Два года на северной земле - Урванцев Николай Николаевич - Страница 27

Морозная яоная лунная погода вскоре сменилась пасмурной и пуржливой. Температура поднялась до —20° и еще имеет тенденцию к повышению. Пожалуй, нашим к Серпу и Молоту съездить не удастся. Луна уже на ущербе и скоро скроется совсем. Впрочем, недолго уж осталось ждать и рассвета, а там дни начнут прибывать с курьерской быстротой, как они убывали осенью.

В половине января пурги кончились. Вновь началась полоса штилевой ясной погоды. Морозы установились до —40° и ниже. Днем в полдень уже ясно различимая заря. От дома на юг на фоне медно-зеленого неба отчетливо видны абрисы ветряка и радиомачты, но крупные, до второй величины, звезды все еще горят по-прежнему ярко.

Мясо для собак почти на исходе. Милины щеночки постарались. Журавлев их клянет на чем свет стоит: «У, вражья сила, чтоб вас разорвало!» Начинаем кормить собак пеммиканом. Сегодня, например, дали на 35 собак 7 банок, или 21 кг, то есть по 0,6 кг на каждую. Остатки мяса необходимо беречь для пбдкорма перед санными поездками. Доступ «вражьей силе» в амбар воспрещен, лаз внизу забит и щенки посажены на общесобачью полуголодную норму.

Обычно кормим собак к вечеру. Журавлев одевается, берет фонарь и отправляется в мясной амбар. Здесь на чурке топором рубится суточная порция на куски весом около ? кг каждый с расчетом, чтобы на собаку пришлось 1–2 куска. Как только заслышится тюканье топора, собаки в загородке поднимают гвалт. Находящиеся вне окружают открытую дверь амбара, выражая свое нетерпение тявканьем, но ни одна не рискует сунуться к мясу. Добрая плеть из заячьего ремня тут уже под рукой, а суд у Журавлева скор и беспощаден. Нарубленное мясо складывается в корзину, двое относят его в загородку. Здесь часть разбрасывается по полу, а часть раздается вручную, так сказать персонально, наделяя более питательными, без костей, кусками слабых, почему-либо истощенных, или много работающих. Любимцам, а они есть у всех нас, также перепадает кое-что лишнее. Всякие ссоры, тем более драки, попытки воровства и грабежа друг у друга пресекаются в корне самым решительным образом, собаки это знают, и обычно каждая, за исключением неисправимых грабителей, ест сосредоточенно свой паек, не обращая внимания на других.

После долгого перерыва Журавлев снова начал ездить по капканам. Сегодня, 19-го, он снова привез песца. Это уже по счету двадцатый. Медведей же добыто за все время 14, причем в декабре 1, а сейчас, в январе, пока ни одного. Море кругом замерзло, и зверь в поисках корма откочевал южнее, где больше открытой воды и держатся нерпы. Едва ли следует ждать появления медведей у нас ранее марта.

Ночью, 21-го, слышали передачу Ленинградской радиостанции, устроенную Институтом Севера для Земли Франца-Иосифа. Из речи В. Визе узнали ряд интересных новостей. В связи с международным полярным годом в 1932 году предполагается постройка станций на мысе Челюскина и острове Уединения.

Прошлым летом на Земле Франца-Иосифа нашли труп Андре со спутниками, дневники и другие их материалы; в Северо-Американском Архипелаге на земле Вильгельма — документы и несколько трупов участников Фраиклиновской экспедиции; умер старик Отто Свердруп, — командир «Фрама» в Нансеновской экспедиции 1893–1896 годов; нынешним летом в Арктику намечен полет дирижабля «Цеппелин» при участии советских ученых. Упоминали, между прочим, и о нас. Приятно слышать, что Институт о нас еще помнит.

Пользуясь хорошей погодой и появившимся светом, сегодня, 28-го, на двух усиленных запряжках Ушаков и Журавлев уехали к Серпу и Молоту. Груз—120 банок пеммикаша для базы, запас продовольствия себе на неделю и походное снаряжение. Из собак дома остались лишь больные да слабосильные. Через день, 30-го, путники уже снова были дома. Так скоро их не ждали, и когда залаяли собаки, мы, охватив винтовки, выскочили, полагая, что это подошел медведь.

