Сплошной разврат - Малышева Анна Жановна - Страница 80

— Да, — Саша вздохнула, — рассказ получился сумбурный, но не это суть. Главное — вот.

И она плюхнула на стол большой конверт.

— Фотографии? — спросил догадливый Гоша.

— Да!

— Неприличные?

— Не то слово!

— Про кого?

— Про Трошкина.

Гоша вытряхнул на стол содержимое пакета.

— Ага! Вот и записочка. «Времени осталось мало. Немедленно объявите публично, что не собираетесь баллотироваться, в противном случае эти и подобные снимки будут опубликованы в «Секс-моде» как иллюстрации к статье. А запись на видеокассете будет показана по телевидению».

— Откуда это?

— Это, — с нескрываемым торжеством произнесла Саша, — принесла и пыталась подсунуть под дверь квартиры адвоката… — она сделала эффектную паузу, — какая-то тетка в шляпе!

— Интересно. — Василий вскочил и принялся бегать по кабинету. — Очень интересно. Так, значит, Гошечка, все-таки Иратов. И Трошкина действительно шантажируют.

— Почему обязательно Иратов? — запротестовала Саша. — Трошкина все не любят. Мы с Лизой решили, что это либо Ценз, либо Симкина. Во всяком случае, я эту тетку, которая сегодня приходила, точно знаю, но не могу вспомнить, кого из них она мне напоминает.

— Ты в своем репертуаре, — нахмурился Василий. — «Я ее точно знаю, только не знаю, кто она».

— Саня, девочка, давай-ка еще раз повспоминаем, как там было в «Роще», — взмолился Василий.

— Я услышала крик — «убили, убили» и сразу вышла.

— Иратов уже пришел к себе?

— Нет, он пришел позже. Сначала я увидела его жену. Она сидела на полу около своего номера, плакала и просила позвать мужа. А Иратов пришел минут через пять, и мы зашли к ним в номер.

— Сразу зашли?

— Да, он меня буквально втолкнул внутрь. Потому что я испугалась, когда его увидела, я-то думала, он мертвый, а он решил, что я испугалась его в том смысле, что он убийца. Он на меня заорал, он вообще был очень нервный, и, когда открывал дверь, руки у него просто ходуном ходили, он все не мог попасть ключом в скважину.

— Он открывал дверь ключом?! — хором спросили Гоша и Василий.

— Да. А должен был топором? — удивилась Саша. — Почему вы спрашиваете?

— Потому что… — Василий широко улыбнулся, — потому что… ты себе не представляешь, как это важно. И как мне, дураку, раньше такая простая мысль в голову не пришла? Я, кажется, знаю, кто убийца.

— Я, кажется, тоже, — подхватил Гоша. — А значит, мы вот что сделаем…

Глава 35

ЛОВУШКА

— Я собрал вас, господа, — хмуро произнес Василий, — чтобы в последний раз воззвать к вашей совести.

Присутствующие переглянулись. Элеонора Симкина испуганно втянула голову в плечи, Татьяна Ценз с отсутствующим видом принялась рассматривать потолок, Трошкин нагло усмехнулся, Иратов пожал плечами, а его жена тихо вздохнула.

— Я уверен, я убежден, что кто-то из вас знает, где Григорчук хранила свой архив. Я полагаю, что те из вас, кто не замешан в убийстве, заинтересованы в том, чтобы убийцу нашли. Состав участников нашего сегодняшнего разговора не случаен, вы все, вне зависимости от того, как каждый из вас относился к убитой, достаточно близкие ей люди. В особенности вы, Александр Дмитриевич, — Василий кивнул Трошкину, — и вы, Людмила Михайловна, — он повернулся к Иратовой. — Любовнику и подруге она вполне могла доверить свою тайну. Так скажите, черт побери, где бумаги?

Все молчали.

— Хорошо, попробуем еще раз, — все больше раздражаясь, сказал Василий. — Вот вы, Александр Дмитриевич, почему ничего не сообщили следственным органам о том, что вас шантажируют.

— Меня? — Трошкин изумленно посмотрел на Василия. — Меня?

— Ну не меня же, — ядовито ответил Василий. — У меня, слава богу, совесть чиста.

— Какое совпадение! — обрадовался Трошкин. — У меня тоже.

— Так вас не шантажировали в последнее время?

— Бог миловал. — Трошкин потупил глаза.

