Жара в Аномо - Коваленко Игорь Васильевич - Страница 33

— Нужно было проверить кое-что, вот и заехал.

— Проверил?

— Да. Узнал, что требовалось.

— Когда же успел? От кого? Тебе известно, мы не приучены тянуть друг друга за язык, — сказал капрал укоризненно, — но и водить за нос своих же не полагается, Кими. Я тебя не забыл и вижу: худо тебе, как бы ты ни темнил.

— Поверь, мне очень приятно, что представился случай повидать тебя, расслабиться чуток на свежем воздухе. Я тоже тебя не забыл. Старых и верных друзей помню всегда, — искренне молвил Ойбор.

— Послушай, хоть мы и старые приятели, верно, но не для того легендарный сыч Ойбор-Гора проделал такой путь, чтобы наспех обнять какого-то заплесневевшего в провинции Бвераму и тут же повернуть обратно. От хлеба моего отказался — ладно, от ночлега — тоже ладно, но с насмешкой над собой мириться совсем не желаю. Лучше бы вовсе молчал, если мне что-то не положено знать. Было бы гораздо лучше…

— Я узнал от тебя, что хотел, хотя сам ты об этом и не подозревал. И не стоит больше жевать эту тему.

— Бог с тобой.

Помолчали минуту-другую. Ойбор вдруг произнес:

— Та-ак, значит, заплесневел тут, говоришь… Ни единого преступления за шесть лет?

— Похоже, что именно так, — отозвался Бвераму. — Один, правда, возник было с запретными таблетками, но я его живо накрыл. Живем все в ладу. Даже скучно от этого. Тихие, мирные, всеми забытые, и поговорить вдоволь не о чем и не с кем, все на ладони. Одно только и делаем, что гоняем по улочкам, сотрясаем воздух, играем в службу. Махнуть бы отсюда…

— Это хорошо, что играете, а не всерьез.

— Нет, тебя подменили. Или слишком выдохся. Пойдем-ка все же подкрепимся, старина, черт с ним, с поездом, двинешься вечерним.

— Не могу, — твердо молвил Киматаре Ойбор, поднимаясь, — пора, вон и автобус.

— Я тебя сам отвезу, не лишай меня права хоть на это.

— Валяй, так и быть, рискну. Только поставь, будь любезен, глушитель на свой драндулет, если не хочешь, чтобы раскололась моя голова.

27

Когда отставной инспектор закрыл наконец пухлую папку, содержимое которой сосредоточенно изучал в течение почти двух с половиной часов, окружной комиссар, сидевший за столом напротив, оторвался от своего занятия и поднял на него глаза.

— Есть еще вопросы?

Так точно, госпо… гражданин комиссар. Хотелось бы получить более подробную информацию о моем, хм, новом патроне и его учебном логове. Затем, если можно, еще немного о деятельности пресловутого отдела Африки. Я ведь, признаться, слегка поотстал.

— Хорошо. В общих чертах, — кивнул комиссар и принялся рыться в стопке громоздившихся перед ним бумаг, доставленных в его кабинет накануне вечером из справочного сектора спецслужбы комиссариата, — детальную инструкцию получите от офицера, которому вас уже представили, инспектор.

— Простите, как вы меня назвали?

— Инспектор. А что?

— Во-первых, бывший, а во-вторых, Ли Джоунс Килдаллен, эсквайр, к вашим услугам! Я верно произнес свое новое имя?

— О да, конечно, мистер Килдаллен, — рассмеялся комиссар. — Браво, инспектор, уже в образе.

— Я вас слушаю.

— Да, да. Так… За три тысячи долларов Вер-Белл и его десять преподавателей за две недели обучают своих "студентов" двадцати с лишним способам убийств. — Комиссар вскинул на слушателя глаза. — Вы можете назвать двадцать способов, мистер Килдаллен, которым обучаете тех грязных ублюдков?

— Думаю, соображу, если придется назвать. Слушаю вас.

— Их учат обращению с огнестрельным оружием, шпионской технике и другим дисциплинам, которые не проходят ни в одном учебном заведении Соединенных Штатов.

