За это можно все отдать - Тушнова Вероника - Страница 23

23

«Сколько дней…»

Сколько днейне спалось,не елось,не плакалось мне,не пелось,не работалось,не гулялось, —все в душе своейразбиралась.Раздала что было хорошего,что не нужно —на свалку брошено,подмела свою душудочиста,настоящее одиночество.Настежь окна,свежо в груди…Вот теперь давайприходи!

Синяя птица

Ты на рынкемне купил голубку.Маленькую,худенькую,хрупкую,рыжевато-палевой окраскиптицу,прилетевшую из сказки.Вытащил помятую рублевку,чтобы за покупку расплатиться…Боже, как давнои как далекоя разыскивалаэту птицу.Позади, без малого, полсвета,скоро жизнь мою оденет иней…А она быласовсем не синяя,рыжевато-палевого цвета.

«Я пенять на судьбу не вправе…»

Я пенять на судьбу не вправе,годы милостивы ко мне…Если молодость есть вторая —лучше первой она вдвойне.Откровеннее и мудрее,проницательней и щедрей.Я горжусь и любуюсь ею —этой молодостью моей.Та подарком была, не боле,та у всех молодых была.Эту я по собственной воле,силой собственной добыла.Я в ее неизменность верюоттого, что моя она,оттого, что душой своеюоплатила ее сполна!

«Хмурую землю…»

Хмурую землюстужа сковала,небо по солнцузатосковало.Утром темно,и в полдень темно,а мне все равно,мне все равно!А у меня есть любимый, любимый,с повадкой орлиной,с душой голубиной,с усмешкою дерзкой,с улыбкою детской,на всем белом светеодин-единый.Он мне и воздух,он мне и небо,все без него бездыханнои немо…А он ничего про это не знает,своими делами и мыслями занят,пройдет и не взглянет,и не оглянется,и мне улыбнутьсяне догадается.Лежат между намина веки вечныене дальние дали —года быстротечные,стоит между намине море большое —горькое горе,сердце чужое.Вовеки нам встретитьсяне суждено…А мне все равно,мне все равно,а у меня есть любимый, любимый!

Самолеты

Запах леса и болота,полночь, ветер ледяной…Самолеты, самолетыпролетают надо мной.Пролетают рейсом поздним,рассекают звездный плес,пригибают ревом грозным,ветки тоненьких берез.Полустанок в черном поле,глаз совиный фонаря…Сердце бродит, как слепое,в поле без поводыря.Обступает темень плотно,смутно блещет путь стальной…Самолеты, самолетыпролетают надо мной.Я устала и продрогла,но ведь будет, все равнобудет дальняя дорога,будет все, что суждено.Будет биться в ровном гулев стекла звездная река,и дремать спокойно будетна моей твоя рука…Можно ль сердцу без полета?Я ли этому виной?Самолеты, самолетыпролетают надо мной.

«Нам двоим посвященная…»

Нам двоим посвященная,очень краткая,очень долгая,не по-зимнему черная,ночь туманная, волглая,неспокойная, странная…Может, все еще сбудется?Мне – лукавить не стану —все глаза твои чудятся,то молящие, жалкие,то веселые, жаркие,счастливые,изумленные,рыжевато-зеленые.Переулки безлюдные,непробудные улицы…Мне – лукавить не буду —все слова твои чудятся,то несмелые, нежные,то тревожные, грешные,простые,печальныеслова прощальные.Эхо слышу я древнее,что в полуночи будится,слышу крови биение…Может, все-таки сбудется?Ну, а если не сбудется,разве сгинет, забудетсятех мгновений течение,душ заблудших свечение?

Птицы, листья и снег

Утром как с цепи сорвалсяветер,небо одел свинцом.Наш дуб облетели сам не заметил,и, значит, дело с концом!По огромной спираливсе выше, вышесухие листья летят,летят выше ветоки выше крыши,в облака улететь хотят.Ветер вновь их сгребает, швыряет охапки,попробуй с ним поборись!У голубей застывают лапки,стая шумно взлетает с карнизов ввысь.Ветер гонит их по косой,все выше,комкает их, бесшабашно лих,им небо навстречухолодом дышити роняет белые звезды на них.Это осень с зимойсошлись в поднебесье,там, где вьюги берут разбег,там, где в сумерках сизыхлетают вместелистья, птицы и снег.