Выбор судьбы - Чиркова Вера Андреевна - Страница 19

— Волнение. И все сопутствующие ему чувства, кроме тех, которые относят к добрым или радостным.

— И страх?

— Да, — коротко ответил чародей, и черты его лица застыли суровой маской судьи.

— А что такое аура? — решив не обращать никакого внимания на гримасы хозяев, продолжала допрос Весеника.

— Это то самое свечение, которое, как оказывается, ты видишь. Интересно, как давно? — снова не выдержал Феодорис.

«Странно, а почему он ведет себя так несдержанно и куда торопится?» — невольно заинтересовалась Весеника. Днем, когда верховный чародей приходил сюда в первый раз, он казался невозмутимым и безразличным к течению времени. Однако вслух это спрашивать пока не пожелала, твёрдо решив для начала выяснить намерения хозяев насчет своей собственной судьбы.

— Вот с того часа и вижу, как проснулась тут, — честно ответила главе Цитадели княжна, пристально рассматривая помрачневшие лица чародеев.

— А почему не спросила об этом раньше? — огорчённо выдавил из себя Феодорис, и Весе показалось, будто она слышит зубовный скрежет.

— Так ведь со мной никто не разговаривал и вообще не интересовался, — небрежно дёрнула плечиком куница и, рассмотрев, какой яркой зеленью полыхнула от её слов аура у обоих чародеев, почувствовала себя отомщенной за все переживания последних дней.

Но никак не могла ожидать услышать слова, прозвучавшие в ответ на этот упрек.

— Прости… но мы даже не предполагали такого быстрого повышения… — Верховный магистр выглядел расстроенным, а в его ауре плескалась такая буйная зелень, что Веся не могла не поверить в искренность этих чувств. И тем не менее, пока не готова была принять эти оправдания и хоть в чем-то пойти на сделку с хозяевами.

— Еще один вопрос, — сделав вид, будто не замечает тревожного ожидания во взглядах чародеев, сухо осведомилась княжна, — вы уже придумали мне наказание или работу?

— Чего?! — недоверчиво осведомился Феодорис и разочарованно вздохнул: — Неужели ты еще сама ничего не поняла?

— Я тебе говорил, что влюбленные девицы не способны решать такие задачки, — мрачно фыркнул в ответ Саргенс и огорчённо уставился на Весю, — а казалась такой сообразительной!

Пока к вам не попала, дурочкой никто не называл, хотелось огрызнуться кунице, но ее разум, привыкший решать загадки Кастины, уже зацепился за намек, пытаясь разгадать, подколка это или подсказка?

И если подсказка, то о чем? Чего такого она могла пропустить или понять неправильно?

— Подсказать? — осторожно поинтересовался с интересом наблюдавший за Колючкой Феодорис.

— Подскажи, — устало вздохнул младший чародей, — а то еще час просидим тут, а завтра трудный день. Хотелось бы выспаться. У нее от голода сейчас все мысли вон о том паштете, а не о законах Этросии.

Подсказка, сразу поняла Веся, услышав о законах Этросии, и снова задумалась. Ну да, нарушила она один из главных законов… никого не убивать и не наказывать с помощью запрещенных заклинаний. Особенно без суда, по личному желанию. И даже не один раз нарушила, но ведь не со зла?

А в последний раз вообще спасла не только себя и Береста, но и кучу селян…

Дойдя в мыслях до этого момента, Веся похолодела и почувствовала, что больше уже не желает ни паштета, ни сухариков. А хочет засунуть голову под подушку, как в детстве, и горько зарыдать от несправедливости и обиды. И прав Саргенс, говоря, что она несообразительная… это еще мягко сказано! Дурочка… истинная дурочка и есть.

— Веся… — сокрушенно вздохнул Феодорис, — вот у меня зелье… успокаивающее. Выпей, а? Ты же пока только половину поняла… а как успокоишься и поймешь все, самой смешно будет.

— Не верю я… — горько прошептала девушка, — а зелья не надо. Не пью я такое, его в нужную минуту может под рукой не оказаться.

Закрыла на миг глаза, мысленно захватила каплю силы и велела ей выровнять собственное дыхание, унять взволнованно сжимающееся сердце, заставить его биться размеренно и бесстрастно, погладила себя по плечам невидимой теплой волной, сгоняя напряжение и глубоко вздохнув, распахнула густые ресницы.