Доехали они благополучно, дорога хорошая, поэтому ночевали, как и в предыдущий раз, лишь один раз. Около острова Среднего пришлось бросить двух собак Мазепу и Гришку, которые не могли больше итти от усталости. Надеемся, что через несколько дней они придут, как и Ошкуй в прошлую поездку.

Пользуясь начавшимися ветрами, пустили в ход ветросиловую установку, а то аккумуляторы почти сели, хотя электроэнергия расходуется лишь на работу радиостанции.

Сегодня производил в доме киносъемку, для чего пустили в ход все наши световые ресурсы. Ходов сделал блок из нескольких ламп и две вольтовых дуги. В общем набралось источников примерно на 1500 свечей. Думаю, что для нашего маленького помещения этого окажется достаточным. Снимал всех за чаепитием, за работой, чтением, словом за нашими обычными занятиями в доме.

Вот и февраль. Скоро появится солнце, и темноте конец та целых полгода. По моим вычислениям, на нашей широте солнце должно показаться 22-го. В этот день склонение в полдень достигает 10°42?, и у нас над горизонтом должен появиться верхний край светила. Фактически же, благодаря рефракции, поднимающей все предметы кверху и особенно сильной у горизонта, в этот день будет виден уже весь диск. Солнце же, или, вернее, его приподнятое изображение, можно будет видеть еще 21-го, а может быть даже и 20-го. Канечно, если в эти дни будет стоять ясная погода.

Около дома снегу намело уже до половины окон и после каждой пурги прибавляет еще, хотя мы каждый раз его усердно отгребаем и отвозим подальше. Весною, когда все вытает, нужно будет от дома убрать дрова и ящики, чтобы снег выдувало, а не наметало, как сейчас. Воспользовавшись полосой тихой погоды, я с Ушаковым занялись устройством наружного входа, так как выйти после пурги из дома — теперь целая проблема. Из снежных кирпичей и фанеры мы вывели из сеней наклонный коридор на поверхность снегового покрова, лежащую метра на два (выше уровня почвы. Устье закрывается щитом из фанеры. Если следить, чтобы вокруг не лежало никаких предметов, заносить новый вход, вероятно, не будет.

В полдень уже светло, как днем, даже звезд не видно. Журавлев ездил на Голомянный смотреть капканы и поискать собак. Ни в том, ни в другом, к сожалению, не преуспел. Гришка появился сам спустя еще шесть дней, а всего, таким образом, отсутствовал он пятнадцать суток. Выглядит страшно тощим и сразу же бросился на помойку, нашел гам труп издохшего недавно Милькиного шестимесячного щенка Четырехглазку (Журавлев, помню, был доволен: «одним паразитом меньше») и немедленно его съел всего с шерстью и костями. Заправившись, таким образом, выбрал укромное место за ветром и улегся отсыпаться. Через несколько дней собака опять поправилась и выглядела как ни в чем не бывало.

Через десять дней пожаловал и Мазепа. Ночью 22-го мы были разбужены страшным собачьим гомоном. Все решили, что это медведь и, схватив винтовки, радостно высыпали на улицу. Оказывается, это явился наш скиталец и анахорет, пробывший в безвестной отлучке целых 23 дня. Несмотря на столь длительный пост, собака выглядела не очень истощенной. Невидимому, он все же чем-то питался. На иривадах его не было, это установлено, значит он где-либо нашел объедки от медвежьего завтрака или, как думает Журавлев, подбирал экскременты собак, которых везде около острова Среднего разбросано достаточно. Последняя версия наиболее вероятна. Достойна удивления такая поразительная жизнестойкость ездовых собак… Пробыть 23 дня на сильнейших морозах и пургах почти без пищи, уцелеть и вернуться домой! На психике Мазепы такое потрясение все же сказалось очень сильно. Ранее это был отчаянный лодырь и симулянт, которого нельзя было заставить работать даже кнутом. Пока его лупишь — лямка еще натянута, как перестаешь — так Мазепа снова лишь ногами шевелит, а уж на лямку не наляжет — ни-ни. При этом лукавая животина соразмеряет свои силы так, чтобы лямка не провисала, а создавалась видимость работы. Теперь, после возвращения, Мазепа превратился в отличную собаку. Усердную, послушную, образец всех ездовых псов. Журавлев прямо не нахвалится.