Полынь: Стихотворения и поэмы - Друнина Юлия Владимировна - Страница 9

9

ГОЛОС КЛАРЫ

К. Давидюк и К. Гнедаша похоронили вместе в центре белорусского города Слоним.

Никогда и никто Разлучить нас друг с другом не сможет, Нас война повенчала В солдатской могиле одной. Кто за право быть вместе Платил в этом мире дороже?— За него заплатили мы Самой высокой ценой. Каждый год по весне К нам сбегаются маки, алея, Полыхают тюльпаны, Пионы сгорают до тла… Ни о чем не жалею, Нет, я ни о чем не жалею: Я счастливой была, Я счастливою, мама, была!

ЭПИЛОГ

Уже смягчили боль десятилетья, Лишь на Басманной так же плачет мать. Шумят за окнами чужие дети, Фронтовики приходят помолчать. Еще доски мемориальной нету… И все ж, пробившись через толщу лет, Вдруг вспыхнуло звездою имя это И в душах яркий прочертило след. А я бессонной вспоминаю ночью, Что мы встречались — и не раз, не пять. Когда бы знала я тогда!.. Но, впрочем, Что я тогда могла о Кларе знать?

ПРОДОЛЖАЕТСЯ ЖИЗНЬ…

Порошили снега, Затяжные дожди моросили, Много раз соловьи Возвещали о новой весне… Ясноглазые парни — Кристальная совесть России, Не дают мне стоять От житейских тревог в стороне. А когда покачнусь (И такое бывает порою), Незаметно помогут, Спокойно поддержат меня Ясноглазые парни, Которых военной сестрою Мне пришлось бинтовать, Довелось выносить из огня. Продолжается жизнь. И нельзя в стороне оставаться, Потому что за мной Боевым охраненьем стоят Ясноглазые парни, Которым навек восемнадцать — Батальоны домой Никогда не пришедших солдат.

«Колдует тропинка лесная…»

Колдует тропинка лесная Над шалою талой водой… Я зависти к юным не знаю — Была в свой черед молодой. И шла наша молодость к маю По самой Великой войне. Я зависти к юным не знаю — Пускай позавидуют мне!

«Мне близки армейские законы…»

Мне близки армейские законы, Я недаром принесла с войны Полевые мятые погоны С буквой «Т»— отличьем старшины. Я была по-фронтовому резкой, Как солдат, шагала напролом, Там, где надо б тоненькой стамеской, Действовала грубым топором. Мною дров наломано немало, Но одной вины не признаю: Никогда друзей не предавала — Научилась верности в бою.

«Я — ТАНЯ»

Нежный рот и упрямые брови — Восемнадцать девчоночьих лет. В партизанских лесах Подмосковья Никогда не сотрется твой след. Олененок с большими глазами, Смуглых щек полудетский овал… Посылал командир на заданье — Оказалось, в бессмертье послал. Ты попалась гестаповцам в лапы — Тяжелей не придумать беды. И палач раскаленную лампу Подносил тебе вместо воды. Сапогами девчушку топтали: — Где другие бандиты, ответь! Как зовут? Ты откуда? — Я — Таня. Где другие? Готовят вам смерть! И по снегу ногами босыми, Крепко сжав окровавленный рот, Как на трон, партизанка России На высокий взошла эшафот. Огляделась: «Что плачете, люди! Наши близко! Они отомстят…» Ветер осени слезы мне студит — Было б нынче тебе шестьдесят. Нет, осталась ты юною, слышишь? Над тобою не властны года. В небе Вечности всходишь все выше Комсомольская наша звезда!

«Когда проходят с песней батальоны…»

Когда проходят с песней батальоны, Ревнивым взглядом провожаю строй — И я шагала так во время оно Военной медицинскою сестрой. Эх, юность, юность! Сколько отмахала Ты с санитарной сумкой на боку!.. Ей-богу, повидала я немало Не на таком уж маленьком веку. Но ничего прекрасней нет, поверьте (А было всяко в жизни у меня!), Чем защитить товарища от смерти И вынести его из-под огня.

«А годы, как взводы, идут в наступленье…»

А годы, как взводы, идут в наступленье… Ворчит мой комбат: «Опухают колени, И раны болят, и ломает суставы…» А ты поднимись, как у той переправы, У той переправы в районе Ельца, Где ты батальон выводил из кольца! Комбат мой качает висками седыми: — Мы были тогда, как щенки, молодыми, И смерть, как ни странно, казалась нам проще — Подумаешь, пули невидимый росчерк! Комбат, что с тобой? Ты не нравишься мне! Забыл ты, что мы и сейчас на войне. Что годы, как взводы, идут в наступленье… А ты примиряешься с мыслью о плене — О плене, в который нас время берет… А может, скомандовать сердцу: «Вперед!» А может быть, встать, как у той переправы? Плевать, что скрипят, как протезы, суставы! Он чиркает спичкой, он прячется в дыме, Он молча качает висками седыми…