Искусство войны - Цзы Сунь - Страница 44

Формулировки, в которые облекает Сунь-цзы свои мысли, не всегда делают очевидным для читателей позднейших времён тот смысл, который он имел в виду. Поэтому некоторые пункты этих четырёх его указаний вызывают разноречивые толкования.

Чжан Юй говорит: «Оценивать положение противника, узнавать достоинства и недостатки его оперативного плана следует так, как Сёгун оценил три плана Цзин Бу».

В начале ханьского периода китайской истории в царствование Гао-цзу (206–195 гг. до н. э.) произошло восстание одного из местных князей — Цзин Ру. Император обратился за советом к Сёгунy. Сёгун сказал ему: «Если Цзин Бу обратится к наилучшему плану, вы, государь, лишитесь провинции Шаньдун; если он обратится к среднему плану, трудно наперёд предсказать, на чьей стороне будет победа. Если же он обратится к наихудшему плану, вы, государь, можете спать спокойно». Тогда Гао-цзу спросил: «А что такое эти наилучший, средний и наихудший планы?» Сёгун ответил: «Если Цзин Бу на востоке овладеет княжеством У, на западе — княжеством Чу, соединит вместе княжества Ци и Лу, привлечёт на свою сторону княжества Янь и Чжао, а сам укрепится в своей резиденции, это будет наилучший план для него. Если он на востоке овладеет княжеством У, на западе княжеством Чу, соединит вместе княжества Хань и Вэй, захватит огромные запасы провианта и военного снаряжения, сосредоточенные в Ао-цан, сам запрётся там и закроет путь у Чэнгао, это будет средний по качеству план. Если он на востоке овладеет княжеством У, на западе — Сяцай, сокровища свои перевезёт в княжество Юэ, а сам укроется в Чанша, это будет наихудший план». Император тогда спросил: «К какому же из этих трёх планов обратится Цзин Бу?» На это Сёгун ответил: «Цзин Бу человек надменный и несообразительный. Поэтому он выберет наихудший план». События показали, что оценка Cегуна и его предвидение были совершенно правильны.

Другой известный пример искусной оценки противника подал Юй Цзинь, полководец западновэйского царства в период Шести династий. Началась война между западновэйским царством, расположенным в Северном Китае, и лянским царством, находившимся на юге. Во главе лянской армии стоял сам лянский император Юань-ди (552–554). Западновэйский император направил против него своего полководца Юй Цзиня, который и напал на лянцев у Цзянлина. На предварительном совещании Юй Цзинь сказал: «Если Юань-ди оставит Цзянлин и отойдёт к Дяньяну — городу, с давних пор принадлежащему южной династии, — это будет с его стороны наилучший способ действий. Если он сгонит народ под защиту укреплений Цзянлина и станет ждать помощи с тыла, это будет средний способ действий. Подле Цзянлина есть небольшая крепость Лого. Если он запрётся в ней, это будет самый скверный план действий. Но перевезти население Цзянлина трудно. Сам Юань-ди, кроме того, труслив, слаб и нерешителен. Поэтому он выберет наихудший план действий». Предвидения Юй Цзиня также полностью оправдались.

Из этих примеров ясно, что под «оценкой противника» в данном месте трактата следует понимать умение наперёд, ещё до начала военных действий, предвидеть, как будет действовать противник. Возможность же такого предвидения основана на знании всей обстановки у противника и качеств его полководца. Несомненно, что это требование Сунь-цзы тесно связано с выставленным им выше требованием «знать противника» (гл. III), а также с его словами о значении предварительного расчёта, умения ещё до сражения — у себя, в совете, всё предвидеть и предопределить (гл. I).

Понять закон действия противника, т. е. то, чем руководствуется противник в своих поступках, можно, «воздействовав на него», говорит Сунь-цзы. Что это значит?