— Замечательно, — слегка озадаченно пробормотал Саргенс, внимательно рассматривая спокойное лицо девушки, — твоя наставница великий мастер!

— Как ее накажут за то, что столько лет скрывала мои поступки? — Против воли голос Веси сорвался, но призванная на помощь сила помогла не заплакать и даже не показать своего горя.

— Никак, — беззаботно пожал плечами Саргенс. — А ты давай, думай быстрее… спать и правда хочется.

Веся уже успела построить в уме картину, к которой так ловко подтолкнул её этот человек, и знала, едва она очутится в постели и погасит лампу, беспокойный мозг сам проверит все пути и непременно отыщет тот выход, на который ей сейчас намекнули.

И если раньше у неё просто не было необходимости посмотреть на свой второй дар и его последствия со стороны, то теперь она появилась… и не отпустит, пока куница не разложит все по полочкам. По совершенно новым полочкам, как оказалось.

— Отец вам написал?

— А ты как думаешь? — дружелюбно улыбнулся Феодорис. — Еще два дня назад получили письмо. Скоро и сам приедет.

— Это хорошо… — отстранённо буркнула Веся, хотя ничего хорошего в этом не видела. Но хотя бы можно будет сказать отцу огромное спасибо за то, что столько лет нес эту ношу и смотрел ей в глаза, отлично зная, однажды настанет день и юной княжне придётся понять правду.

Никто из одаренных не вправе нарушить закон о проклятых заклятьях и как прежде жить между неодаренными людьми. И в первые разы ей просто повезло, что не оказалось рядом чародеев. Или свидетелей. А когда и оказались, то среди них был Тадор, считавший своим делом защищать её, как свой праздничный пирожок.

Но восемь дней назад у моста через Хорог свидетелей было много больше, и никто из них не собирался хранить тайну своего спасения. Наоборот, торопились похвастаться перед другими. И значит, сейчас о её поступке знает вся Этросия, и не только простые жители или воины, но и князья, и те, кто прячет в себе темный дар с намерением создавать заклинания ради выгоды, как творила их та девушка из Росети. И их родичи, посвященные в тайну, и куча прочего люда.

Вот потому совет старших кланов никогда не согласится признать Весю невиновной и оставить безнаказанной, если отец обратится к ним с прошением. Просто нельзя пощадить одного, чтобы тут же не возмутились и не потребовали помилования другие. Как невозможно предугадать, кто из одаренных темным даром, вынашивающих грязные планы против честных людей, вскоре попытается оправдать свои неприглядные поступки примером княжны из рода Куницы.

И выходит, правильно чародеи сделали, забрав её, пока Берест был еще слаб, иначе пришлось бы применять к нему силу.

Непонятно только, как они ухитрились так быстро узнать о происходящем и добраться до Хорога?! Впрочем, про это она ведь может и спросить.

— А как это вы оказались возле моста так вовремя? — подняла на следивших за нею чародеев серьезный взгляд куница.

— Зря ты назвал её несообразительной, — укоризненно сообщил другу верховный магистр, — вот и отвечай сам.

— Загодя выехали, — сухо признался Саргенс, отводя взгляд, — послание получили… с твоим именем и описанием того случая, когда ты спасла свой отряд. И место было указано… где тебя искать.

— Тадор? — тотчас сообразила девушка и расстроенно прикусила губу.

Это оказалось больно и обидно, узнать, что он всё-таки решился пойти против её воли и сделать ей больно, лишь бы не допустить её свадьбы с ястребом… даже не догадываясь, что отобрал у неё не всю жизнь, а всего пару дней. У чародеев осведомителей хватает, долго погулять на свободе ей бы не удалось.

— Веся… — осторожно сообщил Феодорис, — у тебя сейчас в ауре гуляют зелёные волны.

— Представляю, — тяжело вздохнула княжна, — он ведь лучшим другом был… напарником и учителем, мало кому я так доверяла. Три лета рядом бились… своим телом меня прикрывал.

— А представь, что он почувствовал, когда узнал про твой отъезд к ястребам, — не поднимая глаз от кружки, произнес Саргенс. — Тадор тоже считал тебя другом. И даже намного более того — любимой девушкой, которая немного повзрослеет и поймет, как он её любит.