Стихотворения 1823-1836 - Пушкин Александр Сергеевич - Страница 8

8

АКВИЛОН 62

Зачем ты, грозный аквилон,Тростник прибрежный долу клонишь?Зачем на дальний небосклонТы облачко столь гневно гонишь?Недавно черных туч грядойСвод неба глухо облекался,Недавно дуб над высотойВ красе надменной величался...Но ты поднялся, ты взыграл,Ты прошумел грозой и славой -И бурны тучи разогнал,И дуб низвергнул величавый.Пускай же солнца ясный ликОтныне радостью блистает,И облачком зефир играет,И тихо зыблется тростник.

* * *

Пускай увенчанный любовью красоты63 В заветном золоте64 хранит ее чертыИ письма тайные, награда долгой муки,Но в тихие часы томительной разлукиНичто, ничто моих не радует очей,И ни единый дар возлюбленной моей,Святой залог любви, утеха грусти нежной -Не лечит ран любви безумной, безнадежной

ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ К ЦЕНЗОРУ 65

На скользком поприще Тимковского66 наследник!Позволь обнять себя, мой прежний собеседник.Недавно, тяжкою цензурой притеснен,Последних, жалких прав без милости лишен,Со всею братией гонимый совокупно,Я, вспыхнув, говорил тебе немного крупно,Потешил дерзости бранчивую свербежь -Но извини меня: мне было невтерпеж.Теперь в моей глуши журналы раздирая,И бедной братии стишонки разбирая(Теперь же мне читать охота и досуг),Обрадовался я, по ним заметя вдругВ тебе и правила, и мыслей образ новый!Ура! ты заслужил венок себе лавровыйИ твердостью души, и смелостью ума.Как изумилася поэзия сама,Когда ты разрешил по милости чудеснойЗаветные слова божественный, небесный67 ,И ими назвалась (для рифмы) красота,Не оскорбляя тем уж господа Христа!Но что же вдруг тебя, скажи, переменилоИ нрава твоего кичливость усмирило?Свои послания хоть очень я люблю,Хоть знаю, что прочел ты жалобу мою68 ,Но, подразнив тебя, я переменой сеюПриятно изумлен, гордиться не посмею.Отнесся я к тебе по долгу моему;Но мне ль исправить вас? Нет, ведаю, комуСей важной новостью обязана Россия.Обдумав наконец намеренья благие,Министра честного наш добрый царь избрал69 ,Шишков наук уже правленье восприял.Сей старец дорог нам: друг чести, друг народа,Он славен славою двенадцатого года70 ;Один в толпе вельмож он русских муз любил,Их, незамеченных, созвал, соединил71 ;Осиротелого венца Екатерины72 От хлада наших дней укрыл он лавр единый.Он с нами сетовал, когда святой отец73 ,Омара да Гали прияв за образец74 ,В угодность господу, себе во утешенье,Усердно задушить старался просвещенье.Благочестивая, смиренная душаКарала чистых муз, спасая Бантыша75 ,И помогал ему Магницкий76 благородный,Муж твердый в правилах, душою превосходный,И даже бедный мой Кавелин77 -дурачок,Креститель Галича78 , Магницкого дьячок.И вот, за все грехи, в чьи пакостные рукиВы были вверены, печальные науки!Цензура! вот кому подвластна ты была!Но полно: мрачная година протекла,И ярче уж горит светильник просвещенья.Я с переменою несчастного правленьяОтставки цензоров, признаться, ожидал,Но, сам не зная как, ты, видно, устоял.Итак, я поспешил приятелей поздравить,А между тем совет на память им оставить.Будь строг, но будь умен. Не просят у тебя,Чтоб все законные преграды истребя,Все мыслить, говорить, печатать безопасноТы нашим господам позволил самовластно.Права свои храни по долгу своему.Но скромной истине, но мирному умуИ даже глупости невинной и довольнойНе заграждай пути заставой своевольной.И если ты в плодах досужного пераПорою не найдешь великого добра,Когда не видишь в них безумного разврата,Престолов, алтарей и нравов супостата,То, славы автору желая от души,Махни, мой друг, рукой и смело подпиши.

* * *

Тимковский царствовал79 — и все твердили вслух,Что в свете не найдешь ослов подобных двух.Явился Бируков, за ним вослед Красовский:Ну право, их умней покойный был Тимковский!

* * *

Полу-милорд, полу-купец80 ,Полу-мудрец, полу-невежда,Полу-подлец, но есть надежда,Что будет полным наконец.

* * *

Певец-Давид был ростом мал81 ,Но повалил же Голиафа,Который был и генерал,И, побожусь, не ниже графа.

