День рождения ведьмы - Кащеев Кирилл - Страница 41

   – Ну вообще-то ты их здорово мотоциклом уделал. А до этого мечом на кладбище… – немедленно попыталась утешить его Ирка. – Погоди, саламандра – это ведь изначальный огонь, «огнь очищающий», правда? А твой меч?

   – Отражение Луны, – словно представляя друга, сообщил Айт и коснулся прячущейся сзади за поясом рукояти. – Вода и лунные блики.

   – Тоже естественные элементы… – пробормотала Ирка и впервые улыбнулась. – Ха, выходит, теперь на моей территории количество заложных здорово сократится? Ты ж их навсегда упокоил!

   – Насколько я знаю людей, они быстро восстановят численность заложных обратно, – с истинно змейским высокомерием сообщил Айт.

   Ну вот что за человек… то есть змей? Она тут его гордость успокоить спешит, а ему немедленно надо про весь человеческий род гадость сказать! Гад и есть! Ирка гневно выпрямилась… Разогнавшийся поезд дернулся, проскакивая пустую станцию без остановки. Ирку бросило Айту на грудь, она вцепилась ему в плечи. Его руки немедленно обхватили ее спину, и они замерли – глаза в глаза, его губы совсем близко от ее губ. От него пахло как всегда… йодистой морской свежестью и солью, а еще золой и кровью. Они оба вздохнули – так, что дыхание их на миг смешалось. В вагоне вдруг погас свет… Ирка почувствовала, как Айт прижимает ее к себе крепче – сильно, почти до боли, сжимая пальцы на ее плечах. Тук-туки-тук – стучал, покачивался вагон и тук-тук-тук – часто-часто колотилось Иркино сердце.

   Свет вспыхнул снова. Ирка резко отвернулась, мазнув Айта волосами по лицу.

   – А где это я, собственно, сижу? – стараясь не смотреть ему в лицо, пробормотала она.

   – У меня на коленях, – любезно сообщил Айт.

   Нет, не то чтобы она раньше не замечала, где именно устроилась. Просто дальше делать вид, что не замечает, было уже невозможно. Ирка смущенно поерзала, пытаясь сползти с его колен…

   – Мне вообще-то не тяжело, – с легкой отстраненностью бросил он.

   – Нет, как-то нехорошо… – Ирка принялась барахтаться энергичнее – почему-то сползти с его колен оказалось невероятно сложно.

   – Тут никого нет, – насмешливо напомнил он.

   – Тем более… – пробубнила Ирка, старательно пряча глаза.

   Его рука крепко обняла ее плечи и притянула к себе. Ирка замерла. И с громким вздохом уткнулась носом ему в шею. Ну и пусть нехорошо, пусть неприлично. Он… он живой, и кожа у него теплая и чуть шершавая, как у нагревшейся на солнце ящерицы, и кольцо его рук – единственная защита от подступающего к ней лютого холода. Ее снова затрясло – и будто маска старой коры упала ей на лицо. Мир потерял цвет, запах и вкус и перестал двигаться. Холод-холод-холод, и только земля вокруг, и благодатный сон не приходит, и ты лежишь-лежишь-лежишь и смотришь во тьму над собой, и тоска-тоска-тоска, и так целый год!

   Ирка глухо вскрикнула, сорвала так и болтающуюся на шее маску и уставилась в грубо пробитые дырки глаз. Личина лежала у нее на коленях, но сквозь дыры не просвечивалась ткань Иркиных брюк. Там царила беспросветная, безоглядная мгла… и эта мгла глядела на Ирку осуждающе. И не возразишь ничего!

   – Хватит, – откидываясь на спинку диванчика, устало сказал Айт. – Ты ни в чем не виновата.

   – Много ты понимаешь! – огрызнулась Ирка. В конце концов, ей плохо, а она тут обязана чудеса сдержанности и хладнокровия проявлять? Так это он змеюка холоднокровная, а она человек, хоть и ведьма! Девушка! Имеет полное право переживать, и чтобы утешали! – Знаешь, как паршиво себя чувствуешь, когда подводишь тех… ну, за кого вроде как отвечаешь?

   – Действительно, ну откуда ж мне знать! – со злобной иронией процедил Айт, и губы его скривила такая невеселая усмешка, что Ирка замерла, боясь пошевелиться. Что там хрипел горелый заложный, утверждавший, что он – Иркин букет? Он повторял, что Айт виноват, и… Айт с трудом ворочал мечом, верно? Точно как сама Ирка, когда этот «букет горелый» приближался к ней!

   Так, от нападения мертвецов уже отбились. Факт, что Айт и вправду, на самом деле здесь, пришел ей на помощь, перебил кучу народу ради ее спасения (ну и фигли, что они уже были мертвы, такие только опаснее!), а теперь они едут вдвоем в пустом вагоне и она сидит у него на коленях… Ох! Спокойно – этот факт она тоже уже осознала. На всякий случай Ирка робко дотронулась до плеча Айта, словно проверяя: а правда ли все это – факт? Айт удивленно приподнял брови… и вдруг прижался щекой к ее руке. И тихо прошептал:

   – Прости меня, пожалуйста.

   Ирка замерла, как мышонок в кулаке. Это было так… так… О-ох! И слов таких нет, как! Счастье, ма-аленькое пока, скромненькое, пушистенькое свернулось клубочком в груди и тихо грело изнутри.

   А потом поезд тряхнуло снова, и, видимо, от этого толчка проснулся здравый рассудок. И немедленно все испортил! Ехидно поинтересовавшись: если спасаться уже не надо и Айт действительно здесь, может, пора начать думать?

   Думать, сидя у Айта на коленях, категорически не хотелось, так что Ирка взбрыкнула обеими ногами, вскочила и встала перед Айтом в классической позе – «рукы в бокы». Айт с комически-растерянной миной поглядел на свои опустевшие колени… потом поднял взгляд на Ирку… усмехнулся хорошо знакомой пакостной змеиной усмешечкой и невинно заметил:

   – У нас в ирии человеческие женщины так обычно встречают загулявших мужей.

   Ну вот можно с ним иметь дело? Ирка сделала шаг назад и уселась на диванчик напротив. Вот на таком расстоянии у нее есть шанс не попасться ни на его змейские подначки, ни на… В общем, ни на что! И спокойно разобраться, за что, собственно, он просил прощения. Для начала неплохо бы узнать, откуда он вообще взялся?

   – Ты вроде собирался появиться к моему дню рождения?

   Она вовсе не была уверена, что он выполнит обещание. Вот сам лично Великий Дракон Вод, царевич, младший сын Табити-Змееногой и прочее и прочее, снизойдет ко дню рождения какой-то ведьмы! Или правильно снизлетит? Это примерно то же самое, что ждать английского принца: даже если он пообещает прийти, все равно пока не появится – не поверишь. А ведь принц живет с ней хотя бы в одном мире!