Собрание сочинений в одном томе - Высоцкий Владимир Семенович - Страница 102

102

«Грезится мне наяву или в бреде…»

Грезится мне наяву или в бреде, Как корабли уплывают… Только своих я не вижу на рейде — Или они забывают? Или уходят они в эти страны Лишь для того, чтобы смыться, — И возвращаются в наши романы, Чтоб на секунду забыться; Чтобы сойти с той закованной спальни — Слушать ветра в перелесье, Чтобы похерить весь рейс этот дальний — Вновь оказаться в Одессе… Слушайте, вы! Ну кого же мы судим И для чего так поёмся? Знаете вы, эти грустные люди Сдохнут — и мы испечемся! <1960-е>

«Надо с кем-то рассорить кого-то…»

Надо с кем-то рассорить кого-то — Только с кем и кого? Надо сделать трагичное что-то — Только что, для чего? Надо выстрадать, надо забыться — Только в чем и зачем? Надо как-то однажды напиться — Только с кем, только с кем? Надо сделать хорошее что-то — Для кого, для чего? Это может быть только работа Для себя самого! Ну а что для других, что для многих, Что для лучших друзей? А для них — земляные дороги Души моей! 1970

«Тоска немая гложет иногда…»

Тоска немая гложет иногда, И люди развлекают — все чужие. Да, люди, создавая города, Все забывают про дела иные, Про самых нужных и про близких все<м>, Про самых, с кем приятно обращаться, Про темы, что важнейшие из тем, И про людей, с которыми общаться. Мой друг, мой самый друг, мой собеседник, Прошу тебя, скажи мне что-нибудь! Давай презрим товарищей соседних И посторонних, что попали в суть. <1970>

«Цыган кричал, коня менял…»

Цыган кричал, коня менял: «С конем живется вольно. Не делай из меня меня, С меня — меня довольно! Напрасно не расстраивай, Без пользы не радей… Я не гожусь в хозяева Людей и лошадей. Не совещайся с гадиной, Беги советов бабских… Клянусь, что конь не краденый И — что кровей арабских». <1970>

«Вагоны не обедают…»

Вагоны не обедают, Им перерыва нет. Вагоны честно бегают По лучшей из планет. Вагоны всякие, Для всех пригодные. Бывают мягкие, Международные. Вагон опрятненький, В нем нету потненьких, В нем всё — десятники И даже сотники. Ох, степь колышется! На ней — вагончики. Из окон слышится: «Мои лимончики!..» Лежат на полочке Мешки-баллончики. У каждой сволочи Свои вагончики. Порвешь животики На аккуратненьких! Вон едут сотники Да на десятниках! Многосемейные И просто всякие Войдут в купейные И даже в мягкие. А кто с мешком — иди По шпалам в ватнике. Как хошь — пешком иди, А хошь — в телятнике. На двери нулики — Смердят вагончики. В них едут жулики И самогонщики. А вот теплушка та — Прекрасно, душно в ней, — На сорок туш скота И на сто душ людей. Да в чем загвоздка-то? Бей их дубиною! За одного скота — Двух с половиною. А ну-ка, кончи-ка, Гармонь хрипатая! Вон в тех вагончиках — Голь перекатная… Вестимо, тесно тут, Из пор — сукровица… Вагоны с рельс сойдут И остановятся! <1970>

«В тайгу…»

В тайгу На санях на развалюхах, В соболях или в треухах — И богатый, и солидный, и убогий — Бегут В неизведанные чащи, — Кто-то реже, кто-то чаще, — В волчьи логова, в медвежие берлоги. Стоят, Как усталые боксеры, Вековые гренадеры В два обхвата, в три обхвата и поболе. И я Воздух ем, жую, глотаю, — Да я только здесь бываю За решеткой из деревьев — но на воле! 1970

«Нараспашку — при любой погоде…»

Нараспашку — при любой погоде, Босиком хожу по лужам и росе… Даже конь мой иноходью ходит, Это значит — иначе, чем все. Я иду в строю всегда не в ногу, Столько раз уже обруган старшиной! Шаг я прибавляю понемногу — И весь строй сбивается на мой. Мой кумир — на рынке зазывалы: Каждый хвалит только свой товар вразвес. Из меня не выйдет запевалы — Я пою с мелодией вразрез. Знаю, мне когда-то будет лихо; Мне б заранее могильную плиту, На табличке: «Говорите тихо!» Я второго слова не прочту. Из двух зол — из темноты и света — Люди часто выбирают темноту. Мне с любимой наплевать на это — Мы гуляем только на свету! <1970>