62

Аквилон. Пушкин датировал стихотворение в единственном сохранившемся автографе (в 1830 г.) и в печати (в 1837 г.) 1824 годом. Однако нет сомнения в том, что за образами природы в «Аквилоне», подобно тому как это было в стихотворении «Арион», стоят современные события и едва ли стихотворение могло быть написано до восстания 14 декабря 1825 г.

63

«Пускай увенчанный любовью красоты...». Вызвано воспоминанием о Е. К. Воронцовой.

64

Заветное золото — вероятно, медальон с ее портретом.

65

Второе послание к цензору. Обращено к А. С. Бирукову, как и первое «Послание цензору» (см. т. 1), о котором говорится во вступительных стихах (Я, вспыхнув, говорил тебе немного крупно). Бируков был цензором в 1821-1826 гг.; его деятельность Пушкин назвал «самовластной расправой трусливого дурака».

66

Тимковский, Иван Осипович (1768-1837) — петербургский цензор в 1804-1821 гг., не разрешивший стихотворения Пушкина «Русалка», но разрешивший семнадцать его стихотворений в 1817-1820 гг., а также «Руслана и Людмилу».

67

Заветные слова божественный, небесный — имеется в виду запрещение цензором Л. И. Красовским стиха «Улыбку уст твоих небесную ловить» (в стихотворении Олина «Стансы к Элизе») и эпитета «божественные» в применении к гуриям.

68

Жалобу мою — «Послание цензору».

69

Министра честного нам добрый царь избрал, // Шишков наук уже правленье восприял — 15 мая 1824 г. министром народного просвещения был назначен А. С. Шишков.

70

Он славен славою двенадцатого года — Шишков писал во время Отечественной войны 1812 г. все манифесты, подписанные царем.

71

Он русских муз любил, // Их, незамеченных, созвал, соединил — речь идет об организации Шишковым «Беседы любителей русского слова». (Изменение отношения к Шишкову объяснено самим Пушкиным в письме к П. А. Вяземскому от 25 января 1825 г. — см. т. 9.).

72

Венца Екатерины... лавр единый — Державин.

73

Святой отец — предыдущий министр народного просвещения и министр духовных дел, кн. Александр Николаевич Голицын (1773-1844), известный своим мистицизмом и ханжеством.

74

Омар — Омар ибн Хаттаб, второй мусульманский халиф, взявший штурмом Александрию (642 г.) и, по преданию, сжегший ее ценнейшую библиотеку.

Гали — Али бен-Аби Талеб (602-661), четвертый халиф.

Прияв за образец — имеется в виду сожжение в 1821 г. труда лицейского учителя Пушкина, профессора Петербургского университета А. П. Куницына, «Право естественное», СПб. 1818-1820.

75

Спасая Бантыша — см. ниже прим. к эпиграмме «Вот Хвостовой покровитель...».

76

Магницкий, Михаил Леонтьевич (1778-1855) — один из самых ярых реакционеров александровского времени, в качестве попечителя учебного округа (в 1819-1826 гг.) разгромивший Казанский университет за «безбожное направление».

77

Кавелин, Дмитрий Александрович (1778-1851), в качестве директора Петербургского университета (1819-1823) проявил себя как злейший обскурант; моим назван, вероятно, потому, что был в свое время членом «Арзамаса».

78

Креститель Галича — возбудив в 1821 г. дело против ряда профессоров Петербургского университета, в том числе против А. И. Галича (лицейского профессора Пушкина), за его атеизм и дискредитирование власти в лекциях, а также за книгу «История философских систем», Кавелин вынудил Галича признать свое учение «ложным и вредным», повел его в церковь, где священник читал над ним молитву и кропил его святой водой.

79

«Тимковский царствовал — и все твердили вслух...». Эпиграмма на трех цензоров (см. прим. к стих. «Второе послание к цензору»).

80

«Полу-милорд, полу-купец...». Эпиграмма на новороссийского генерал-губернатора гр. Михаила Семеновича Воронцова (1782-1856), в канцелярии которого Пушкин служил в 1823-1824 гг. Взаимоотношения их были враждебными и кончились высылкой Пушкина из Одессы в Михайловское.

Полу-милорд — намек на английское воспитание Воронцова (он был сыном русского посла в Лондоне) и на его англоманию.

Полу-купец — Воронцов был материально заинтересован в операциях Одесского порта.

81

«Певец Давид был ростом мал...». В эпиграмме проводится аналогия между нравственной борьбой Пушкина с его начальником и физической борьбой юного музыканта Давида с великаном Голиафом (библия). Два последних стиха написаны настолько неясно, что чтение их предположительно.