За это можно все отдать - Тушнова Вероника - Страница 20

20

Из Саломеи Нерис

 (с литовского)

Во мне желаний больше нет

Во мне желаний больше нет,Нет больше боли, страха, страсти.Исчез тепла, отрады свет,Живые краски на лице погасли.Тиха… Я так тиха,Как те поля,Где черный мор прошел с косою,Я так тиха,Как та сосна,Которую сожгло грозою.Тиха.И сердца своего уже не слышу я.Быть может, и оно пропало,Сгорело, может, горсткой пепла сталоОт этих страстных мук, от этого огня.Крылами черными,С улыбкой, грусти полною,Как будто бы надгробие безмолвное,Печальный ангел осенил меня.До бед моих кому какое дело.Земля мне мачеха – не мать!Дотла мечта моя сгорела,А счастье далеко, как небо. Не достать.

По ломкому льду

С апрелем земля повенчалась(А я за кого пойду?),Бегу я на свадьбу отчаясьПо ломкому льду.Венок из фиалки душистойСпешит она свить.Долго ль земле пречистойБесплодною быть?Без солнца прожить не могу я,Пристанища не найду,Дорогой погибших бегу яПо ломкому льду.А не добегу – коритеБессильем моим.Ведь счастье хотела добыть яСебе и другим.

Сирень

Еще не была я —Сирень зацветала,Когда я исчезну,Опять зацветет.И цвет ее вешний,От солнца завялый,На сердце пригоршнейЗемли упадет…

Литве

Я разные видалакрая и города.С какими-то бывалая дружбою горда.Иные были сушеи сдержанней подчас…У них ведь тоже душитакие ж, как у нас.Встречалась, изумляласьи – не скрываю я, —как девочка, влюбляласьв прекрасные края.Потом я старше сталаи строже на слова,и сердце раскрывала,подумавши сперва,и замолчала вовсе,и, годы обвиня,подумала, что осеньнастала для меня,что сердце охладелои дар любви иссяк…Послушай, в чем же дело?Послушай, как же так?Ведь многое красивей,Заманчивей, щедрейтвоих одетых в иней,пустых твоих полей,твоих лесов неслышных,твоих прибрежных ив…Застенчиво глядишь ты,ресницы опустив.Зачем же так мне помнится,такой зовет тоскойтвой тихий облик, скромница,с улыбкой колдовской?Я нежностью безмерною,как светом, налита.Ты знаешь, я, наверное,люблю тебя, Литва.

С двоюродной сестрой И. В. Постниковой.

Утро

Снег не хлопьями падал —комкамидрагоценно и смутно блестел.Снег над нами летел,над веками,снег из вечности в вечностьлетел…А река была черной и быстройс чешуею на гибкой спине,и костра одинокая искракрасным глазоммерещилась мне…Напрямик, без дорог, без указки,сердца гром утишая в груди,мы прошли по владениям сказки,и остались онипозади.Утро было безжалостно-трезвымветер низкие гнал облака,город был ледяным и железным,снег был снегом,рекою река.

В аэропорту

В холодном, неуютном залев пустынном аэропортуслежу тяжелыми глазами,как снег танцует на ветру.Как на стекло лепя заплатки,швыряет пригоршни пера,как на посадочной площадкераскидывает веера.На положении беглянкия изнываю здесь с утра.Сперва в медпункте валерьянкимне щедро выдала сестра.Затем в безлюдном ресторане,серьгами бедными блеща,официантка принесла мнетарелку жирного борща.Из парикмахерской вразвалкупрошел молоденький пилот…Ему меня ничуть не жалко,но это он меня спасет.В часы обыденной работы,февральский выполняя план,меня на крыльях пронесет онсквозь мертвый белый океан.Друзья мои, чужие люди,благодарю за доброту.…Сейчас вздохну я полной грудьюи вновь свободу обрету.Как хорошо, что все известно,что ждать не надобно вестей.Благословляю век прогрессаи сверхвысоких скоростей.Людской благословляю разум,плоды великого трудаза то, что можнотак вот, разом,без слов, без взгляда,навсегда!