Затемненная серебром - Соловьева Алла Александровна - Страница 79

– Я уверен, что Елизар будет применять телекинез. – Фадеев с беспокойством посмотрел на меня.

– У нас еще не было тренировок с телекинезом, – покачала я головой.

– Значит, это первая, – вздохнул Макс. В его голосе чувствовалась тревога.

Я затряслась, припомнив летящую в меня металлическую балку на тренировке Хранителей. Дрожа как осиновый лист, испуганно посмотрела на Макса, желая оказаться подальше от Тагашева и его способностей.

– Надеюсь, смогу рассказать тебе о ней, – попыталась пошутить я, но губы задрожали. Выдавая мое волнение, слова прозвучали натянуто.

– В любом случае это тренировка, Злата, – успокаивал Макс. Он наклонился и поцеловал меня. – Не думаю, что в первый раз будет что-то серьезное. – Кровь мгновенно прилила к щекам, и я торопливо села в «хонду». – Я позвоню тебе после тренировки. – Фадеев коснулся пальцем кончика моего носа.

Он ушел, и рана мгновенно вскрылась. Побледнев, я посмотрела через лобовое стекло, исцарапанное старыми «дворниками». Елизар не отрываясь глядел на меня, и на один миг на красивом лице проступила маска острой боли, даже темнота и дальность расстояния не смогли это скрыть. Затем он отвернулся, слушая Марка. Ланбин, нахмурившись, что-то говорил брату: зло, быстро. Тагашев стоял спиной, и лица было не видно: наклонил голову, плечи опустились. Марк покосился на меня и снова заговорил. Говорят обо мне или о предстоящей тренировке? Елизар вскинул голову, руки напряглись, сжимаясь в кулаки, похоже, очень сильно: напряженные мышцы проступили через черный тренировочный костюм. Затем он покачал головой, медленно, будто разминая шейные позвонки, пошел к магазинчику и скрылся за дверью. Марк вздохнул и, пристально глядя на меня, кивнул, очевидно давая понять, что пора начинать тренировку.

Наклонившись, я завела старое авто. Несмотря на пенсионный возраст, двигатель «хонды» зашелестел почти неслышно. Нажав на педаль газа, я тронулась, замерев от напряжения и не зная, что меня ждет впереди.

Шурша по снегу, седан медленно приближался к заправке. Внезапно я потеряла управление. Колеса оторвались от земли. Резко накренившись вправо, автомобиль начал подниматься в воздух. Съезжая по сиденью вбок, я изогнула тело, вцепившись в руль и пытаясь удержать равновесие. Адреналин полыхнул в крови. Я заметалась, не зная, что предпринять, но, когда «хонду» начало с силой кидать по сторонам, осознала: нужно из нее выбираться. Держась одной рукой за руль, попыталась открыть дверь. Замки щелкнули сами собой, превращая машину в закрытую ловушку. Подергав дверцу, я поняла, что Елизар или Марк сдерживают замки телекинезом. Что ж, дверь можно и выбить. С силой ударив локтем, я поняла, что это невозможно. Даже стекла не разбились, сдерживаемые мощным потоком силы.

Пульс учащенно скакал. От давления крови заложило уши. И тут, как огромными прессами, машину начало сдавливать. Визг сорвался с губ и потонул в скрежете гнущегося ломающегося металла. Стекла под натиском невидимой силы взорвались, осыпая меня осколками. Снова завизжав, я пыталась избавиться от ремня безопасности, который, ожив, сдавил грудную клетку, вдавливая в сиденье. Весь левый бок ныл под тяжестью неумолимо приближающегося и мнущегося, как мягкий пластилин, металла. Страх перед безжалостной силой подстегнул, заставив двигаться быстрее. Когтями разрезав ремень, я отчаянно схватилась за приборную доску и забралась на сиденье ногами, при этом скрючившись в три погибели. Резко вогнала когти в капот. Держась изо всех сил, постаралась выскользнуть через проем лобового стекла.

Крыша приближалась. Резкий хлопок… в салоне завоняло бензином. Кажется, раздавлен бензобак. Задрожав от ужаса, я начала двигаться быстрее. Проламывая когтями капот, выбиралась из машины почти полностью. Сердце стучало огромным, гулким барабаном, норовя проломить грудную клетку. От гула и грохота сдавливало перепонки. От страха резко свело желудок. Тошнота подкатила с такой силой, что мешала сосредоточиться.

