Непознанная Россия - Грэхем Стивен - Страница 8

Пророк умер без единого стона. И вдруг, пока крестьяне размышляли, в каком порядке им подниматься на виселицу, какой-то пьяный взобрался туда, где раньше стоял пророк, и выкрикнул: "Ну вот и конец, он-то повесился, ишь, хитрый".

Пьянчужку стащили вниз, но, тем не менее, слова его проникли в сознание людей. И вся толпа, что собиралась умереть, расползлась по домам.

На том все могло и кончиться, однако, мертвый пророк остался мотаться на ветру, а его ужасное пророчество по-прежнему не давало крестьянским умам покоя, ведь следующий день должен был стать Судным днем, если только он сказал правду.

Многим пришло в голову пойти на следующий день к виселице на сосне — вроде того, как апостолы собирались у гробницы Иисуса, поскольку они не знали, чего ожидать им от Бога. Снова собралась большая толпа, все смотрели на висящий труп. День тянулся, люди приходили и уходили, и вот вечером, когда уже стали сомневаться в исполнении пророчества, вдруг поднялся необычайно сильный ветер, он ревел в соснах, гнал по воде волны. Громадные грозовые тучи покрыли горизонт, сверкали отдаленные, но все приближающиеся молнии, и на озере разыгралась такая буря, какой в округе никто не помнил. Грозы не очень часты на Севере.

Те, кто решил, что действительно настал Судный день, бросились в воду. Семеро утонули, другим, что пытались утопиться, то ли веры не хватило, то ли умение плавать помешало, только ничего у них не вышло. Трусы, осмотрительные люди остались на берегу, чтобы увериться, что это не просто гроза.

Но то была гроза, ужасная, страшная гроза. Толпа тупо и оглушено пошла по домам, оставив позади мертвых. Прибыла полиция, попытавшаяся найти преступников, чтобы их арестовать — это оказалось трудным делом, так как нарушили закон только те, кто отнял свою собственную жизнь. Дело сейчас "обсуждается" комиссией в Архангельске. Комиссия так и не могла выяснить, кто же был тот таинственный пустынник.

~

Глава 7

СТАРОВЕРЫ

Вот какая драма разыгралась под сенью молчаливых сосен. Кто знает, какие еще драмы происходили в глухих северных деревнях. Позднее я услышал еще об одной трагедии, случившейся немного южнее. Эта была попроще — убили антихриста. Как-то утром, проснувшись, простая женщина призналась мужу, что видела странный сон и что она — антихрист. Что уж она понимала под этим, осталось неизвестным. Муж поведал о ее словах соседям, те стали молиться и советоваться, что делать. Самым разумным было бы пойти к батюшке, да в маленькой деревеньке священника не было. Жители деревни молились в деревянной часовенке перед самодельными иконами и крайне редко ходили на службу в церковь, находящуюся в пятнадцати верстах. Дальнейшие события развивались следующим образом. К женщине в дом пришли пятеро соседей, устроившие вместе с ее мужем нечто вроде коллективного молебна перед святыми образами. Женщина сидела посреди izba на лавке, вокруг нее расположились соседи с топорами в руках. Помолившись, женщина опустилась на колени и, поскольку она продолжала упорствовать в том, что она — антихрист, мужики по очереди ударяли ее топором по голове. Вынеся тело из дома и похоронив ее в поле, все с непотревоженной совестью разошлись по домам, к своим трудам. Полиции стало известно о происшествии лишь через месяц, мужиков арестовали, четверых затем освободили, а мужа и одного из соседей сослали на пять лет в Сибирь.

Silver or tin tokens which the peasants hang on the ikons to remind gods of points in their prayers - that the cow or th horse is ill, that their eyesight is faileing, or an arm is bad, etc., etc.

