Казусы частного сыска - Серова Марина Сергеевна - Страница 28

Кто?

Сосед этого следователя? Родственник?

Я застыла на пороге комнаты – не сосед это и не родственник. Посреди комнаты были разбросаны обломки стульев, на какой-то тряпице кучкой лежали сверкающие камушки. Сам Кошкин сидел на кровати, а в глубоком кресле, как раз напротив входа в комнату, восседал... Виктор. В каждой руке, словно у ковбоя в вестернах, у него было по пистолету.

– Как ты меня нашел? – задала я естественный вопрос.

– Ну, Хамелеон, ты даешь! – рассмеялся Виктор. – А где же еще тебя искать, как не по адресам, где находятся стулья? И Кошкина этого с его бабой я специально выпустил, дал им уйти, чтобы посмотреть, как ты отреагируешь на это.

– Проверка, значит? – задумчиво произнесла я, незаметно сжимая в кулак правую руку, на которой был перстень. – Так я и думала. Не доверяешь...

Виктор удивленно взглянул на меня:

– Конечно, не доверяю. Как нас и учили, неужели ты на гражданке все забыла?

Александр Александрович, открыв рот, слушал наш разговор.

– Нет, Хамелеон, – Виктор постучал пистолетами о ручки кресла, – не годишься ты мне в напарники. Размякла ты. Всю выучку потеряла. Самые простые вещи перестала понимать, – он даже коротко хохотнул, – вот бы майор Уриевский из нашей «Сигмы» на тебя посмотрел! – Виктор взвел курок на одном из пистолетов.

Черт возьми, как бы мне успеть засадить в него свою единственную пулю из перстня, прежде чем Виктор-Алкаш сам меня продырявит?

– Подожди, подожди, – остановила его я, – значит, наш договор уже недействителен?

Дурацкий, конечно, вопрос, но мне нужно было выиграть время и поймать момент, когда этот маньяк хоть на секунду потеряет бдительность.

– Ну, ты совсем уже! – рассмеялся Виктор. – А что, не поняла до сих пор, – он поднял пистолеты, – вот по этим аргументам, а?

– Поняла, – угрюмо ответила я и дотронулась пальцем до кнопочки на внутренней стороне перстня.

Кто кого? Успею ли я выстрелить первой?

Выражение лица Виктора изменилось: теперь он не смеялся, глаза его сузились, рот сжался, и я поняла – сейчас. Он шевельнул правой рукой, в которой был зажат пистолет со взведенным курком.

И тут случилось то, чего никто не ожидал, – со стороны Кошкина что-то пронзительно запищало. Виктор немедленно перевел пистолет на Александра Александровича, но выстрелить не успел. Я вскинула руку к голове Виктора и нажала на кнопочку в перстне.

Пуля вошла Виктору-Алкашу в левый глаз. Он дернулся, засучил ногами по линолеуму и обмяк. Оба пистолета со стуком упали к ножкам кресла.

Все.

Раздирающий уши писк не прекращался.

– Выключите вы, наконец, свой пейджер, – устало сказала я Кошкину.

Александр Александрович повиновался, и наступила желанная тишина. Я опустила руки и прислонилась к косяку. Кошкин наконец-то закрыл распахнутый от удивления рот.

– Неужели все?.. – тихо проговорил он.

Отвечать я не стала – внезапно навалилась страшная усталость. Прав был, наверное, покойник Виктор – размякла я. Мы молчали. У головы Виктора растекалась багровая лужа.

– Кристина прислала сообщение? – спросила я.

– А? Да, она... Пишет – в изоляторе временного содержания она. До выяснения обстоятельств...

– Ну, это вам не страшно, – хотела усмехнуться я, но не усмехнулась, – вон деньжищ сколько... А с ними-то...

– Да, – проговорил Кошкин, и у него почему-то задрожали губы.

Я сняла с пальца перстень, положила его в сумочку. Перешагнув через багровую лужу, подошла к Александру Александровичу и села рядом с ним.