Далее новоявленный "мистер" узнал, что имение Вер-Белла "Кобрей", в котором он якобы провел несколько лет, находится неподалеку от Паудер-Спрингс в штате Джорджия.

По-английски слово "кобрей" производное от "кобры" и "угря".

Штат этого учебного заведения укомплектован бывшими полицейскими, солдатами и шпионами. Среди них, например, флотский капитан — в прошлом коллега Вер-Белла по работе в Управлении стратегических служб (предшественник ЦРУ), а также бывший "джи-ай", на совести которого более сотни убитых вьетнамцев.

В "Кобрее" обучают полицейских, телохранителей директоров крупных компаний и глав государств, членов неофашистских организаций. Естественно, имена "студентов" хранятся в тайне.

Во время второй мировой войны Вер-Белл находился в Китае в качестве американского шпиона. Потом стал международным торговцем оружием и одновременно агентом ЦРУ.

Вер-Белл отрицает свою связь с ЦРУ, хотя и не опровергает слухов о своем участии во многих международных конфликтах, происшедших в последние тридцать лет.

Вер-Белл считает, что его заведение весьма полезно тем, кто заинтересован в сохранении статус-кво капиталистической системы.

— Вы обратили внимание, что в штате этого враждебного центра подготовки числятся бывшие полицейские? — закончив чтение информационной записки, спросил комиссар.

— Так точно, — кивнул отставной инспектор, — отметил.

— Теперь вам ясно, что послужило толчком для выработки вашей легенды? Неплохой щит.

— В каком смысле, гражданин окружной комиссар?

— Наблюдательный противник всегда угадает полицейского, под кого бы он ни рядился, по множеству неизбежных, кажущихся незначительными проявлений в речи, поведении и облике.

— Абсолютная истина! Примите уважение тертого сыщика. А теперь, с вашего позволения, поговорим о том, что происходит не за морями.

Они перешли к обсуждению злободневных событий на континенте, по возможности связывая их с характером предстоявшего краткого визита "Человека в черном костюме" на побережье Индийского океана, точнее, в Кению.

Данные разведки подтверждали опубликованные разными газетами мира сведения о том, что более сорока резидентур ЦРУ и РУО Североамериканских Штатов под вывесками посольств, консульств и торговых представительств действовали в странах Африки.

Эти шпионские гнезда готовили и осуществляли подрывные операции. Их сотрудники заводили широкие знакомства в дипломатических и журналистских кругах, вербовали агентов среди специалистов, работавших в африканских государствах, привлекали студентов из числа африканцев, обучавшихся за рубежом.

Важнейшая задача этих спецслужб — подготовка наемных убийц и физическое уничтожение прогрессивных политических деятелей, представителей квалифицированного труда и экономические диверсии, обработка средств массовой информации, материалы для которой фабрикуются в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли.

— Убийства представителей квалифицированного труда и политических деятелей, — проронил отставной инспектор, — таких, например, как Патрис Лумумба в Конго. А сколько еще…

— Кстати, — сказал комиссар, — вы слышали о новых сообщениях прессы по поводу обстоятельств гибели Патриса Лумумбы?

— Нет, — признался бывший инспектор, — последнее время я почти не отрывался дома от письменного стола. Да и прежде, на службе, был слишком поглощен погонями за местными уголовниками, увы, почти не удавалось следить как подобает за деталями международной политики. А что за сообщения? Прошло уже столько лет… Что еще откопали газетчики?

— Английская "Дейли телеграф" на днях опубликовала статью своего нью-йоркского корреспондента Хью Дэвиса, который сообщает, что в США вскоре будут опубликованы сведения о том, что президент Эйзенхауэр в свое время лично отдал приказ об убийстве Патриса Лумумбы.

— Как же он узнал, этот Дэвис? Откуда?

— Он ссылается на готовящуюся к печати книгу Мадлен Гелб "Конголезские телеграммы", в которой рассказывается о прибытии в Конго перед убийством Патриса Лумумбы высокопоставленного сотрудника ЦРУ мистера Сиднея Готлиба. По словам последнего, планы убийства конголезского лидера рассматривались на одном из заседаний американского совета национальной безопасности. Согласно книге на этом заседании присутствовали сотрудники ЦРУ и госдепартамента, а председательствовал на нем президент.