Поэзия и проза Древнего Востока - Сборник Сборник - Страница 41

41

Сестра пошлет сына на улицу, каждый встретит его приветом!

155 Друг пошлет сына на улицу, никто не встретит его приветом!»

Окружили его, в лужу швырнули.

Аркан набросили, сеть накинули,

Крепкой веревкою обвязали,

Пастуший жезл его сломали.

160 Идущий первым его колотит,

Последний – под локти схватил и волочит.

Кисти его охватили оковы.

Руки его опутали путы.

Юноша к Уту на небеса взмолился:

165 «Уту, ты мой шурин, а я твой зять!

В храм Эану я травы носил,

Свадебный дар в Урук прино[сил!]

Светлые губы я целовал!

Светлое лоно Инанны ла[скал!]

170 Преврати мои руки в ноги газели,

Преврати мои ноги в ноги газели!

Я от демонов убегу!

В Кубиреш-Дильдареш[197] душу мою принесу!»

Уту мольбам его внял благосклонно.

175 Как благодетель, оказал ему милость.

Превратил его руки в ноги газели.

Превратил его ноги в ноги газели.

И он от демонов убежал,

В Кубиреш-Дильдареш принес свою душу.

180 Демоны [ищут его, демоны] не [находят его].

«А ну, пошли в Кубиреш!»

В Кубиреше схватили они Думузи.

Окружили его, в лужу швырнули,

Аркан набросили, сеть накинули,

185 Крепкой веревкою обвязали,

Пастуший жезл его сломали.

Идущий первым его колотит,

Последний – под локти схватил и волочит.

Кисти его охватили оковы.

190 Руки его опутали путы.

Юноша к Уту на небеса взмолился:

«Уту! Ты мой шурин, я – твой зять!

В храм Эану я травы носил,

Свадебный дар в Урук приносил.

195 Светлые губы я целовал,

Светлое лоно Инанны ласкал.

Преврати мои руки в ноги газели,

Преврати мои ноги в ноги газели,

К Белили-матушке[198] душу мою принесу!»

200 Уту мольбам его внял благосклонно.

Превратил его руки в ноги газели,

Превратил его ноги в ноги газели.

И он от [демонов убежал],

К Белили-матушке душу свою принес.

205 К храму Белили подошел.

«Матушка, я не простой смертный, я супруг богини!

Воды проточной кабы я выпил!

Муки просеянной кабы я съел!»[199]

Налила воды, просеяла муки, и он внутри храма сел.

210 Белили-матушка из храма вышла.

Когда матушка из храма вышла,

Демоны-«галла» ее увидели.

Если бы матушка убежища Думузи не знала,

Она так бы не взглянула,

215 Она так бы не закричала.

«А ну, пошли в храм Белили-матушки!»

В храме Белили-матушки схватили они Думузи.

Окружили его, в лужу швырнули.

Аркан [набросили, сеть] накинули,

220 [Крепкой веревкою] обвязали,

[Пастуший жезл] его сломали.

[Идущий первым] его [колотит],

[Последний – под локти схватил и воло]чит.

Кисти [его] охватили [оковы,]

225 Руки [его опутали путы,]

[Юноша] к Уту на небеса взмолился:

«Уту! Ты мой [шурин], я – твой зять!

В храм Эану я травы [носил,]

[Свадебный дар] в Урук приносил.

230 Светлые губы я [целовал],

Светлое лоно Инанны ласкал.

Преврати мои руки в ноги газели,

Преврати мои ноги в ноги газели,

В [священный] загон, в загон к сестре моей душу свою принесу!»

235 Уту мольбам его внял благосклонно,

Превратил его руки в ноги газели,

Превратил его ноги в ноги газели.

В священный загон, в загон к сестре душу свою он принес.

К священному загону, к загону сестры подошел.

240 Гештинанна подняла взор к небесам. Гештинанна склонилась к земле.

Громким воплем небо и землю

Как плащом покрыла, обвила покрывалом.

Лицо расцарапала, рот разодрала,

Уши, щеки – взорам открытые – истерзала,

Лоно, чрево – взорам сокрытые – [повредила].

245 «Брат! В переулок [беги, сокройся!]»

Если бы [Гешт]инанна убежища брата не знала,

Она так бы не [взглянула],

Она так бы не закричала.

«А ну, [пошли] в загон и хлев!»

250 Первый демон вошел в загон и хлев,

Засовы хлева [пре]дал огню.

Второй демон вошел в загон и хлев,

Посох пастуший предал огню.

Третий демон [вошел] в загон и хлев,

255 Маслобойку священную [бьет] топором.

Четвертый демон [вошел] в загон и хлев,

Кубок священный [сбросил] с гвоздя.