— Не надо, Саша, — вступила в разговор Ценз. — Не кривляйся. Я рассказала капитану о конверте, который тебе прислали.

— Каком конверте? — Трошкин посмотрел на Ценз с презрением. — О чем ты, Таня?

— Скажите, — спросил Иратов, — а зачем вам архив Григорчук? Не хватает в жизни острых ощущений? Охота посмотреть на веселые картинки? Я понимаю, зачем архив нам с Трошкиным, и, по идее, это мы должны его искать, а вам-то зачем? Или вы думаете, что Света догадывалась, кто может ее убить, и оставила там свою предсмертную записку?

— Нет. — Василий покачал головой. — Мне безразлично, ЧТО изображено на картинках, но мне важно, каких картинок в архиве не хватает.

— Не понял.

— Судя по тому, что часть документов, касающихся личной жизни Александра Дмитриевича Трошкина, кто-то любезно предоставил в его распоряжение и вежливо попросил не участвовать в выборах, следовательно, этот кто-то в архив слазал и кое-что оттуда изъял. Если мы найдем архив, то сможем вычислить убийцу.

— На что вы намекаете?! — взвился Иратов.

— Никто мне ничего любезно не предоставлял, — холодно сказал Трошкин.

Василий отмахнулся от них, как от мух.

— А как же вы вычислите убийцу? — тихо спросила Симкина.

— Методом исключения, — охотно ответил Василий. — Вы, Элеонора Генриховна, надо полагать, лучше других знаете, насколько аккуратна была ваша подчиненная Григорчук в ведении дел. По нашим данным, на каждую свою жертву она заводила папочку, в которой хранились тексты статей, фотографии и видеозаписи их… их развлечений.

Симкина кивнула.

— На случай, так сказать, возможных судебных исков. Так вот, сейчас в архиве не хватает как минимум одной, а скорее, двух папок. Если мы найдем архив, то круг подозреваемых сузится до этих одного-двух. Тех, чьих папок не хватает.

— Я полагаю, — скрипучим голосом заметил Трошкин, — что там не хватает папок с компроматом на большую часть мужского народонаселения нашей страны. А это, позвольте заметить, довольно широкий круг подозреваемых.

— Не передергивайте, Александр Дмитриевич, — поморщился Василий. — Вы хорошо понимаете, что я имею в виду.

— А действительно, — вступила Ценз, — если убийца забрал из архива свою папку, как вы узнаете, что она там была?

Василий помялся и, как бы нехотя, сказал:

— Мы обнаружили в рабочем кабинете Григорчук опись архива.

— С фамилиями?! — раздалось несколько голосов.

Василий горько вздохнул:

— Если бы. Но зацепка есть.

Он прошелся по кабинету, остановился у окна, повернувшись спиной к присутствующим:

— Не знаю, стоит ли сообщать вам… А с другой стороны… Надеюсь, благоразумие все-таки возьмет верх. Ладно! — Василий решился. — Согласно описи документов в архиве находились девять папок. Из них семь — отработанный материал, то есть статьи об этих семерых несчастных уже опубликованы, и похищать документы не имело никакого практического смысла. Остаются двое. Один — присутствующий здесь Александр Дмитриевич Трошкин, другой — неизвестно кто.

Все посмотрели на Трошкина. Он гневно дернул подбородком, но промолчал.

— А где зацепка-то? — спросила Симкина. — Откуда вы узнаете, кто еще?

— В архиве находились также фотографии девушек, которые по поручению Григорчук осуществляли сбор материала. Девушек, соответственно, тоже девять. Наша последняя надежда на то, что убийца в суете не взял этих фотографий. И тогда мы найдем ЕГО девушку и выясним, кто ОН.

— Искать девушку по фотографии — все равно что искать иголку в стогу сена, — очень тихо сказал Иратов.

— Не волнуйтесь. — Василий широко улыбнулся. — Это ж не просто так девушки, а вполне определенного свойства. Большинство из них занесены в нашу картотеку — представительниц древнейшей профессии мы любим и проводим их перепись достаточно регулярно.

— И где же она все прятала? — задумался Иратов. — Не во дворе же закопала.

— С нее станется, — усмехнулась Ценз. — Ценность-то какая! А где вы искали, капитан?

— В редакции, в квартире. — Василий развел руками. — Нет, мы готовы провести серию повторных обысков, но не хотелось бы стены ломать, правда, Элеонора Генриховна?