Свирепая справедливость - Смит Уилбур - Страница 46

– Кингстон Паркер по-прежнему числит меня в составе «Атласа», – объяснял Питер. – Я не отказался, не возражал. Мы хотим найти Калифа, и мое положение в «Атласе» наверняка может сыграть нам на руку.

– Согласна. «Атлас» может нам помочь, особенно теперь, когда они тоже знают о существовании Калифа.

На рассвете они любили друг друга, страстно, с удовольствием, а потом, сохраняя тайну, она до света выскользнула из его комнаты, но часом позже они снова встретились за завтраком в оранжерее.

Баронесса налила Питеру кофе и указала на маленький пакет возле его тарелки.

– Мы не настолько скрытны, как думаем, cheri. – Она усмехнулась. – Кое-кто знает, где ты проводишь ночи.

Он взвесил пакет в правой руке: величиной с катушку тридцатипятимиллиметровой пленки, завернут в коричневую бумагу, запечатан красным воском.

– Доставлено специальной срочной почтой вчера вечером. – Магда разломила булочку и улыбнулась ему зелеными чуть раскосыми глазами.

Адрес напечатан на приклеенном ярлычке, штемпель английский, отправлено из южного Лондона накануне утром.

Питера вдруг охватило ужасное предчувствие; красивую комнату заполнило ощущение всепоглощающего зла.

– В чем дело, Питер? – В голосе баронессы звучала тревога.

– Ничего, – сказал он. – Ничего.

– Ты вдруг страшно побледнел. Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?

– Да. Все в порядке.

С помощью столового ножа он снял восковую печать и развернул коричневую бумагу.

Маленькая стеклянная бутылочка, заткнутая пробкой, заполненная прозрачной жидкостью. Какой-то консервант, сразу понял он, спирт или формальдегид.

И в жидкости – какой-то мягкий белый предмет.

– Что это? – спросила Магда.

Питер почувствовал приступ тошноты.

Предмет медленно повернулся. Он свободно плавал в бутылочке, и на нем блеснула ярко-алая полоска.

«Мама разрешает тебе красить ногти, Мелисса-Джейн?» – вспомнил он собственный вопрос, когда впервые увидел алую краску на ее ногтях. Тот же цвет. – «Да, хотя, конечно, не в школе. Ты забываешь, что мне скоро четырнадцать, папочка».

В сосуде находился человеческий палец, срезанный по нижней фаланге. Консервирующая жидкость выбелила срез. Кожа сморщилась, как у утопленника. Только накрашенный ноготь не изменился, оставался веселым и праздничным.

Тошнота подступила к самому горлу. Питер продолжал смотреть на маленькую бутылочку.

Прежде чем подняли трубку, телефон прозвонил трижды.

– Синтия Барроу. – Питер узнал голос бывшей жены, хотя горе и напряжение изменили его.

– Синтия, это Питер.

– Ох, слава богу, Питер. Я два дня пытаюсь найти тебя.

– В чем дело?

– Мелисса-Джейн с тобой, Питер?

– Нет. – Он почувствовал, как земля выскальзывает из-под ног.

– Она исчезла, Питер. Уже две ночи ее нет. Я схожу с ума.

– Ты известила полицию?

– Да, конечно. – В голосе слышались истерические нотки.

– Оставайся на месте, – сказал Питер. – Я немедленно лечу в Англию; если будут новости, оставляй мне сообщения в «Дорчестере». – Он быстро повесил трубку, чувствуя, что горе в любую минуту может сломить Синтию, а он ничем не может помочь.

За столом – золоченая бронза, Людовик ХIV – сидела бледная напряженная Магда. Она ни о чем не спросила, вопрос был в огромных глазах на побелевшем лице.

Отвечать Питеру не нужно было. Он резко кивнул, потом снова набрал номер и, ожидая, не мог оторвать глаз от ужасного предмета в сосуде, стоявшем в центре стола.

– Колина Нобла! – рявкнул Питер в трубку. – Передайте ему, что звонит генерал Страйд и что дело срочное.

Через минуту Колин взял трубку.

– Питер, это ты?

– Они взяли Мелиссу-Джейн.

– Кто? Не понимаю.

– Враг. Они ее взяли.

– Боже! Ты уверен?

– Да, уверен. Мне прислали ее палец.

Колин несколько секунд молчал, а когда заговорил, голос его звучал сдавленно.