Пятый демон [вошел] в загон и хлев.

Маслобойка цела, но молоко не льется,

260 Кубок цел, но не живет Думузи.

260а Тростниковый загон развеян ветром.

–

261 Песнь «каль-[каль»]– о смерти Д[умузи].

Текст, посвященный Думузи и сестре его Гештинанне, толкующей мрачный сон Думузи и пытающейся спасти его, тесно примыкает к циклу сказаний о нисхождении Инанны в подземное царство и, возможно, является центральным эпизодом среди рассказов о преследовании Думузи демонами «галла» и его трагической смерти.

Текст издан в 1972 году учеником С.Н. Крамера Бендтом Альстером (В. Аlster, Dumuzi's Dream, Copenhagen, 1972). До этого времени был известен лишь по отдельным публикациям некоторых прорисовок фрагментов клинописных табличек, а также пересказу С.Н. Крамера.

Владыке заката – горе!...

Владыке заката – горе! По супругу,

Госпожа восхода – по супругу,

Госпожа Эаны – по супругу,

Госпожа Урука – по супругу,

5 Госпожа Завалама[200] – по супругу -

О, горе супругу, о, горе другу!

О, горе Эане, о, горе Уруку!

По супругу взятому, другу взятому!

По супругу убитому, другу убитому!

10 По супругу, в Уруке убитому, павшему,

В Кулабе, в Уруке убитому, павшему!

Кто в водах священных Эреду омывался недолго,

Кто мыльным корнем в Энуне натирался недолго[201],

Кто матерь богов, как мать, почитал недолго[202],

15 Кто радостный долг перед девами города выполнял недолго,

Кто с могучими города состязался недолго,

Кто кургаров города оскоплял недолго[203],

Кто, благородный, был могучим недолго -

Инанна по юному избраннику рыдает!

20 «Мой сладкий супруг, мой брат-супруг ушел!

Мой сладкий друг, мой брат и друг ушел!

Супруг мой с первыми травами ушел!

Друг мой с последними травами ушел!

Супруг мой, в поисках трав ходивший, травами взят!

25 Друг мой, в поисках вод ходивший, водами взят!

Мой юный избранник, как тростник, жестокой рукой из города вырван!

Мой светлый, как соцветье травы, жестокой рукой из города вырван!

В те дни, когда [в Уруке светлом][204],

В загоне священном [скрылся Думузи],

30 Козленка светлого [в жертву принес],

Хлеба светлые [в жертву принес],

[Большие] и малые демоны [собрались],

Семеро демонов могучих [собралось],

Семеро демонов на Думузи [напало].

35 Первый демон вошел в загон, [осмотрел загон, загон расшатал],

Второй демон вошел в загон, молоко свежее [землей закидал],

Третий демон вошел в загон, воду свежую землей [закидал],

Четвертый демон вошел в загон, кувшины [разбил, загон повалил]!

Пятый демон вошел в загон, пыль взметнул, вихрем прошел,

40 Шестой демон вошел в загон, загон тростниковый разметал.

Седьмой демон вошел в загон, а он, благородный, лежал, стонал.

Думузи в углу лежал и стонал.

Светлый супруг Инанны лежал и стонал.

«Господин! Мы за тобой! Подымайся, [иди за мной!!

вернуться

197

Название местности, куда отправляется Думузи, не идентифицировано. Чтение условное

вернуться

198

богиня, которую вначале отождествляли с Гештинанной, пока не стало ясно, что это два разных лица (в позднее время в аккадских памятниках она все же, видимо, с ней отождествилась, и, возможно, как раз благодаря данному тексту); иногда неверно называется сестрой Думузи

вернуться

199

Видимо, речь идет о воде, предназначенной для либации (жертвенного возлияния), и жертвенной муке. Возможно, Думузи, усевшись, окружает себя тем, что дала ему Белили

вернуться

200

шумерский город, недалеко от Урука

вернуться

201

Купание в священных водах Эреду (то есть в Персидском заливе) и в Энуне (святилище – в Эреду), по-видимому, часть ритуала, связанного с культом Энки (см. «С Великих Небес...», 206—207)

вернуться

202

Возможно, в этом плаче и подчеркиваются материнские чувства Инанны и она названа его матерью

вернуться

203

По-видимому, речь идет о некоторых священных функциях Думузи как царя-жреца в культе богини Инапны

вернуться

204

Со строки 28 (оборотная сторона таблички, колонка 2) начинается как бы совершенно новый рассказ. Текст сильно фрагментирован и восстановлен при помощи сходных мест текстов «С Великих Небес...» (вторая часть) и «В жалобах сердца...»