Том 8. Стихотворения. Рассказы - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 36

36

«Лежу и дышу осторожно…»

Лежу и дышу осторожно В приюте колеблемых стен. Я верю, я знаю, как можно Бояться внезапных измен. Кто землю научится слушать, Тот знает, как зыблемо здесь, Как стены нетрудно обрушить Из стройности в дикую смесь. И вот предвещательной дрожью Под чьей-то жестокой рукой Дружится с бытийскою ложью Летийский холодный покой.

«Все земные дороги…»

  Все земные дороги В разделениях зла и добра,   Всеблаженные боги,   Только ваша игра!   Вы беспечны и юны,   Вам бы только играть, И ковать золотые перуны,   И лучами сиять.   Оттого, что Вас трое, Между Вами раздор не живет.   И одно, и другое,   К единению Воля ведет.

«Когда с малютками высот…»

Когда с малютками высот Я ополчался против гадов, Ко мне пришел посланник адов. Кривя улыбкой дерзкой рот, Он мне сказал: «Мы очень рады, Что издыхают эти гады,— К Дракону сонм их весь взойдет. И ты, когда придешь в Змеиный, Среди миров раскрытый рай, Там поздней злобою сгорай,— Ты встретишь там весь сонм звериный. И забавляться злой игрой Там будет вдохновитель твой, Он, вечно сущий, Он единый.»

«При ясной луне…»

При ясной луне, В туманном сиянии, Замок снится мне, И в парчовом одеянии Дева в окне. Лютни печальной рыдания Слышатся мне в отдалении. Как много обаяния В их пении! Светит луна, Дева стоит у окна В грустном томлении. Песня ей слышится. Томно ей дышится. Вечно одна, Грустна, бледна, — Ни подруги, ни матери нет. Лунный свет Сплетает Чудные сны И навевает Жажду новизны. Жизнь проводит тени в скуке повторений, Грустно тени мрачные скользят. Песни старых бед и новых сожалений Загадочно звучат. Звучат загадочно Трепетные сны. Бьется лихародочно Жажда новизны. Желаний трепет, Страсть новизны И новизна страстей, — Вот о чем печальной песни лепет В сострадательном мерцании луны Говорит тихонько ей И в душе моей.

О.А. Глебовой-Судейкиной

Не знаешь ты речений скверных, Душою нежною чиста. Отрада искренних и верных — Твои веселые уста. Слова какие ж будут грубы, Когда их бросит милый рок В твои смеющиеся губы, На твой лукавый язычок!

«Я испытал превратности судеб…»

Я испытал превратности судеб, И видел много на земном просторе,   Трудом я добывал свой хлеб,   И весел был, и мыкал горе. На милой, мной изведанной земле Уже ничто теперь меня не держит,   И пусть таящийся во мгле   Меня стремительно повержет. Но есть одно, чему всегда я рад И с чем всегда бываю светло-молод, —   Мой труд. Иных земных наград   Не жду за здешний дикий холод. Когда меня у входа в Парадиз Суровый Петр, гремя ключами, спросит:   — Что сделал ты? — меня он вниз   Железным посохом не сбросит. Скажу: — Слагал романы и стихи, И утешал, но и вводил в соблазны,   И вообще мои грехи,   Апостол Петр, многообразны. Но я — поэт. — И улыбнётся он, И разорвет грехов рукописанье.   И смело в рай войду, прощен,   Внимать святое ликованье, Не затеряется и голос мои В хваленьях ангельских, горящих ясно.   Земля была моей тюрьмой,   Но здесь я прожил не напрасно. Горячий дух земных моих отрав, Неведомых чистейшим серафимам,   В благоуханье райских трав   Вольется благовонным дымом.

«Один свершаю долгий путь…»

Один свершаю долгий путь И не хочу с него свернуть Туда, где мечется толпа, Самолюбива и тупа. Для тех, кто хочет побеждать И блага жизни отнимать, Оставил долю я мою, И песню вольную пою.

«Радуйся, радуйся, Ева…»

Радуйся, радуйся, Ева, Первая и прекраснейшая из жен! Свирепый Адонаи Лишил тебя земной жизни, За то, что ты преступила Его неправый завет. Свирепый Адонаи Поразил твое нежное тело, И обрек его смерти, Темной и смрадной, — Но твое потомство Населило землю. Радуйся, радуйся, Ева, Всеблагий Люцифер с тобою, Люцифер с тобою и с нами! Приветствуем Еву, Мать человеческого рода. Люцифер тебя создал Дивными руками Из сладкого сока Благоуханнейших земных цветов. Привет тебе, Ева, Первая и прекраснейшая из жен! Ты — первая святая жертва Злого Адонаи, Излившего свою ярость На эту землю. Привет тебе, Ева, Преблагий Люцифер с тобою! Он, злой Адонаи, Обрек тебя смерти, Тебя и Адама, И твое потомство, Потому что ты носила Под сердцем Благословенный плод Небесной любви. Привет тебе В радостях И в печалях! Злой Адонаи Обрек тебя смерти, — Но твое потомство Он не мог уничтожить Всею злостью Буйных стихий. Привет тебе, Ева, Привет!