Загадка старого имения - Арсеньева Елена - Страница 30

Тихонько вошла, миновала несколько стойл. Никто не окликнул ее, Устина нет, господи, спасибо, теперь еще немножко помоги.

– Не ради себя прошу, – прошептала Александра дрожащими губами, – ради сестры!

А вот и Зорька. Александра приблизилась и попыталась оглядеться в стойле. В узкое окно конюшни под потолком вливался лунный свет, и худо-бедно можно было кое-что разглядеть. Когда лошадь седлали для той приснопамятной прогулки, Александра смотрела незрячими от страха глазами, но все же умудрилась какую-то малость увидеть и запомнить. Она ничего не сможет сделать с Зорькой, не сможет ею управлять, если на той не будет хотя бы недоуздка и поводьев. Вот они висят на вбитом в бревно гвозде. Вставить лошади в рот удила и думать нечего, у Александры не хватит сил принудить ее разжать зубы. А вот недоуздок нужно просто накинуть на морду и затянуть ремешки. Это совсем просто, если, конечно, Зорька не зауросит.

Зорька стояла смирно, а потом, когда недоуздок был надет, вдруг ласково прихватила губами Александру за плечо.

– Ты все понимаешь, – растрогавшись чуть не до слез, пробормотала девушка. – Ты понимаешь, что нам нужно выручить Липушку!

Нечего было и думать оседлать Зорьку. Где-то тут, в сундуке, спрятанные от мышей, лежали седла, но Александра не знала, как с ними обращаться, а главное, помнила, что израненная Зорькина спина еще не зажила, грубой кожей ее рассадишь еще сильней, кобыла сбросит всадника. Придется обойтись без седла.

Александра подвела Зорьку к колоде и кое-как взгромоздилась ей на спину, подсунув под себя юбки. Похоже, это не слишком обеспокоило лошадь, не растравило ее раны. И когда Александра подобрала поводья и сжала бока Зорьки ногами, та послушно двинулась к выходу из конюшни.

Александра не верила своему счастью и только диву давалась, как удобно ездить по-мужски, даже сидя без седла. И все же она могла только порадоваться, что дорога в Полунино так коротка.

И вот впереди завиднелся фонарь, висевший у ворот усадьбы.

Раздался собачий лай, Александра улыбнулась: где-то там лает сейчас и Руж, на которого вся ее надежда!

Выскочил сторож с фонарем и рогатиной, да и остолбенел, увидев барышню, сидящую на неоседланной лошади. То начал кланяться, то всматривался подозрительно… Кое-как втолковала Александра, что ей немедленно нужно видеть барина, кое-как сторож заставил себя перестать на нее глазеть, прикрыть разинутый изумленно рот и пойти к господскому дому. Прошло несколько минут, которые казались Александре невероятно долгими. Она хотела спешиться, но побоялась спрыгнуть наземь, а никакой подходящей колоды тут не было. Зорька низко наклоняла голову, недоуздок не мешал ей щипать траву, и в такие минуты Александра сжимала ее бока как можно сильней, чтоб не съехать по скользкой гриве вперед.

Раздались торопливые шаги, и появился Полунин, в одной рубашке и брюках, в сапогах, с фонарем в руке. Завидев Александру, он поставил фонарь, бросился к ней и стащил с лошади так стремительно, что она не успела испугаться. Полунин прижал ее к себе, она услышала, как стучит его сердце…

– Сашенька… – пробормотал Полунин, – что случилось?

Александра обхватила его руками за шею, но тотчас спохватилась и отстранилась. Руки ее упали.

– С Липушкой беда, Николай Николаевич! – выпалила она, и Полунин, осторожно опустив ее на землю, разжал объятия:

– Что стряслось?!

С пятого на десятое Александра рассказала о ночном происшествии, умолчав, разумеется, о своем путешествии в протасовский кабинет. Поведала и о том, что, по ее мнению, нужно как можно скорей сделать.

– Зосимовна обвиняет вас в похищении Липушки? – изумился Полунин. – Но почему? Как она смеет?

– Она меня терпеть не может и сейчас в истинном отчаянии, – сказала Александра, решив не вдаваться в подробности. – Но нам нужно спешить.

– Да, – проговорил Полунин и уставился на Зорьку так изумленно, словно только сейчас ее увидал: – Вы приехали верхом?! Как вы решились?

