Век перевода (2006) - Витковский Евгений Владимирович - Страница 51

51

Меналк:

Мать любяща его, в безумии от горя, Кладет его главу на грудь. Друг другу вторя, Семья печальная спешит свой круг сомкнуть: Единым вздохом их тогда разверзлась грудь, Их слезы разлились до бурного потока, Когда кляли они злотворну волю рока. Скорбь бесконечная, бескрайни токи слез — И каждый вздох печаль в себе безмерну нес. И даже смерть свою возмог ты сокрушати — Ей горестно, что рок ей должно исполняти, Но длить твой тщилась час для тех, кто был с тобой: Так мать, сестра твои, разжалобив слезой Судьбу твою, твой срок продлили и смягчили; Сурового отца как будто не тягчили Несчастия сии — он властен над судьбой, Меж тем час от часу страшней не быть с тобой. Ушло его дитя, ушло, — но сердце живо, Он горе, что Иов, выносит терпеливо: До седины живи — живи, дабы узреть, Как новый на глазах успеет род созреть.

Дамон:

О, тако алчу я и тако я пророчу. Созреет новый плод — и мы узрим воочью; Он долго будет зреть, красив, витиеват! Но, ах! пусть наделен он будет и стократ Счастливою судьбой и красотою равной — Ему не превзойти красы сей достославной. Пускай сравнится с ним в красотах новый род — Он вышней красоты его не превзойдет. Аминта всё вобрал из горнего в сем мире.

Меналк:

Меж тем, Дамон, гляди! Пурпурное всё шире Разверзлось облако — льет горние слова! Аминта мчит превыспрь; младые божества, Богоподобный лик поют там херувимы, Взрывает воздух он, его движенья зримы, И каждый миг его есть миг движенья в Рай! Новоприбывшему дивится вышний край, Сапфировый портал красы многопреславной, Гость мигом допущен предстать пред Властью главной. Свидетельство, что смел он взнесть на Небеса: Суть добродетель, суть божественна краса — Она известна всем, кто полнит эти страны. Так пойте, ангелы! Хоры Небес пространны Собрата вашего украсит ныне глас, Воспойте ж в радости, пока внизу сейчас Утишить ни на миг не в силах мы рыданья: На свете боле нет столь дивного созданья!

Сатира на голландцев, писанная в году 1662

В деснице пристава сподобясь захудалым Пройдохам, служащим изряднейшим нахалам, Что к землям закладным дрожащу тянут длань, Тучнея от всего — хотя б какая дрянь, Тем сыты, что они в почете у патрона, — Иной из англичан закрыл глаза на оно И валится к стопам голландских супостат; Лишь не было б войны — он всё отдать им рад: Проливы, купно сельдь, а с тем — Гвинеи злато; Сам сельдью обернись — задобришь супостата. Иной бежит того, чтоб обличить плута, Что рогача язвит его чужа пята. Уж сколько бед на нас ни слало Провиденье — У веры для всего готово разъясненье. Не буди простаком, услышь правдивый глас: Не лучше вера их, чем та, что есть у нас, — К чреде гражданских смут дорогу пролагая, Лиет английску кровь, голландцев пощажая. Что волю Божеску они в стране блюдут, Излишеством у нас в единый глас почтут. Пусть праведный монарх бразды взял высшей веры, Все государства ввек есть только и безверы. То вовсе не секрет, что доля власти — грех, Сей помысел, что смрад, стремит от власти всех. Подумай же: дела жестокости, обмана — С рождения творит она их неустанно. Ужаснее беды не знает дворянин, Когда его попрал пятой мужицкий сын. Не тщась того сокрыть, голландцы сеют злобу, Поганым всем набив поганую утробу. Пусть хвастают они, каков их древний род, Их скотство всё и впрямь от древности идет. И государство их, лишь чтоб учтивым быти, Зря попустило, чтоб им руки распустити. Не режет далее венецианец вод, Чем растопырилась сия страна-урод, И государство их, как и голландцы сами, Погрязло до ушей в помоях с потрохами. Живот, смотря на них, не диво надорвать, Лишь два владыки то способны врачевать. Как Африку Катон склонил к основам Рима, Увидим мы, сколь власть в двух Индиях их зрима, Единодушно все британцы заключат: Нет места Цезарю, коль Карфаген не взят!

Рондель

1. Хлоя слышит, как рыданье Из груди Аминта льет: «Безответное желанье Омрачает белый свет. Поцелуй, утишь страданье, На земле мне жизни нет». 2. Безответное желанье Омрачает белый свет. Для тебя я твердой дланью Всё отверг, что жизнь дает. Поцелуй, утишь страданье, На земле мне жизни нет. 3. Для тебя я твердой дланью Всё отверг, что жизнь дает». Хлоя молвила: «Желанье Не найдет твое ответ». «Поцелуй, утишь страданье, На земле мне жизни нет». 4. Хлоя молвила: «Желанье Не найдет твое ответ». Но, сдержав в груди стенанье, В поцелуе жарком льнет Излечить его страданье, И ему уж горя нет.

ВЯЧЕСЛАВ МАРИНИН{145}

ГОТФРИД БЕНН{146} (1886–1956)

За каждым словом…

За каждым словом, сквозь тьму и свет, кровавым сковом творенья след, пронзает время и в пашни «суть» бросает семя — и снова в путь. Несет фортуна в глухую даль подкову гунну и скифам сталь, не жди ответа, не тщись понять, на части это нельзя разъять, талана граны, волшебный свет, а после — рана, иного нет. Поля тускнеют, пастух зовет, колосья зреют — к нулю отсчет, небес безмерность, лазори цвет, есть только верность, иного нет, одно мгновенье, лицо в лицо, потом прозренье и в бездну всё: слиянье, всполох, волшебный свет, безмолвья полог, иного нет.