Друзья (СИ) - Резниченко Ольга Александровна "Dexo" - Страница 69

— Ой, а она разве еще не знает, что ты — кровосос?

(играя глупую наивность, запричитал вдруг "незнакомец")

Что ты — паразит человеческой плоти?

Что ты — НЕЛЮДЬ, труп… ходячий?

…

Разве ее кровь еще не сосал?

— ПОШЕЛ ВОН!

(вдруг разъяренно закричал Марат и тут же (унизительно) ткнул пальцем на дверь)

(захохотал, желчно захохотал тот; не сдвинулся с места)

— Ох, если бы ты не был братом Оливии, я бы давно уже тебя убил — и без "легальной" на то причины.

Ну, да. Ну, да. Понимаю, почему ты своей "Патти" врал:

лучше вовсе уберечь глупое человеческое сознание от искушения и зависти путем неведения и лжи, чем открыть горькую правду.

Правду о том, что прирученный тобою человечек — лишь шавка, букашка…. гадкая, мерзкая, мелкая тварь… в лапах безжалостного зверя-убийцы.

Скажи, ты сначала с ней развлекаешься, а потом… пьешь? Или наоборот? Сначала — заряд…

— Сука, ЗАТКНИСЬ!

Удар, резкий удар в челюсть, что попытался проделать Марат,

… тут же был пресечен: перехват, а затем молниеносный толчок, рывок, пинок — и отлетел мой Дюан черт знает куда, влипши в стену;

… прыжок — и тут же незнакомец оказался… рядом с ним.

Завизжала, заорала дико я, бросилась вперед спасть своего мальчика.

…но буквально в шаге замерла (в шоке).

Речь, речь отобрало, а глаза нервно выпучились, словно желая целиком обнять, понять увиденную картину, но так и не смогли.

Сцепились, схватили за грудки друг друга и дико зашипели в лицо…

Губы, губы разошлись, словно занавес, оголяя кошмар: челюсть невольно выдвинулась вперед…. обнажая острые, как иглы, непривычно длинные, клыки…

Шипение, дикое шипение вмиг раздалось вокруг, пронзая всё тело болезненной, сумасшедшей дрожью — неистовый, первородный, инстинктивный страх заставил меня вмиг попятиться, убежать, исчезнуть, спрятаться от этих существ… — невольно забилась в угол, испуганно замерла,

…замерла, не дыша.

Ужас, едкими переливами жидкого азота, все сильнее и сильнее расходился по всему телу, сковывая всё внутри, лишая не только слез, но и каких либо эмоций, мыслей.

Он высушивал меня, отрешая, уводя сознание от реальности.

Я забыла, как дышать. Забыла всё…

Закляла, застыла…. замерла и молча наблюдала за творящимся…

… резкий рывок — и Берн попытался оттолкнуть, отшвырнуть Марата в миг, когда тот умело провернулся и гневно пнул ублюдка от себя.

— Убирайся, СУКА! Мне твои услуги не к чему!

ИСЧЕЗНИ ИЗ МОЕЙ ЖИЗНИ, если не хочешь, чтобы я тебя УБИЛ!

(расхохотался, расхохотался Берн,

гордо выпрямился на месте)

— И не мечтай, сопляк!

Тебе, как и едва ли не всем на этой чертовой земле, Я — НЕ ПО ЗУБАМ!

И ты знаешь это, уродец!

Знаааешь…

(вдруг его голос переменился: стих до едкого шепота)

А потому зря,

зря начал тявкать в мою сторону.

Теперь я не отстану. Нееет!

Не дам тебе свободно дышать.

(разворот в мою сторону)

И ты, малышка.

… запомни, даю лишь ОДИН ШАНС себя и своего малыша спасти, ибо потом — никого не пожалею.

— СУКА, ЗАТКНИСЬ! — вмиг кинулся на него Марат, но прыжок — и тот вылетел долой в распахнутое окно,

.. исчез. Исчез бесследно.

… "один шанс, лишь один шанс" — болезненно пронеслось в моей голове…. вторясь безумным эхом.

Глава Семьдесят Четвертая

Как долго можно всё строить, и как быстро — всё рушиться…

Как долго можно идти к вершине, и как быстро — скатываешься вниз.

Так и с нами произошло. Со мной.

Многое тогда повторял, объяснял…. клялся Марат.

… многое я услышала (хоть и не поняла, не захотела понять), и многое упустила — дабы совсем не сойти с ума.

Я всё еще сидела в своем, укромном, углу — и тихо плакала…

Мне было страшно, очень страшно

и… невыносимо больно.

Казалось, человек, которому я так доверяла, знала, верила…

… которому жизнь свою и своего малыша отдала — меня предал.

Он врал мне. ВРАЛ…. скрывал самую… ужасную тайну.

Я, я даже… не могу привести пример, чтобы целиком описать всё то, что сейчас произошло. Из-за чего моя сказка не просто рассыпалась на осколки, она превратилась в прах… — и тут же сдуло всё ветром. Ветром недоверия, предательства и лжи.

…

— Я молчал, Патти… Молчал, потому что у меня не было выбора…

— Потому что я начну завидовать? Ты так думал?

— Нет! Нет, конечно! Кому завидовать, Патти?

Старперу, который застрял в жизни…. потеряв элементарную надежду на смерть? Легкую, "отписанную Богом" смерть?

Я все это время проклинаю, то… кем стал, и что вынужден делать…

— И ты…? Ты пил… из меня?

(нервно сжалась, прикрыла веки я — от боли…. от боязни услышать жуткую правду)

— Из тебя? нет! Нет, конечно!

Не пил, и не пытался!

И никогда не буду!

КЛЯНУСЬ!

(попытка подползти ко мне ближе — но от страха я невольно еще сильнее спиной вжалась в стену — замер, замер пристыжено Марат; опустил взгляд в пол;

оставил свое глупое желание близости)

— Почему?

(раздался мой вопрос в тишине, как сорванный колокол, лязгнувший об каменные плиты)

(застыл в шоке Дюан, взгляд вмиг выстрелил мне в глаза, желая, наверно, убедиться, что ослышался;

но нет — вопрос был задан)

— Потому что очень люблю! Родная моя… Люблю я тебя! Больше всего на свете люблю…

(и снова попытка приблизиться, обнять — но тут же я отпрянула как от кипятка в сторону, невольно повалившись на пол)

— НЕ ТРОГАЙ!

… прошу.

— Прости…

(замер в шоке и стыде)

… и снова минуты тишины. Напряжения.

Тысячи вопросов молча — перебираю, выбираю… самые важные.

— И кто этот мужчина?

(несмело подвелась, вновь расселась в своем укромном месте)

(тяжелый вздох)

— Берн де Геер. Когда-то я уже тебе о нем говорил.

Важная персона в мире вампиров.

Он занимает пост Смотрителей. Следит за порядком.

— И чего он явился?

— Напомнить мне, чего я не имею права делать.

— И что это?

(нервно дрогнул мой голос)

— Патти…

— Скажи…. прошу.

(шумный вздох;

тяжелые секунды сомнений)

— В нашем мире существует лишь три закона… И они явно далекие от жизни обычных людей.

Первый: всякой ценой хранить тайность вампирского существования.

Второй: не имея "легальной" на то причины, невозможно убить соплеменника или его прирученного.