Там, за рекой - Пальман Вячеслав Иванович - Страница 46

Хобик показался опасным. Он подавал надежды. Осенью, в период рёва, такой мог не только постоять за себя, но и оттеснить признанные авторитеты.

Вожак, приземистый красавец с отличными рогами, на которых виднелась не одна боевая отметина, неожиданно нагнул морду с короной, ощетинился остриями и, вытаращив глаза, пошёл на Хобика. Тот резво отпрыгнул, посчитав такой приём за ритуальную игру. И ещё один рогач, отмахнув передним копытом траву и землю, бросился вперёд, считая, что ему лично достаточно одного соперника — вожака. Хобик отбежал, но все ещё не уходил. Вожак хотел ткнуть его ещё не совсем острым надглазьем, но Хобик увернулся, однако рога больно ударили по ляжке. Ясно, что игра получилась не дружеская. И вовсе не игра. Хобик умчался к исходным рубежам, но рогачей его бегство только раздразнило. Они преследовали беднягу до самого леса, и тут произошло событие, которого нападающие никак не ожидали.

Хобик влетел в берёзовую заросль, рогачи по инерции пробежали ещё несколько шагов, кусты зашевелились, и на месте молодого претендента перед ними выросла лохматая фигура медведя. Не очень крупного, но достаточно лохматого и грозного, с поднятым со злости «воротником» и слегка сощуренным носом, открывшим белые, ужасные клыки, всегда готовые вонзиться в шею и плечи не к месту развоевавшихся вожаков.

Лобик только показался им во всей своей хищной красе. Однако и этого хватило, как говорится, за глаза. Дико скакнув в сторону и заложив рога почти на спину, воинственная парочка, а следом за ними и все стадо, наблюдавшее за неравным сражением, понеслось назад, через ручей, как раз под той скалой, где лежал всевидящий Архыз. Он выждал, пока стадо окажется прямо перед ним, поднялся и плотоядно потянулся, издав при этом тягучий звук, буквальный перевод которого на языке хищников означал не что иное, как: «Поесть бы сейчас…»

Оленей сдуло с горы за две секунды.

Наконец-то приятели увидели друг друга! Лобик даже на задние лапы встал, пытаясь получше разглядеть — точно ли это Архыз укрывается в тени. Олень выскочил из леска и, грациозно подпрыгивая, будто и вовсе не касаясь земли, понёсся навстречу Архызу.

И Лобик, опустившись на все четыре, боком-боком побежал за ним, подбрасывая зад.

Шли они с остановками, время которых привело бы в ужас инструкторов по туризму. Питались. Хобик рвал траву, медведь собирал ежевику и чернику, исследовал гнилушки, а овчар бесцельно бегал вокруг и слушал, как бурчит в пустом животе. Несколько мышей и несчастные глухариные птенцы позволили ему стоически выдержать затянувшийся пост, а расстояние до приюта тем временем уже сократилось наполовину.

Спали врозь, но в пределах видимости; и вообще, за часы, проведённые вместе, никто из трех ни разу не прикоснулся до шерсти другого. Тут действовал какой-то строго уважаемый нейтралитет, дань изменившемуся характеру. Очень разные натуры.

Лобик проснулся раньше всех и поохотился в предрассветной мгле, но неудачно. От него ушли барсучата, выбежавшие из норы поиграть. Не очень переживая, он принялся за траву. Потом подождал, пока набьёт желудок Хобик. Что ел Архыз — неведомо, но он опять обогнал друзей и повёл по звериной тропе к смутно выплывающему из тумана Эштену.

Лишь в километре от приюта сперва Хобик, а потом и медведь заупрямились. Слишком резко запахло чужими людьми и ружьями. Они достаточно знали, что случается с доверчивыми, и решили не рисковать без нужды. Лениво ходили по лугу, не удаляясь от кромки спасительного леса, лежали на солнце и вообще ждали, что им предложит деятельный овчар.

Приют успокоился поздно, в двенадцатом часу.

На чёрное небо из-за гор выползла ущербная жёлтая луна. Она скупо осветила домики с погасшими окнами, тлеющие под пеплом угли, развешанную на жердях одежду и двух собак недалеко от входа в балаган.

Архыз лежал, свернувшись в кольцо. Колли дремала, устроившись с комфортом. Она лежала на боку, откинув остроносую мордочку.

