличиться и приобрести новую власть. Он знал, как фюрер заинтересован в ослаблении командования РККА. Следовательно, он должен был принимать меры в этом направлении. И, конечно, принимал их, сочиняя разные фальшивки, распуская слухи и пр. Проложить себе дорогу вверх он мог только действием и успехом! Других путей не имелось! Возражения Шпальке против изготовления Гейдрихом и его сотрудниками досье на Тухачевского нельзя признать убедительными.

2. Сталин, как признают даже хвалители Тухачевского (Парнов), не стал использовать «документы» Гейдриха:

а) они являлись сомнительными сами по себе — получены путем «кражи» из секретного архива рейхсвера, да еще за деньги;

б) их передал человек, который якобы имел доступ к этому архиву (к секретному архиву!) и очень нуждался в деньгах. Но разве туда посылают случайных людей?! История шпионажа не знала аналогичных случаев такого похищения подобных по важности документов, да еще с вульгарным поджогом!

3. Настораживало также качество снимков. Тот, кто работает в разведке и военных архивах, владеет фотографией на высоком уровне. Никакая спешка не может отменить навык, доведенный до автоматизма. К тому же к подобной операции тщательно готовятся, это фотографирование не делают случайно! (См.: Базна Э. Я был Цицероном. М., 1965; Базна — камердинер английского посла в Турции, занимавшийся тайной пересъемкой секретных дипломатических документов для немцев за большие деньги. — В.Л.) Следовательно, само низкое качество снимков говорило за то, что документы — фальшивка, подброшенная неприятелем!

4. Сталин не имел никакой необходимости прибегать к фальшивым документам Гейдриха для осуждения Тухачевского и его друзей. Для этого с избытком хватало внутренних документов, свидетельств и улик, данных секретной агентуры и внешнего наблюдения. По этой-то причине стенографический отчет процесса Тухачевского и не хотят опубликовывать! Он его и всех прочих изобличит, а не оправдает!