Том 1. Стихотворения - Бунин Иван Алексеевич - Страница 95

95

26. VII.22

Сириус *

Где ты, звезда моя заветная,   Венец небесной красоты? Очарованье безответное   Снегов и лунной высоты? Где молодость простая, чистая,   В кругу любимом и родном, И старый дом, и ель смолистая   В сугробах белых под окном? Пылай, играй стоцветной силою,   Неугасимая звезда, Над дальнею моей могилою,   Забытой богом навсегда!

22. VIII.22

«Зачем пленяет старая могила…» *

Зачем пленяет старая могила Блаженными мечтами о былом? Зачем зеленым клонится челом Та ива, что могилу осенила Так горестно, так нежно и светло, Как будто все, что было и прошло, Уже познало радость воскресенья И в лоне всепрощения, забвенья Небесными цветами поросло?

26. VIII.22

«В полночный час я встану и взгляну…» *

В полночный час я встану и взгляну На бледную высокую луну, И на залив под нею, и на горы, Мерцающие снегом вдалеке… Внизу вода чуть блещет на песке, А дальше муть, свинцовые просторы, Холодный и туманный океан… Познал я, как ничтожно и не ново Пустое человеческое слово, Познал надежд и радостей обман, Тщету любви и терпкую разлуку С последними, немногими, кто мил, Кто близостью своею облегчил Ненужную для мира боль и муку, И эти одинокие часы Безмолвного полуночного бденья, Презрения к земле и отчужденья От всей земной бессмысленной красы.

26. VIII.22

«Мечты любви моей весенней…» *

Мечты любви моей весенней, Мечты на утре дней моих, Толпились как стада оленей У заповедных вод речных: Малейший звук в зеленой чаще — И вся их чуткая краса, Весь сонм, блаженный и дрожащий, Уж мчался молнией в леса!

26. VIII.22

«Все снится мне заросшая травой…» *

Все снится мне заросшая травой, В глуши далекой и лесистой, Развалина часовни родовой. Все слышу я, вступая в этот мшистый Приют церковно-гробовой, Все слышу я: «Оставь их мир нечистый Для тишины сей вековой! Меч нашей славы, меч священный Сними с бедра, — он лишний в эти дни, В твой век, бесстыдный и презренный. Перед Распятым голову склони В знак обручения со схимой, С затвором меж гробами — и храни Обет в душе ненарушимо».

27. VIII.22

«Печаль ресниц, сияющих и черных…» *

Печаль ресниц, сияющих и черных, Алмазы слез, обильных, непокорных,   И вновь огонь небесных глаз,   Счастливых, радостных, смиренных, — Все помню я… Но нет уж в мире нас,   Когда-то юных и блаженных! Откуда же являешься ты мне? Зачем же воскресаешь ты во сне,   Несрочной прелестью сияя, И дивно повторяется восторг,   Та встреча, краткая, земная, Что бог нам дал и тотчас вновь расторг?

27. VIII.22

Венеция («Колоколов средневековый…») *

Колоколов средневековый Певучий зов, печаль времен, И счастье жизни вечно новой, И о былом счастливый сон. И чья-то кротость, всепрощенье И утешенье: все пройдет! И золотые отраженья Дворцов в лазурном глянце вод. И дымка млечного опала, И солнце, смешанное с ним, И встречный взор, и опахало, И ожерелье из коралла Под катафалком водяным.

28. VIII.22

Вход в Иерусалим *

«Осанна! Осанна! Гряди Во имя господне!» И с яростным хрипом в груди, С огнем преисподней В сверкающих гнойных глазах, Вздувая все жилы на шее, Вопя все грознее, Калека кидается в прах На колени, Пробившись сквозь шумный народ, Ощеривши рот, Щербатый и в пене, И руки раскинув с мольбой — О мщенье, о мщенье, О пире кровавом для всех обойденных судьбой — И ты, всеблагой, Свете тихий вечерний, Ты грядешь посреди обманувшейся черни, Преклоняя свой горестный взор, Ты вступаешь на кротком осляти В роковые врата — на позор, На пропятье!

29. VIII.22