На глазах у сорока миллионов - Макбейн Эд - Страница 30

– Какой размер ты говоришь? – спросил Мейер.

– А я, черт возьми, откуда знаю?

– Ладно, не выпускай его из виду. Позвони мне позднее, хорошо?

– Я устал, – сказал Паркер.

– Я тоже.

– Да, но я действительно устал, – сказал Паркер и повесил трубку.

Мейер положил трубку на место.

– Паркер, – пояснил он. – Крэнтц пьет в городе.

– Это хорошо, – сказал Карелла. – Ты не хочешь послать за едой?

– С простудой аппетита не нагуляешь, – отозвался Карелла.

– Я за математику.

– Что ты имеешь в виду?

– Наше дело. Математические законы должны выполняться. Я не люблю расследовать дела, в которых не выполняются правила сложения и вычитания.

– Чего это Берт так ухмылялся, когда уходил?

– Не знаю. Он часто ухмыляется, – сказал Манер, пожимая плечами. – Я люблю, когда два плюс два равно четырем. Я люблю, чтобы самоубийство было самоубийством.

– Ты думаешь, это самоубийство?

– Нет. Именно это я и имею в виду. Я не люблю, чтобы самоубийство оказывалось убийством. Я люблю математику.

– Я в средней школе геометрию завалил, – сказал Карелла.

– Ну да?

– Да.

– Факты неоспоримы, – сказал Мейер, – а факты складываются в самоубийство. Но запах мне не нравится.

– Запах подозрительный, – согласился Карелла.

– Это верно, запах подозрительный. Пахнет убийством.

Зазвонил телефон. Трубку поднял Мейер.

– 87-й участок, Мейер, – сказал он. – Снова ты? Что теперь? – Он слушал. – Да? Да? Я не знаю, проверим. Ладно, смотри в оба. Хорошо. – Он повесил трубку.

– Кто это? – спросил Карелла.

– Боб О’Брайен. Он сказал, что к дому Нелсона только что подъехал голубой “Тандерберд”, из которого вышла блондинка. Он хотел узнать, какая машина у Милейни Джиффорд.

– Я не знаю, на какой машине она ездит, а ты?

– Я тоже нет.

– Бюро регистрации автомашин ведь закрыто, верно?

– Мы можем позвонить дежурному.

– Давай попробуем. Мейер пожал плечами.

– Нелсон ведь друг семьи. Почему же ей к нему не ездить?

– Да, я знаю, – сказал Карелла. – Какой у них номер телефона?

– На, смотри. – Мейер открыл свою записную книжку. – Правда, была еще эта история на вечеринке у Джиффорда.

– Ты имеешь в виду их ссору? – спросил Карелла, набирая номер телефона.

– Да, наскоки Джиффорда на доктора.

Карелла кивнул.

– Здесь что-то есть.

– Но Джиффорд был пьян.

– Алло, – сказал Карелла в трубку. – С вами говорит Стив Карелла, детектив второй категории, 87-й участок. Прошу проверить регистрацию автомобиля миссис Милейни Джиффорд из Ларксвью. Хорошо, я подожду. Что? Нет, Джиффорд, начинается с “Д”. Хорошо. – Он прикрыл трубку рукой. – Боб знает, как она выглядит? – спросил он.

– Откуда?

– Верно. Меня уже тошнит от этого дела. – Он бросил взгляд на упаковку капсул, лежащих на столе Мейера. – Что за дрянь ты принимаешь?

– Говорят, хорошее средство, – сказал Мейер. – Лучше другого хлама, что я принимал.

Карелла бросил взгляд на стенные часы.

– По крайней мере, мне их надо принимать всего два раза в день, – сказал Мейер.

– Алло, – сказал Карелла в телефон. – Да, записываю Голубой “Тандерберд” 1964 года. Хорошо, спасибо. – Он повесил трубку. – Ты слышал?

– Слышал.

– Очень интересно, а?

– Очень интересно.

– Что, по-твоему, Милейни Мудрая хочет от нашего друга доктора?

– Может, она тоже простудилась, – сказал Мейер.

– Может быть. – Карелла вздохнул. – Почему только два раза?

– А?

– Почему ты их должен принимать только два раза в день?

Пять минут спустя Карелла уже звонил лейтенанту Сэму Гроссману домой в Мажесту.

Боба О’Брайена Мейер и Карелла застали на улице напротив дома Нелсона на Южной Четырнадцатой. Красный “МГ” стоял у входной двери, за ним виднелся голубой “Тандерберд” Милейни Джиффорд. Мейер и Карелла подошли к Бобу, он стоял, втянув голову в плечи и засунув руки в карманы. Он сразу же узнал их и кивнул в знак приветствия.

