В походах и боях - Батов Павел Иванович - Страница 49

С командного пункта армии позвонил И.С. Глебов и передал радостное известие: командарм 21-й в 12.00 ввел в прорыв 4-й танковый корпус, он развивает наступление на Евстратовский!

Много лет прошло с тех пор, но и сейчас, как живые, видятся мне лица боевых товарищей, работавших тогда на нашем НП.

- Вот черт!.. Молодцы! - вырвалось у Лучко.

- Окружение фашистской группировки становится фактом, - сказал Липис. Вот она, расплата!

Может быть, в тот момент у вашего главного оператора перед мысленным взором пронеслись иные картины недавнего прошлого, когда сам он во главе отряда из 400 бойцов пробивался из окружения из-под Пирятина до Полтавщины. Теперь же враг дрожит при слове "окружение"... А может, вспомнилась еще более тяжелая картина прошлого? Я знал, что подполковник пережил невыносимое. Он был в действующей армии с первых дней войны. Отец с матерью остались на Херсонщине. Однажды в минуту откровенности Липис сказал мне: "Все время думаю о них. Все время думаю, что мог их спасти". Фашисты ворвались на Херсонщину. Изверги придумали страшную казнь родителям офицера-коммуниста. Их бросили живыми в глубокий колодец.

Вот почему подполковник с болью и радостью говорил о возмездии.

- Филипп Павлович, - обратился я к члену Военного совета, - мобилизуй весь политаппарат. Каждый боец в наступающих частях должен знать - наши танки уже громят тылы врага. Окружаем фашистов. Задача - быстрее вперед.

Сам Лучко направился в 252-ю дивизия? к Шехтману. Она готовилась к переправе через Дон. Лучко вскочил на свою Милю и, с места подняв в галоп, скрылся ив виду. Только бурка мелькнула птицей. (Старомодный способ передвижения, но ничего не скажешь - красив...)

Ветер разорвал наконец туман. Стало возможно работать у оптических приборов. Высота 186,7 отбивалась огнем. Вот на ней загрохотали разрывы наших снарядов. Дым. Фонтаны взметнувшейся земли. Это Меркулов ударил всей силой артгруппы, поддерживавшей 304-то дивизию. Но тотчас же начал сильный огонь Мало-Клетский и прижал к земле чеботаевский полк. Чеботаеву мастерски помог Бабаскин огневым налетом армейской артиллерии на вражеский опорный пункт. Очередной бросок полка - и Чеботаев вплотную подошел к меловым обрывам.

Кто-то положил руку мне на плечо. Оторвался от окуляров прибора - сзади стояли К. К. Рокоссовский и В. И. Казаков. Я собирался доложить. Командующий фронтом жестом остановил.

- Сам вижу, Павел Иванович.

Он встал у стереотрубы. Мы наблюдали один из самых напряженных моментов боя. Пусть читатель представит себе эту местность: извилистые глубокие овраги упираются в меловой обрыв, крутые его стены поднимаются на 20 - 25 метров. Рукой почти не за что уцепиться. Ноги скользят по размокшему мелу. Чеботаевцы начали штурм. Было видно, как солдаты подбегали к обрыву и карабкались вверх. Вскоре вся стена была усыпана людьми. Срывались, падали, поддерживали друг друга и упорно ползли вверх.

Вечером подполковник Липис, посланный мною в 807-й полк с задачей контроля и проверки, докладывал, что в атаке отличился сам командир полка. Чеботаев поставил задачу танкам: сделать два прохода в проволочных заграждениях для 1-го батальона и один - для 2-го, а затем поддерживать стрелков огнем с места. Несколько танков укрылись в засаду на случай контратаки слева. Артиллерия подавляла огневые точки. У самых меловых стен пехота замялась. Чеботаев бросился в цепь:

- За Родину! Вперед! Ура!..

Он возглавил ближайший батальон, вместе с ним поднялся по крутому скату.

Командующий фронтом, не отрывая глаз от стереотрубы, сказал:

- Хорошо... Хорошо! Танки прорвались в обход. Действительно, две группы танков обходили Мело-Клетский. Невжинский - справа, Якубовский - слева. Они шли к высоте 186,7, ведя огонь с ходу по дзотам. У телефона Меркулов:

- Восемьсот двенадцатый полк перешел в атаку на Мело-Клетский. Бой перемещается к центру поселка.

- Твое решение, полковник?

- Двумя батальонами Сорокина очищаю Мело-Клетский. Остальные силы дивизии - за Чеботаевым, к Ореховскому. Ночью возьму Ореховский, товарищ командующий!

- Это правильно, но не хвались. Где твоя артиллерия?

- Отстает, товарищ командующий, - признался Меркулов. - Тягачи старые, горюче-смазочных не хватает... Прошу ускорить подвоз боеприпасов.

- Слушай, комдив: утром буду в Ореховском. Понятно? И достанется тебе, если увижу, что пехота дерется без артиллерии и танков. Учись у гвардейцев...