Множество убийств, в том числе и детей, происходило в русских деревнях из-за боязни антихриста. Если новорожденный хоть в чем-то отличается от других, это обстоятельство обязательно припишут сатане или антихристу. Из-за этого же подвергается опасности любой незнакомец, прибывающий в такой забытый Богом угол. Частенько я видел, как мужиков охватывает сомнение и по моему поводу. Немало революционеров-пропагандистов было окружено толпой и изрядно побито. То, что приключилось с бессмертным Чичиковым из поэмы Гоголя "Мертвые души", вполне может случиться с каждым необычным путником вроде меня. Любой безумец может завопить: "Держи антихриста, что держался на каменной цепи, за шестью стенами и семью морями, а теперь цепь разорвал и явился землею овладеть!" Правда, я помню, что власть предержащие из "Мертвых душ" склонны были поверить не сумасшедшему, а вралю, клявшемуся, что Чичиков не кто иной, как Наполеон, сбежавший с острова Св. Елены.

На Севере немало таких мест, где крестьянская порода не то чтобы возвращается вспять к обезьяне, но определенно идет к какому-то более примитивному, варварскому состоянию, чем являет собой обыкновенный мужик. Вы замечали, что городская толпа, будь то в Москве, Берлине либо Лондоне, гораздо больше похожа на обезьян, чем любой европейский крестьянин. Предоставленный сам себе, мужик неизбежно станет напоминать древнего бритта, одичает, станет более храбрым, забудет христианство, вернется к чертям и лешим. Везде, где в округе отсутствует священник, происходит это странное движение вспять. Отсюда и берутся те отдельные случаи язычества, что попадают в русские суды. На каждый такой случай приходятся сотни, не доходящие до суда.

Язычество тайно процветает в Архангельской, Вологодской и Костромской губерниях, так что миссионерам следовало бы нести слово Божье славянам в неменьшей степени, чем каким-нибудь индусам. Однако миссионеры, с одной стороны, свято верят, что сторонники всех других церквей, а уж тем более бедные дикари, поклоняющиеся лесным духам, несомненно, будут прокляты, с другой — не собираются вмешиваться во внутренние дела могущественного европейского государства. Да если бы они и хотели отправиться в Россию, мало вероятно, чтобы царское правительство их пустило. Одно время "генерал" Бут желал представить здесь Армию Спасения, но получил резкий отказ, а величайший миссионер Толстой был так зажат всяческими ограничениями, что его свет озарял весь мир, кроме собственной земли. Настало время русской церкви навести порядок в своем доме — особенно на Севере.

Начиная с октября 1906 года, когда господин Столыпин издал указ о свободе вероисповеданий, немало диковинных верований выползло из всех щелей и лесных углов, явив миру свой довольно-таки безобразный лик. Самым главным из них, хотя меньше всего и выигравшим от указа, оказалось Staro-obriatsi или Raskolniki, старая секта, которую вот уже три века пытается уничтожить православная церковь.

У староверов интересная история. Появились они во времена царствования Алексея Михайловича, когда патриарх Никон решил пересмотреть церковные обряды. Каких только ошибок не накопилось в богослужениях, в иконописи, при переписывании святых книг! Тем не менее, многие отказались признать новые обряды, считая их еретическими. Эти люди покинули основную церковь, и с тех пор их называют Raskolniks или schismatics. Они же, в свою очередь, считают еретиками реформаторов, а себя церковью. Они называют себя Staro-obriatsi, хранителями старых обрядов.

В России, как и в средневековой Европе, в монастырях жили армии переписчиков, в основном из не очень-то грамотных крестьян. Веками они переписывали святые книги, прибавляя свои ошибки к ошибкам предшественников, так что самое новое издание святой книги зачастую оказывалось и самым неправильным. Никон приказал сверить книги с оригинальными рукописями, исправить их, напечатать и распространить. То же было и с иконами — их исправили, написали новые, а старые приказано было уничтожить. Однако староверы, сохранившие все свои старые книги и иконы, отчаянно боролись с таким решением, обнаружив в этой борьбе немалые силы. И по сей день они хранят старые книги и иконы со всеми их ошибками. Староверы претерпели немало преследований, их оттеснили в лесные чащи, в потаенную глушь, лишили церквей и кладбищ, а их книги и иконы подлежали уничтожению.