Охота на крыс - Соболев Сергей Викторович - Страница 61

— Кто будет с шейхами договариваться относительно наших бабок? Сам Манхейм, надо полагать? Или на пару с Бельгийцем? Когда и где я смогу с ним переговорить лично?

— Примерно через неделю, Майкл. Здесь, в Черногории, ему делать нечего, согласен? Детали и технические подробности мы можем и сами согласовать между собой... Еще одну вещь хочу сказать тебе, дарлинг. Героин... Эрих не хочет, чтобы такие вот вещи связывали с его именем, так же как и Бельгиец. Они даже разговоров не хотят слышать на эту тему! Так что не вздумай затрагивать эту тему, когда будешь с ними встречаться!

— Надо же, какая респектабельная публика, — скривил губы американец. — Ладно, Эльза, это ваши проблемы. Мне плевать, какие у вас завязки на наркобизнес, мне важно только, чтобы четверть поставок была оплачена сырьем по отпускным ценам талибов! Это во-первых. Во-вторых, я должен знать, где и когда состоится моя встреча с твоим старшим партнером, чтобы я мог оставить в своем графике «свободное окно»...

Бартельс бросила обеспокоенный взгляд на наручные часики.

— Вот что, Майкл... Горан будет ждать нас у себя к десяти вечера. Ну что, дарлинг, поехали? Будет время, я тебе еще по дороге кое-что расскажу...

— Что это за манера у Горана устраивать ночные посиделки, — пробурчал американец, нахлобучивая широкополую шляпу. — Нет, Эльза, что ни говори, а эти балканцы — темные, недоразвитые люди.

Глава 12

— Чтоб ты треснула, блядина эсэсовская! — выругался в сердцах Рейндж. — Чтоб тебе всю оставшуюся жизнь трахаться с одними только мужиками!

Мокрушин здорово надеялся, что Бартельс по ходу разговора с американцем даст какую-нибудь стоящую информацию по поводу дальнейших планов Эриха фон Манхейма. Речь в данном случае идет не о тайных закупках оружия, которое затем планируют переправить в зону кровопролитного конфликта на Северном Кавказе — хотя такие сведения тоже носят ценный характер, — а о личности самого Манхейма, его конкретных личных планах и в первую очередь о том, намерен ли он в ближайший период времени выползти из своей гамбургской норки и если да, то когда по срокам и в каком именно месте следует ожидать его появления?

Если бы блондинка проговорилась, сообщила что-либо полезное в этом отношении, то тем самым она могла бы серьезно облегчить жизнь человеку, о существовании которого она даже не подозревает. Знай Мокрушин в точности, где и когда должен нарисоваться Манхейм, он мог бы уже сейчас отцепить Марго от ее «розовой» подружки, а сам отбыть в некую точку X, где ко времени Ч не спеша и скрупулезно завершил бы все необходимые приготовления.

Но Эльза Бартельс, хотя гостивший у нее ковбой интересовался планами ее патрона, не прокололась.

Сидеть на лавочке дольше не было никакого смысла: мимо скверика только что проехали два джипа, впереди ехал американец, в машину которого подсела блондинка, а за ними в корме держался джип, за рулем которого находилась неизменная компаньонка Бартельс, поразившая даже верзилу Майкла своим внушительным телосложением. Попытаться проследить за ними? Но он и без того знает, куда они проложили курс на ночь глядя... В саму же резиденцию Горана Златковича соваться ему опасно: особняк охраняют местные аборигены, такой же звероватый люд, что и чеченцы, и если он как-то обнаружит себя, допустит какой-нибудь «прокол», то не только подвергнет опасности собственную жизнь — это-то ладно, не в первый раз, — но еще и может вспугнуть всю эту публику, заставит всех их, включая самого Манхейма, заподозрить неладное и, как следствие, предпринять какие-то дополнительные меры предосторожности.

Поэтому он решил пока не дергаться. Выбросив в урну пустую тару, он сунул «компакт» в поясной чехол и двинул в сторону ближайшего бара.

Времени было уже половина десятого вечера. Быстро, как это бывает только на югах, стемнело, но на набережной и в центре города из-за многочисленных сияющих вывесок и свисавших гроздьями отовсюду электрических гирлянд было светло как днем. Рейндж занял свободный столик и, получив заказанные им рюмку бренди и чашечку кофе по-турецки, погрузился на какое-то время в глубокие размышления.

Ранее он относился к «Белому братству» с изрядной долей скепсиса. Он даже полагал, что аналитики Совбеза, долгое время занимавшиеся этой темой, основываясь лишь на отрывочных докладах разведисточников СВР и ГРУ, а также на неких сведениях, почерпнутых из открытых источников, тех же западных СМИ, в данном случае изрядно перемудрили, сделав из мухи слона.

И что никакой «сверхорганизации» не существует, а есть лишь некое аморфное объединение людей, связанных нитями общей «коммерции» и делающих свой бизнес большей частью в «тени», при попустительстве или даже с молчаливого одобрения властей и при тайной поддержке «ястребов» в генеральских погонах и мощных западных спецслужб.

Теперь, когда ему открылась часть замыслов этой публики и когда он способен, в сопоставлении с уже известной ему информацией, по-новому взглянуть на всю ситуацию в целом, от его скепсиса не осталось и малейшего следа.

Неудивительно, что Манхейм и его окружение, наделенные большими возможностями и разветвленными международными связями и являющиеся, в сущности, инструментом в крупной геополитической игре — американец сам привел удачное сравнение с «кочергой», при помощи которой некто намеревается переворошить вечно тлеющие угли конфликта на российском Северном Кавказе, — попались в поле зрения «группы Мерлон» и приданного ей для решения специальных задач секретного подразделения П-ЗР.

Налицо попытки создать некую схему, некую тайную, но хорошо организованную структуру, с цепочкой исполнителей, с продуманными до мелочей маршрутами и способами поставок, с обильным, но анонимным финансированием всего «проекта», целью которого является «балканизация» Кавказа, превращение этого и без того взрывоопасного региона в зону кровопролитных войн и конфликтов, что может стать веским поводом для появления там «миротворцев» из НАТО и для последующего развертывания там «на вечные времена» американских баз, аналогичных той же супербазе «Бондстил» на Балканах.