– Сама не знаю, – смущенно призналась Александра, – видимо, от страха за сестру на все решишься.

– За сестру?! – еще больше изумился Полунин, но Александра молитвенно сложила руки:

– Все расскажу вам потом, а пока что нечего время терять.

– Вы правы, – ответил Полунин, – так поспешим же!

И Александра смогла увидеть, что такое в понимании Полунина «поспешить». Все дальнейшее совершалось не просто быстро, но стремглав, моментально, воистину в доли секунды. Тотчас привели бело-серого полунинского коня, а в придачу – рыжую кобылку, чуть похожую на Зорьку.

– Рискнете? – спросил Полунин. – Вот только дамского седла у меня нет.

– Оседлайте по-мужски, – попросила Александра, – в дамское я больше ни за что не сяду.

– Не зарекайтесь, – сказал Полунин с улыбкой, как уже говорил прежде. – Думаю, что, коли не нашлось бы у меня мужского, вы бы спасать Липушку и в дамском седле ринулись!

Александра опустила глаза… Его взгляда, восхищенного, нежного взгляда она просто не могла выдержать! Как хотелось поверить в то, что выражал этот взгляд… но сейчас нужно было думать только о Липушке.

Полунин вздохнул разочарованно и тоже отвел от нее глаза. Свистнул – и тут же явился, с быстротой, свойственной сказочным насельникам, Руж. Запрыгал вокруг Александры с таким восторгом, что она не могла не засмеяться.

«Как хорошо, что Руж не умеет говорить и не расскажет Николаю о том, что видел в бане!» – подумала она.

Полунин помог Александре забраться в седло.

– Вашу лошадь зовут Ласка, – сказал он.

Движения его были осторожны и почтительны, и Александре стало грустно. Все она придумала. Все ей чудится! Да и не надо думать об этом, только забота о Липушке должна сейчас владеть ее помыслами!

Полунин вскочил верхом и свистнул особым образом. Руж высоко подпрыгнул, всадник поймал его и уложил поперек седла. Александра так и ахнула.

– Так мы быстрей поскачем, а пес не запалится прежде времени, – пояснил Николай. – Ну, вперед!

Он сразу послал коня вскачь, и Александра, в очередной, который уже раз за этот день воззвав к богу и его милосердию, ринулась вслед.

Ласка оказалась очень послушна, она шла более мягкой рысью, чем Зорька, и вскоре Александра совершенно перестала бояться.

Вскоре они подъехали к ограде протасовского сада.

– Нужно добраться до павильона, – сказала Александра. – Ее увезли оттуда.

Полунин спустил наземь Ружа, спрыгнул с коня, снял с седла Александру и на миг прижал ее к себе.

«Я люблю вас!» – чуть не вскрикнула девушка, но усилием воли заставила себя вспомнить о Липушке. Не время для объяснений, тем паче что начать их должен все-таки мужчина, а Полунин молчит…

Перебрались через ограду, привязав к ней лошадей, и пошли к беседке. Руж, чудилось, понимал, что нужно сторожиться: он не лаял, на Александру не кидался, не метался из стороны в сторону – бежал рядом с хозяином степенно, словно равноправный помощник в этом опасном предприятии.

«Воистину, он и впрямь был в минувшем воплощении своем человеком», – ласково подумала Александра.

А вот и павильон.

– Где-то здесь, – сказала Александра, снимая с шеи косынку Липушки. – Найдет ли Руж след?

– Ее, конечно, увезли на лошади, – сказал Полунин. – Но если есть хотя бы намек на запах, Руж его учует и след возьмет. Это лучший из лучших ищеек, каких я знал!

Правда, сначала Руж едва не разочаровал их обоих. Понюхав Липушкину косыночку, он кинулся к Александре и уткнулся в ее руки.

– Нет, – сказала она нетерпеливо, поднимая его голову и глядя в обращенные к ней преданные карие глаза, в которых отражался лунный свет, – это не меня нужно искать, а Липушку. Я носила ее косынку недолго, не обращай на мой запах внимания! Слышишь?

Почудилось или Руж в самом деле кивнул?! Да нет, быть такого не могло, это играл лунный свет…

Александра снова дала Ружу косынку. Некоторое время он нюхал, а потом вдруг метнулся к ограде. Александра и Полунин едва поспевали за ним. Александра даже не помнила, как они перебрались через ограду, как Полунин помог ей сесть в седло, как вскочил сам… и началась скачка!