Знакомство Архыза и Леди, начатое ещё весной в Жёлтой Поляне, прошло спокойно. Когда овчар увидел её, то остановился и некоторое время приглядывался, а узнав, легонько помахал толстым хвостом. Леди с достоинством отвернулась. Архыз приблизился, полный благоговения и рыцарства, обнюхал Леди. Она и тут не проявила особой заинтересованности. Возможно, её смущали люди. Подняв мордочку, Леди посмотрела на Таню так, словно спросила: «Что он хочет от меня?» Архыз, несколько озадаченный холодным аристократизмом, растерянно поморгал азиатскими глазами и отвернул свою тупоносую крупную морду — «Не навязываемся».

Саша не стал привязывать овчара, вполне резонно считая, что он никуда не убежит. Людей Архыз не трогал, даже немного сторонился. Обошёл все домики приюта, дважды с очень независимым видом прошёлся мимо Леди, задрав кверху колечко пушистого хвоста, но она лишь повела вслед равнодушными глазами и зевнула.

Вконец обиженный Архыз ещё раз промчался мимо неё в кусты, надеясь заразить своей стремительностью, но Леди и ухом не повела, дремотно лежала на своей подстилке, прислушиваясь к голосам из балагана.

Вот тогда и овчар загрустил. Свернулся колечком неподалёку от неё и затих. И хотя Архызу не спалось, с места он не подымался, только редко и глубоко вздыхал.

К полуночи, когда взошла луна, Архызу почудился шорох в березняке. Он поднял голову и прислушался. Прошуршало ещё раз, левей. Овчар проворно встал. Леди уже не лежала, а насторожённо сидела, блестящие глаза её силились рассмотреть, что там такое, в сорока метрах от неё. Кажется, она испугалась. Архыз догадался, кто возится в кустах: это пришёл Лобик.

Леди снялась с места, толкнула лапами дверь и влезла в помещение. Запах медведя ужаснул её, но лаять воспитанная собака постеснялась. Не лает же этот лохматый черно-белый волк. Почему же она?..

Тем временем Лобик, уже имеющий опыт в воровском искусстве, шустро обходил приют и наконец сыскал подходящее: синтетический пакет с горохом, оставленный на листе шифера сбоку балагана. Схватив его обеими лапами, медведь заковылял в кусты, но не успел пройти и двух десятков шагов, как рассыпал. Он испугался и шарахнулся в сторону, но тут же вернулся. Обнюхал добычу и захрустел сухими горошинами.

Архыз неторопливо подошёл к нему, остановился в пяти шагах и посмотрел с горечью. Ай-я-яй… Глаза Лобика плутовски поблёскивали.

Кто-то закашлял в балагане, Лобик попятился в кусты. Архыз за ним. Под неверным светом луны прошли они с полкилометра, пока не натолкнулись на оленя. Он устроился в славном месте, на моховой поляне среди скал. Ждал.

Архыз остался с приятелями до утра. А на заре прибежал к балагану.

Леди провела ночь под крышей, в одном из домиков, где ночевала и Таня. Едва почуяв овчара, запросилась. Её выпустили.

Колли потянулась, зевнула и прошла мимо Архыза, зацепив его боком. Извинилась, что ли, за вчерашнее. Потом они немного побегали вместе.

Вышел Саша, осмотрелся. Холодно, роено. Туристы ещё спали.

— Как денёк? — спросил Котенко.

— До полудня будет солнечно, — сказал Саша. — Архыз уже прибежал. Хотите, он нас сведёт к Лобику и оленёнку?

Котенко оживился:

— Давай пошли. Аппарат только возьму.

— Идём, Архыз, — сказал Саша, а сам посмотрел на дверь домика, где спала Таня. Ведь слышит голоса. Но не спешит. Совсем он ей не нужен…

Роса выпала ужасающая, трава пригнулась под тяжестью её, сизый цвет покрыл луга. Сапоги сразу намокли. Овчар шёл прыжками, но живот и бока у него потемнели.

— Ты уверен, что они здесь? — спросил Котенко, на ходу прилаживая телеобъектив.

— Не один же он бегал целые сутки. Вы немного поотстаньте, чтобы не испугались. Я дам знать.

Утро высвечивало горы. Над Чугушем по небу разлилась чистая зелень. Может быть, это отблеск далёкого моря? Саша прошёл пологим склоном, оглядываясь, чтобы не потерять из виду Котенко. Неожиданно он остановился и сел на камень. В тридцати шагах, там, где светлел березняк, рогатым изваянием стоял Хобик. Кончики его молодых рогов светились. Узнал!