За это можно все отдать - Тушнова Вероника - Страница 16

16

Из Деборы Вааранди

(с эстонского)

Северное побережье

Приходи на наше побережье,приходи, товарищ, в летний день…В летний день над взморьем ветер свежий,белых туч струящаяся тень…Гладкое шоссе от Юлемистеплавно выгибается дугой.А над ним в высоких и пушистыхоблаках проложен путь другой.По нему, мелькая точкой малой,самолет летит издалека,Здесь, внизу, равнины Харьюмаа,почва каменистая жестка.Эта ширь слегка грустна для взгляда…Огороды, васильки в овсах,каменные длинные ограды…Летний ветер вереском пропах…Справа лес в лиловой тени тонет,отличим от облаков едва.Слева – на слепящем небосклоне —темная морская синева.Паровоз гудит вдали. Клубитсядым волнистый, сизый, как свинец.На холме, над золотом пшеницы,темных елей зубчатый венец.Лето, лето. Край родной и милый,вольная и щедрая страна…Так легко нам, словно подхватиланас с тобой могучая волна.Рдеют вишни в селах многолюдных,и стада в ольшанике опять…Мы о годах горестных и трудныхстали постепенно забывать.Где б дорога по зеленым взгорьямни скользила лентою витой,всюду рядом чувствуется море,ветер дышит солью и водой.Вот уже листва поблекла. Хлебаурожай богатый снят с полей.Но глубокий блеск воды и небавсе стоит над родиной моей.На песке причудливые тениот сетей раскинутых видны.Странные чудесные растеньявыросли на скалах у воды.Стаи чаек, лакомых до рыбы,криком будят отзвук между скал.А поля лиловы. Шлака глыбыгромоздят на них за валом вал.И дымок, плывущий струйкой темной,нам о сланцах говорит, о том,как неутомима и огромнажизнь труда, царящая кругом.Как привольно мысли на просторе!Распахнув два дымчатых крыла,ты земли касаешься и моряласточкой, летящей, как стрела.Осенью валы грозят и стонут,пенная вскипает полоса…И печально в темном небе тонутптиц, летящих к югу, голоса.До земли рябин согнулись ветви,буря крутит и ломает их,и трещит плитняк тысячелетнийот ее порывов ледяных.Но и в день, когда под солнцем летаснова кроткой станет моря гладь,ты в тиши услышишь берег этот,не перестающий грохотать.

Добрая богиня жатвы

Здесь ветер траву теребити сыростью тянет из леса.А жаворонок твердитвсе то же, что с детства известно.Что песен пора коротка,что лес уже рдеет рябиной,что скоро уйдет в облакакурлычащий клин журавлиный.Нет, это не песен печальтак сердце мое взволновала…Но вот прояснилось, и дальпрозрачной и четкою стала.Стремителен бег колеса,расстались мы с зарослью темной,и радуги свет родилсявнезапно из тучи огромной.Он, тьму победивший в бою,стоит триумфальною аркой,а я все на донник смотрю —какой золотой он и яркий.Не поле, а праздничный стол,пчелиными яствами полон.И воздух медовый тяжел,лениво струится над полем.Все тропы сбежались сюда,все щедрость земли увенчала:свет мысли, упорство труда,нелегкие годы начала.Теперь вспоминаю, как сон,те встречи с богинею жатвы:залатанный комбинезон,травинки в косе рыжеватой,В ребяческих пальцах – тетрадь,загар на обветренной коже.Работы – гора! Не поднять,не сдвинуть… А сдвинулась все же!А плечи так были узки,так ношею тяжкой прижаты…С тех пор все поля – должникидоброй богини жатвы.

Участники I Всесоюзного совещания молодых писателей.

Весна

Туч взъерошенные перья.Плотный воздух сыр и сер.Снег, истыканный капелью,по обочинам осел.И упорный ветер с юга,на реке дробящий льды,входит медленно и тугов прочерневшие сады.Он охрипшей грудью дышит,он проходит напролом,по гремящей жестью крышетяжко хлопает крылом.И кипит волна крутаяс каждой ночью тяжелей,сок тягучий нагнетаяв сердцевины тополей.Третьи сутки дует ветер,третьи сутки стонут льды,третьи сутки в целом светени просвета, ни звезды.Краю нет тоске несносной.Третьи сутки в сердце мрак…Может быть, и в жизни веснынаступают тоже так?