Выбравшись на капот, я прыгнула вниз. Метров двадцать, но это не страшно, главное, выбралась из ловушки. Мимо скользнула чиркнувшая зажигалка. Оглушительный взрыв над головой заставил закричать. Земля дрогнула. Тело опалило жаром. Уши заложило. Упав в снег, я покатилась в сторону. Горящие остатки «хонды» с силой обрушилась на землю, вырывая из моей груди новый визг.

Дрожа и поскуливая от страха, я выпустила когти и огляделась по сторонам. Господи, да они вдвоем! Вдвоем будут вести так называемую тренировку, которую я бы назвала кошмаром.

– Ты чуть не взорвал меня! – истерично крикнула я.

– Это экзамен, Злата. Твоя задача – выжить. – Как демон ночи, Елизар с высоты медленно опустился на снег.

Я отбежала в сторону. Марк приближался с противоположной стороны площадки, следя за каждым моим движением. Он напал первым. Приняв боевую стойку, я отразила первый удар. Ланбин, странно глядя на меня, тут же нанес второй. Кулак врезался в грудь огромным молотом, отбрасывая меня в сторону ящиков с песком и огнетушителями, которые мгновенно поднялись в воздух, кружась в неистовом вихре… затем полетели в меня. Хватая ртом морозный воздух, я откатилась от обрушивающегося ящика; быстро вскочив и уклоняясь от очередного ящика, понеслась к заправке, держась на расстоянии от Тагашева.

Бело-красные заправочные колонки почти рядом, присев, я укрылась за одной из них, стараясь перевести дыхание. Убрав волосы с лица, осторожно выглянула. Елизар стоял на дороге, ведущей к заправке, расслабленно, спокойно, вытянув руки вдоль тела.

Земля затряслась под ногами. Колонку, мое никчемное укрытие, вырвало из бетона и обрушило на меня. Шею и ключицы полоснуло болью, гематомы набухли широкими полосками. «Мне не справиться с ними», – мелькнула отчаянная мысль. Трансформируясь, я начала отступать к магазинчику, но внутрь заходить нельзя. Захлопнется очередной ловушкой. С легкостью запрыгнув на крышу и вжимаясь в нее мощным телом пантеры, я пыталась оценить ситуацию. Тагашев на месте, а Марк… Он прыгнул на спину сверху. Трансформируясь, я начала извиваться, пытаясь выскользнуть из стальных рук.

– Злата, ты и Макс – вместе? – тихо спросил Марк, ослабив хватку.

На секунду я замерла. Его вопрос, да еще посреди такой тренировки, поставил в тупик.

– Да, – так же тихо ответила я и, вырвавшись, приняла боевую стойку. – Странно, что ты спрашиваешь.

Марк закрыл себя щитом: совсем несильным, на других тренировках я справлялась с такими без труда, хотя, учитывая, что сегодня наставников двое, они особо не защищались.

– Зачем?

– Что значит – зачем? – Я растерянно остановилась, быстро глянула на Тагашева, внимательно наблюдавшего за нашим поединком.

– Да, защищайся же ты, – зашептал Марк. – Елизар запретил мне говорить с тобой на эту тему. – Убрав щит, он начал атаковать. – Ты не любишь Макса! – Марк вынырнул из темноты. По его лицу пробежал всполох рассеянного желтоватого света от тусклого фонаря.

– Послушай, какая тебе разница? – начала злиться я, одной рукой блокируя удар. Ловя момент между следующим появлением щита, ребром другой ладони ударила его по ребрам. Ланбин согнулся пополам.

– Разница в том, что ты и мой тупоголовый братец – любите друг друга! – дыша сквозь зубы и стараясь восстановить дыхание, ответил Марк.

Я остановилась. Сильный удар по ногам повалил меня на металлическую крышу магазинчика.

– Это неправда! Я не нужна ему! – Голос сорвался на крик.

Я машинально схватилась рукой за ногу, но боль совсем не чувствуется: злость и отчаяние захватили с новой силой. Естественно, Елизар услышал мой вопль. Запрыгнув на крышу, он зло посмотрел на Марка:

– Кажется, я запретил отвлекать мою ученицу.

– Ты рано сдалась! – Марк остановился, переводя взгляд с Елизара на меня.

– Замолчи, Марк! – Тагашев сжал кулаки, подбираясь к брату.

– Молчать о том, что ты места себе не находишь с тех пор, как увидел ее?! О том, что даже дышать перестаешь в ее присутствии, или о том, что ревнуешь к Максу?!