– Пробирает до костей, – сказал он.

– М-м-м. Она все еще там?

– Да. Насколько я догадываюсь, ему принадлежит весь дом. На первом этаже прихожая, на втором – кухня и гостиная, а на верхнем – спальные комнаты.

– Как ты, черт тебя подери, об этом догадался? – спросил Мейер.

– Свет на первом этаже зажегся, как только приехала женщина... Это миссис Джиффорд?

– Это она.

– Угу, – сказал О’Брайен, – и потух почти сразу же. Свет на втором этаже выключили перед вашим приездом. Немолодая женщина вышла из дома около семи. Видимо, повариха или экономка, или то и другое вместе.

– Значит, они там одни, а?

– Да. Свет наверху включили через десять минут после ухода старой леди. Видите вон то маленькое окошечко? Я считаю, что это туалет, согласны?

– Да, должно быть.

– Сначала свет загорелся там, а затем погас, а потом осветилось большое окно. Я совершенно уверен, что это спальня.

– Как ты думаешь, чем они сейчас там занимаются? – спросил Мейер.

– Я знаю, чем бы я там занялся, – ответил О’Брайен.

– Ты почему домой не идешь? – спросил Карелла.

– Я вам больше не нужен?

– Нет. Иди домой, встретимся завтра.

– Вы пойдете к нему?

– Да.

– Вы уверены, что я вам не нужен, чтобы сделать снимки?

– Ха-ха, – сказал Мейер и пошел вслед за Кареллой, который уже начал переходить улицу. Они остановились около входной двери. Карелла нашел звонок и позвонил. Ответа не было. Он позвонил снова. Мейер спустился с крыльца. Зажегся свет на втором этаже.

– Он спускается, – прошептал Мейер.

– Пусть спускается, – сказал Карелла. – Второй убийца.

– А?

– “Макбет”, акт III, сцена 3.

– Вот это да! – воскликнул Мейер, и в это время зажглись фонари над входом. Через мгновение открылась входная дверь.

– Доктор Нелсон? – спросил Карелла.

– Да? – Доктор был удивлен, но раздражения не выказывал. На нем был черный шелковый халат, на ногах – шлепанцы.

– Мы можем войти? – спросил Карелла.

– Видите ли, я как раз собирался лечь спать.

– Мы у вас много времени не займем.

– Ну...

– Вы один дома, доктор?

– Да, конечно, – ответил Нелсон.

– Нам можно войти?

– Ну... ну, да. Наверное. Но я очень устал и надеюсь...

– Мы постараемся вас долго не задерживать, – сказал Карелла и вошел в дом.

В прихожей стояли кушетка и маленький столик. Напротив двери висело зеркало; полка для почты была прикреплена к стене под зеркалом. Нелсон не пригласил их наверх. Он засунул руки в карманы халата, давая понять, что идти с гостями дальше прихожей он не намерен.

– Я простудился, – сказал Мейер.

Нелсон едва заметно поднял брови.

– Я уже все перепробовал, – продолжал Мейер. – Только что начал принимать новое средство. Надеюсь, поможет.

Нелсон нахмурился.

– Простите меня, детектив Мейер, – сказал он, – вы пришли сюда обсудить ваш...

Карелла полез в карман. Когда он протянул руку Нелсону, на его ладони лежала розово-черная желатиновая капсула.

– Вы знаете, что это такое, доктор Нелсон? – спросил он.

– Похоже на витаминную капсулу, – ответил Нелсон.

– Если быть точным, это капсула плексина, смесь витамина С и комплекса В, та самая, которую принимал Стэн Джиффорд.

– Да, да, – сказал Нелсон, кивая.

– А если уже быть совсем точным, это капсула из бутылочки витаминов, которую Джиффорд держал дома.

– Да? – спросил озабоченно Нелсон. Он пытался понять, куда клонит Карелла.

– Сегодня днем мы послали бутылочку капсул лейтенанту Гроссману из нашей лаборатории, – сказал Карелла. – Ни в одной из капсул яда не обнаружено. Только витамины.

– Но я простудился, – сказал Мейер.

– И простуда детектива Мейера заставила нас снова позвонить детективу Гроссману, просто так. Он согласился встретиться с нами в своей лаборатории, доктор Нелсон. Мы провели там несколько часов. Сэм – это лейтенант Гроссман – рассказал нам немало интересного, и мы хотим услышать ваше мнение. Мы хотим быть как можно более точными в этом деле, поскольку слишком уж много в нем особенностей. Разве не так?