Мастер снов - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 75

— Значит, тогда, в тот первый день, Пятиглав вызвал тебя из-за моего появления? Они беспокоятся. Считают, что я могу навредить. И в первую очередь тебе. Сделать нечто такое, из-за чего ты будешь вынужден убить кого-то или причинить боль. Я могу подтолкнуть тебя. Из-за меня ты можешь вернуться к жизни дэймоса.

Я всегда знал, что Хэл проницательна, но теперь она просто словно читала и озвучивала вслух мысли — не мои, всех членов Пятиглава.

— Нет ничего, с чем бы мы с тобой не смогли справиться, — произнес я в ответ.

Хэл повела плечами, сунула руки в карманы, а потом внезапно вновь повернулась ко мне, и на ее лицо легла тень.

— Я не хочу подвергать тебя опасности. И не хочу, чтобы из-за меня ты снова стал черным сновидящим. И снова влип во все это… Поэтому, Мэтт. Больше я не хочу разговаривать с тобой. И видеть тебя не хочу.

Девушка резко развернулась и стала спускаться вниз с холма. Голова с разлохмаченными локонами гордо поднята, короткая юбка колыхается над длинными ногами при каждом решительном шаге, тяжелые ботинки давят траву, и только куртка большего, чем нужно, размера жалко и растерянно съехала с ее плеча.

Учитель не может отказаться от ученика, но ученик всегда вправе покинуть учителя.

Я смотрел ей вслед и не двигался с места. Я прекрасно понимал, что уходила она не столько от меня, сколько от себя самой. Пусть идет. Теперь ей нужно время, чтобы побыть одной и осмыслить все. Принять себя такой, какая она есть.

Она вернется.

Не сможет не вернуться.

Мы всегда возвращаемся к тем, кто любит и принимает нас теми, кем мы являемся на самом деле. С кем не нужно притворяться, играя чужую роль. В этом нуждаются не только дэймосы. Все люди.

Глава 8

Целер

Болела голова.

В затылке стреляло, стоило лишь перевести взгляд в сторону. Поэтому Геспер предпочитал не шевелиться, сидя так, словно его позвоночник превратился в каменный столб, и смотрел прямо перед собой, стараясь пореже моргать — от движения век над глазами вспыхивали красные пятна. Вероятно, вследствие этого представитель Ареопага — в строгом костюме, с гладко зачесанными назад волосами молодой человек взирал на сновидящего с легким благоговением. Уж очень величественным, холодным и отстраненным выглядел целитель в золотой тоге.

А Геспер, стараясь лишний раз не наклонять голову, да и вообще не двигаться, гадал — будет ли ему легче, если попросить опустить жалюзи на панорамном окне, из которого открывался великолепный вид на Полис, залитый полуденным солнцем? Его лучи проникали и в приемную Ареопага, мерцая на полировке резной мебели, чертя яркие полосы на мраморном полу.

Потеря Леонарда давалась весьма мучительно. Но пока даже нечего было думать о восстановлении полного контроля над миром снов, надо было хотя бы прийти в себя, залечить собственные раны.

«Паршивец Аметил! — рассеянно размышлял эпиос, одновременно слушая младшего пресс-секретаря правительства. — Любой контакт с ним, даже добровольный, заканчивается либо дурным настроением, либо болью».

— Нас беспокоят происшествия последних недель, — продолжал между тем деликатно жужжать голос атташе. — Крушение поезда стало окончательным аргументом. И он вынуждает нас просить вашего содействия.

— Вы считаете, мы можем каким-то образом исправить положение? — спросил Геспер, слыша, как его собственные слова перекатываются в раскалывающейся голове, словно в пустой бочке.

Чтобы избежать этого побочного эффекта, он старался говорить тише, и собеседнику приходилось изо всех сил вслушиваться в его приглушенную речь, ловить каждое слово. Что также делало эпиоса более значимой фигурой в беседе, держащей оппонента в постоянном напряжении. Дешевый прием, которым целитель никогда не пользовался.

— Мы советуем вам обратить внимание на возникающие проблемы.