Время шло к 16 часам. Дьявольский треугольник высот на направлении главного удара (135,0, 186,7 и МелоКлетский) был наконец взломан. Но темпы продвижения ударной группы все еще низкие. На переправы через Дон и в тылы армии были посланы офицеры штаба и политотдела с заданием принять все меры для улучшения снабжения войск боеприпасами. З. Т. Бабаскин и Ф. Э. Липис направлены в 304-ю и к гвардейцам. Зиновию Терентьевичу сказано: "Бой в глубине показывает, что разведка конкретных целей ведется плохо. Исправить ошибки артиллеристов. Во-вторых, проверить продвижение орудийных расчетов в боевых порядках пехоты". Задание начальнику оперативного отдела: "Ориентироваться в обстановке на направлении к Ореховскому, в районе высот с отметками выше двухсот. Меня интересует одно: уловить момент, когда можно будет взять из дивизий обе танковые бригады".

Подполковник понял, какой созревает план, счастливо улыбнулся и, взяв автомат, быстро вышел из блиндажа.

Командующий фронтом пробыл на НП армии часа два и направился в 24-ю армию. На прощание сказал:

- Противник оказывает неожиданно упорное сопротивление, - и, помедлив, закончил: - Помните, вы отвечаете за левый фланг двадцать первой армии.

Эти слова были восприняты как требование резко поднять темп наступления ударной группы.

Наши части сражались напористо. Бой за Мело-Клетский - лишь одна иллюстрация героизма солдат и мастерства офицеров, проявленных при боевом крещении 65-й. За первый день при прорыве обороны было штурмом захвачено 23 дзота. Отражая многочисленные контратаки, уничтожили 10 немецких танков.

Крупный опорный пункт Ореховский, взятием которого наша ударная группа завершила бы прорыв обороны противника на всю тактическую глубину, обрамляла с севера и юго-запада группа высот. К исходу 19 ноября туда подошли наступающие дивизии: справа высоту 207,8 захватила 76-я дивизия чистяковской армии; гвардейцы В. С. Глебова, вырвавшись по сравнению с ней километра на два вперед, дрались за высоты 219,3 и 232,2, то есть охватывали Ореховский с юго-запада и юга, помогая Меркулову, который вместе с Якубовским наносил удар в лоб. Но взять 19 ноября этот последний рубеж высот мы не смогли. Лишь Чеботаев одним батальоном оседлал отметку 202,2 и оттуда готовился к броску на Ореховский опорный пункт. Все высоты встретили нас организованным огнем, а гвардейцев - неоднократными контратаками, продолжавшимися до темноты. Пришлось остановиться. Должно быть, это обстоятельство и имел в виду Василий Иванович Казаков, когда под вечер сказал:

- Ну, Павел Иванович, давай бабки подбивать... Воевали, воевали - ничего не навоевали!..

На грубоватую прямоту старого боевого друга нельзя было обижаться. Он искренне хотел нам добра и славы, а ключ к ним был в одном слове: "темп". Темп и еще раз темп! Однако в порядке критики должен сказать, что руководство фронта поступило бы правильно, если бы во второй половине дня 19 ноября передало нам хотя бы часть сил 16-го танкового корпуса. После 18.00 65-я армия имела реальные возможности ввести в прорыв подвижное соединение из-за правого фланга 27-й гвардейской дивизии - на стыке с 21-й армией.

Вскоре В. И. Казаков уехал. Улучив несколько минут, усаживаюсь на топчан, чтобы обдумать наши дела и предстоящие задачи. 27-я гвардейская воевала отлично, продвинувшись в тяжелых условиях на 8 километров (приведу для сравнения цифры: к исходу 19 ноября дивизии 21-й армии прорвали оборону противника в глубину на 5 - 6 километров; среднесуточный темп пехоты на всех ударных направлениях при прорыве составил 5 - 10 километров). 304-я выполняла задачи вполне удовлетворительно (ее продвижение - 5 - 8 километров), не говоря уже о том, что командир 807-го полка Чеботаев был первым героем дня. На левом фланге ударной группировки мы, говоря формально, успеха не имели: Макаренко, захватив высоту 135,0, дальше не прошел, а под Логовским не сдвинулись с исходных позиций. Однако успех не всегда измеряется километрами. Если бы не подоспела умелая и своевременная помощь 321-й, Меркулов бы застрял в центре, это во-первых. А во-вторых, что самое важное, 321-я дивизия при содействии 23-й дивизии полковника П. П. Вахрамеева в первый день прорыва связала 376-ю немецкую дивизию и до полусотни танков, заставила их втянуться в тяжелый бой. С точки зрения главной задачи армии - это был успех, и немаловажный. 19 ноября самым опасным было бы, если пресловутый фон Даниэльс кое-что понял в обстановке и нанес удар во фланг 21-й армии; но он по уши увяз в районе Осинки - Логовский, и этим 65-я армия обязана генералу Макаренко и его частям, геройски отбивавшим здесь контратаку за контратакой.