Кобзарь - Шевченко Тарас Григорьевич - Страница 78

78

Кос-Арал, 1849

«Не стану я печалиться…»

* * * Не стану я печалиться, Досаждая людям, Уйду куда глаза глядят, А там — будь что будет! Выйдет счастье, так женюся, А нет — утоплюся. Никому я не продамся, Внаймы не наймуся. Пошел куда глаза глядят… Счастье схоронилось, Люди добрые о воле И не говорили, А без слова в далекую Бросили неволю: Чтоб и не всходило это Зелье в нашем поле.

Кос-Арал, 1849

«Зачем буду я жениться…»

* * * Зачем буду я жениться, Зачем обручаться? Надо мной, женатым, будут Казаки смеяться. «Оженился, — они скажут, — Голодный да голый; Загубил он, неразумный, Молодую волю!» Да и правда. Что ж мне делать? Научите, люди. Может, к вам идти батрачить? Разве лучше будет? Нет, чужих волов не буду Пасти, загонять я, Ублажать не буду тещу Я в хозяйской хате. А буду я красоваться В голубом жупане На коне на черногривом Перед казаками. Найду себе чернобровку В степи при долине — Найду курган-могилушку Я на Украине. Казаки придут на свадьбу С друзьями моими. С ними пушки, самопалы, Кременницы с ними. Как понесут товарища В новую светлицу, Застрекочут самопалы, Грянут кременницы. В той светлице атаману Спать, беды не зная. Грянет пушка, завывая, Словно мать, рыдая, Закричит, запричитает О погибшем сыне, Разнесет далеко славу По всей Украине.

Кос-Арал, 1849

«Ой, серые кричат гуси…»

* * * Ой, серые кричат гуси У пруда во рву. По всему селу гуляет Слава про вдову. Не так слава, не так слава, Как тот разговор, Что заехал запорожец Ко вдове во двор, С ней поужинал в светлице. Мед-вино текли. Вместе в хате на кровати Почивать легли. Не минула злая слава, Даром не прошла: Та вдовица-белолица Сына родила. Выпестовала сыночка, И в школу свела, И, из школы его взявши, Ковя привела. А коня ему купивши, Седельце сама Чистым шелком вышивала, Золотом ткала. И жупаном одарила Красным дорогим. Посадила на коника — Гляньте-ка враги! Полюбуйтесь! — И повела Коня вдоль села. Да и привела к обозу, В войско отдала… А сама на постриг в Киев, В монашки пошла.

Кос-Арал, 1849

«Если бы тебе досталось…»

* * * «Если бы тебе досталось Пожить вместе с нами, Знал бы ты тогда, приятель, Какими словами Называть своих несчастных Девушек-покрыток, А то мелет чертовщину И думает: мы-то! Мы-то людям всем покажем Этих бесталанных И учтивости научим Барчуков поганых. Жаль труда! Покуда баре Власть имеют в селах, Будет много собираться Покрытой веселых По шиночкам с солдатами». «Не тревожься, братец!» «Ладно, говорю! а все же Побасенку нате, Да последнюю, барчата! Послушайте кстати! Дивчата на лугу гребли, А хлопцы сено в копны клали, Да все на солнышко взирали Да всяческую чушь несли, Ребячась. Хлопцам, как сороки, В ответ дивчата стрекотали И часто к роднику спускались В овражек глубокий. Та, что красивей всех была, Уже давно в овраг ушла, Кувшин забрав, да и пропала, А старосте — заботы мало, Не видит будто. Не впервой Лукавому кривить душой, — Матерый пес, да и смышленый. Из балки вдруг донесся крик. На помощь хлопцы в тот же миг И видят: в балке, разъяренный, Насилье барский сын творит, Дивчину бедную терзает Сердешная вопит, кричит; Примчались хлопцы; не спасают, Боятся пана. Тут один, Юнец безусый, оглянулся И — вилами пана Проколол его, как жабу… Застонал поганый. Да и умер. Пошумели, В город весть помчалась: Суд наехал, поглядели И выпили малость Судьи; в цепи заковали Парня молодого Да в острог замуровали, Не молвив ни слова». На шляху, в широком поле, Корчма под ветлою Стоит, в тени пристроилась, Ну, а под корчмою В ряд колодники расселись. В тени приютиться Позволили горемыкам, Водицы напиться. Вот сидят они, болтают, Кто и засыпает. Из-за горки поезжане На шлях выезжают. Их три тройки; и случайно У корчмы той стали Покормить коней усталых, И дружки устали, Распевая; вот и стали; Встала молодая И, горилки кварту взявши, Пошла, оделяя И колодников несчастных, И конвой унылый. Вдруг взглянула, обомлела: Боже, боже милый! Меж колодников, закован, Тот самый, единый. Ее мститель бесталанный Несет с Украины Кандалы в Сибирь глухую. Тебя ж, молодую, Будут холить, и не будешь Ты слыхать, тоскуя, Его плача вседневного… Потчевать не стала Она мстителя святого И не привечала — Лишь взглянула на родного, Не молвив ни слова. Постояли поезжане И-в дорогу снова. И колодники за ними, Цепями бряцая, Потянулись. И настала Тишина немая Вокруг корчмы. Корчма одна С хозяйкой осталась При дороге. А над нею Дымом расстилалась Пыль дорожная. И смерклось. И век пролетает, Не только день! На хуторе Музыка играет До полуночи. Подружки Стлать постель в светелку Двинулись… А молодая Вышла втихомолку И пропала… Ночь искали, До свету искали И не нашли! где ж бедняга? Где? Ушла, в печали, За колодником убогим В сибирские дали…