— Легко списывать любую трудность на проделки дэймосов. Существуют еще такие факторы, как коррозия металла, некомпетентность персонала, выход из строя спутников и систем наведения. Если вы считаете, что весь негатив в мире зависит исключительно от темных сновидящих, вы ошибаетесь.

— И все же вы можете утверждать, что все существующие дэймосы под жестким контролем?

Он замолчал, потому что в приемную вошла помощница с подносом, на котором стояли две чашки. Поставила его на низкий столик и так же беззвучно вышла.

— Появление дэймосов — естественный процесс, — произнес Геспер. — Как приливы и отливы. Мы не можем ликвидировать их полностью. Только наблюдать, корректировать, устранять с их пути людей и самим вставать буфером.

— Но чем вызвано их появление? — Секретарь взял свою чашку, и ее легкий стук о блюдце отозвался звоном в голове эпиоса.

— Хаос порождает чудовищ, а чудовища порождают хаос, — озвучил он поговорку, которой всегда отделывался от подобных вопросов.

— Да, конечно. Но конкретных причин вы не знаете.

— Вы пригласили меня для того, чтобы обсудить со мной, какие факторы влияют на появление подобных сновидящих? — Геспер пошевелился, стараясь отодвинуться от солнечного луча, норовящего воткнуться прямо в глаз.

— Нет, конечно. — Мужчина, видимо, посчитал, что важный гость проявляет нетерпение, устав обсуждать темы, не относящиеся к его визиту. — Ареопаг хотел бы более активных действий с вашей стороны. Он предлагает использовать дэймосов по их прямому назначению.

— И какое, по вашему мнению, назначение у дэймосов? — неожиданно для себя развеселился Геспер.

— Вам лучше знать, — улыбнулся атташе и тут же стал серьезным. — Быть может, если использовать их способности по прямому назначению, в мире было бы меньше хаоса?

— Поясните. — Эпиос взглянул прямо в глаза собеседника, и чашка у того в руке звякнула.

— Если предположить, что дэймосы нуждаются в реализации своих способностей, желаний, потребностей, а вы… мы ограничиваем их, переделываем… не вызывает ли это их мощный внутренний протест? Позволив им заниматься тем, для чего они более склонны, вполне вероятно, что они будут более гармоничны в своем взаимодействии с окружающим. И негативная энергетика перестанет выплескиваться в наш мир.

— Это ваш проект? — спросил Геспер ласково. — Лично ваш, господин Маркос?

— Не совсем, — ответил тот с осторожностью.

— И как вы собираетесь использовать дэймосов?

— Для воспитания асоциальных элементов, — ответил секретарь с понятным Гесперу увлечением. — Это позволило бы нам…

— Вы опоздали лет на триста, — сказал эпиос мрачно. — Их уже использовали для наказания преступников. Вы себе даже представить не можете, какую эффективную камеру пыток способен создать дэймос для своего «подопечного». Маленький личный тартар. Днем и ночью. Бесконечные муки.

— Мы вовсе не хотим…

— Не требуется ни тюрем, ни охраны, ни заборов, ни стен. Осужденный будет сидеть в своей комнате, тупо глядя в стену, и терзаться страхом или муками совести.

— Но признайте, в этом есть… — снова рискнул возразить атташе, натолкнулся на взгляд Геспера и замолчал.

— Если мы дадим дэймосам подобную власть, вот тогда мир погрузится в настоящий хаос. Чем больше они будут питаться чужой болью, тем сильнее станут распространять яд вокруг себя.

— Множество растений ядовито, — все еще пытался воззвать к логике сновидящего пресс-секретарь, — но мы используем их в качестве лекарств. Надо лишь рассчитать правильную дозу. С вашей помощью и под полным вашим контролем мы могли бы…

— Нет. — Геспер поднялся с кресла. — Вот мой ответ на предложение вашего руководства. Абсолютное и безоговорочное «нет».

— Но обещайте хотя бы, что Пятиглав в полном составе рассмотрит это предложение! — Мужчина быстро вскочил на ноги.

— Хорошо. Я передам коллегам ваше пожелание. — Эпиос развернулся и направился к выходу, но перед тем, как уйти, обронил: — Кстати, если бы вы спросили самих дэймосов, хотят ли они быть палачами, ответ бы вас весьма удивил. Благодарю, провожать меня не нужно.