В трактате У-цзы есть такое место:

«Князь У спросил: „Предположим, что обе стороны стоят друг против друга и я не знаю полководца противника, но хочу его узнать. Как это можно сделать?“

У-цзы ответил: „Надо взять кого-нибудь из низших по чину, но храброго командира, дать ему лёгкий отборный отряд и поручить ему испытать этого полководца. Только пусть он постарается потом убежать, а не пытается добиться чего-нибудь. Пусть он наблюдает, как будет действовать противник. Если тот будет двигаться размеренно и всё управление у него будет организованно, если он, преследуя бегущих наших, станет делать вид, будто он не может догнать; или если он, видя перед собой какую-нибудь выгоду, станет делать вид, будто не понимает её, такого полководца можно назвать умным. Вступать с ним в бой не следует. Если же его войско шумливо, знамёна в беспорядке; если его солдаты идут каждый сам по себе, останавливаются тоже каждый сам по себе; если построены они то продольными шеренгами, то поперечными; если, преследуя бегущих наших, он станет бояться только того, как бы не упустить; если, видя выгоду, он станет страшиться только того, как бы не потерять её, это будет глупый полководец. Пусть у него будет и много войск, захватить его можно“» («У-цзы», IV, 5).

Это место трактата У-цзы может служить наилучшим комментарием к вышеприведённым словам Сунь-цзы. Понять законы действий противника можно, «воздействовав на него», как говорит Сунь-цзы. «Воздействовать на противника» — это значит заставить его предпринять какие-нибудь действия. Заставить же можно каким-нибудь военным манёвром, вроде рекомендуемого У-цзы ложного нападения. Таким образом, это требование Сунь-цзы естественно стоит после предыдущего. Предвидеть, как будет действовать противник, т. е. его оперативный план, следует до начала военных действий. Это — дело ума и знания. Определить же его конкретную тактику можно только боевыми средствами.

Ду My и Чжан Юй иначе понимают слова «воздействовав на него». Они считают, что здесь речь идёт о воздействии на психологию противника, ближайшим образом, конечно, на его полководца как руководителя всеми действиями армии. Воздействовав на чувства полководца, можно заставить его предпринять какие-либо действия и, наблюдая эти действия, составить себе представление о противнике. Одним из самых распространённых приёмов в этом направлении был, очевидно, тот, о котором говорил Сунь-цзы, перечисляя свои четырнадцать «расчётов». Там он говорит: «Вызвав в нём гнев, приведи его в состояние расстройства» (I, 7). На это рассчитывал Чжугэ Лян, посылая своему противнику — Сыма И — иронический подарок — женскую одежду. Надо полагать, что Чжан Юй имеет в виду именно такой способ воздействия на противника, так как он ссылается на пример цзиньского князя Вэнь-гуна (636–628). Во время одного конфликта царства Цзинь с царством Чу Вэнь-гун задержал у себя чуского посла Вань Чуня. Этим он привёл полководца противника Инь Цзи-юя в ярость и заставил его начать военные действия без надлежащей подготовки, что и привело к его поражению. Однако тут же Ду My, считающий, что здесь речь идёт о воздействии на чувства, ссылается на вышеприведённое место трактата У-цзы, которое говорит отнюдь не о психологическом воздействии. Вероятно, правильнее всего будет считать, что слова Сунь-цзы имеют широкое значение: заставить противника действовать вообще, любыми средствами.

«Показывая ему ту или иную форму, узнают место его жизни и смерти», — говорит Сунь-цзы.

Как мы уже видели, «показать противнику свою форму» в устах Сунь-цзы всегда имеет один смысл: показать противнику свою ложную форму и тем самым ввести его в заблуждение относительно состояния своих сил, своих действительных намерений. «„Показать форму“ это значит показать противнику, будто я силён или слаб, будто у меня много войска или мало, будто я разделяю свои силы на части или соединяю их, будто собираюсь действовать на востоке или на западе, будто меня можно разбить, ударив на меня в таком-то месте или в таком-то месте», — поясняет эту мысль Сунь-цзы Сорай (цит. соч., стр. 134). Обобщая различные конкретные высказывания по этому вопросу, можно сказать, что под показом ложной формы у Сунь-цзы всегда подразумевается ложный показ своей «пустоты» там, где у меня как раз «полнота», и наоборот. Ложный показ своей формы имеет своей первой конкретной целью отвлечение внимания противника от своих слабых, уязвимых пунктов и направление его как раз на те пункты, где я силён. Однако в данном случае Сунь-цзы имеет в виду не это. Если демонстрировать противнику свою ложную форму, он неизбежно будет как-то реагировать на это, и по его реакции можно увидеть, где у него «место жизни», т. е. неуязвимый пункт, и где «место смерти», т. е. самое уязвимое место.