– Ужасно. Боже, какой ужас!

– Свяжись с полицией. Используй все свои возможности. И пусть молчат. Никаких сообщений в прессе. Я хочу лично участвовать в охоте на этих зверей. Используй «Тор», разузнай все, что можно. Я уже в пути. Дам тебе знать, каким рейсом прилечу.

– По этому номеру будет круглосуточно находиться дежурный, – пообещал Колин. – Я пришлю за тобой шофера. – Он колебался. – Питер, сочувствую. Ты знаешь.

– Да, знаю.

– Мы все с тобой, всегда.

Питер положил трубку. Магда решительно встала из-за стола.

– Я лечу с тобой в Лондон, – сказала она, однако Питер предостерегающе вытянул руку.

– Нет, – мягко сказал он. – Спасибо, но нет. Тебе нечего там делать.

– Питер, я хочу быть с тобой в это ужасное время. Я чувствую себя так, словно это моя вина.

– Неправда.

– Она такой прекрасный ребенок...

– От тебя больше пользы здесь, – твердо сказал Питер. – Проверь все свои источники, малейшие клочки сведений полезны.

– Хорошо. – Она без дальнейших споров приняла его решение. – Где тебя найти, если я что-нибудь узнаю?

Он дал ей личный номер Колина Нобла в «Торе», записав его в блокноте рядом с телефоном.

– Либо здесь, либо в «Дорчестере».

– Но по крайней мере в Париж я с тобой поеду, – сказала она.

К тому времени как Питер вышел из самолета в аэропорту Хитроу, новость уже распространилась. Она была на первой странице «Ивнинг стандард», и Питер на ходу схватил газету и по дороге в Лондон прочел.

Жертва была похищена у въездных ворот своего кембриджского дома на Лиден-стрит, в одиннадцать утра в четверг. Соседка видела, как девочка говорила с пассажирами темно-бордо–вого «триумфа», а затем села в машину, которая тут же ушла.

«Мне кажется, в машине были двое, – рассказала нашему корреспонденту миссис Ширли Келлон, тридцати двух лет, соседка, – и Мелисса-Джейн не казалась встревоженной. Она совершенно добровольно села в „триумф“. Я знаю, что ее отец – крупный армейский чин, он часто посылает за ней разные машины. И потому мне это не показалось подозрительным».

Тревогу подняли лишь через двадцать четыре часа, поскольку мать девочки тоже считала, что та с ее бывшим мужем.

И только когда миссис Барроу не смогла связаться с генерал-майором Страйдом, отцом девочки, она обратилась к властям. Полиция Кембриджа нашла темно-бордовый «триумф» в парке у Кембриджской железнодорожной станции. Машина накануне была украдена в Лондоне. Немедленно по всей стране был объявлен розыск похищенной девочки.

Операцию по розыску возглавляет инспектор Алан Ричардс. Всех располагающих информацией просят звонить по телефону...

Далее был указан лондонский номер и давалось подробное описание Мелиссы-Джейн и одежды, которая была на ней в момент исчезновения.

Питер смял газету и бросил на сиденье. Он сидел прямо, сдерживая гнев, тщательно сберегая его, – жар гнева переносить гораздо легче, чем холодное отчаяние.

Инспектор Алан Ричардс был сухощав, небольшого роста и походил скорее на жокея, чем на полицейского. Его лицо покрывали ранние морщины, а длинные волосы он зачесывал на лысину, чтобы скрыть ее. Но глаза у него были быстрые и умные, и держался он открыто и решительно.

Когда Колин Нобл их знакомил, они с Питером обменялись рукопожатием.

– Я должен совершенно ясно дать понять, что это дело полиции, генерал. Однако в нашем особом случае я готов работать вместе с военными.

Ричардс быстро рассказал, что уже сделано. Он руководил расследованием из двух кабинетов, отведенных для него на третьем этаже Скотланд-Ярда; окна выходили на частокол труб, а за ними открывался вид на Вестминстерское аббатство и здание парламента.

В прессе и по телевидению сообщили два телефонных номера, и двое молодых полицейских отвечали на звонки. Их поступило уже около четырехсот.

– Звонят с чем угодно, от общих рассуждений до полного бреда, но нам приходится расследовать все. – Впервые выражение лица Ричардса смягчилось. – Дело будет долгим, генерал Страйд, но несколько ниточек у нас появилось. Идемте.