Вельяминовы – Дорога на восток. Книга первая - Шульман Нелли - Страница 34

— Я люблю тебя, — он незаметно взял женщину за руку. "Подзорная труба у меня с собой, — Степан похлопал по карману изящного, серого сюртука, — так что я все увижу, и ваши шлюпки — тоже. Море тихое, так что не волнуйся, вас не укачает".

— А ты и шпагу взял, — Селинская увидела блеск сапфиров.

— Я, хоть и капитан-поручик в отставке, — усмехнулся Степан, — но все-таки дворянин, милая моя невеста. Медальон у тебя?

— Всегда, — просто сказала женщина, и, перекрестив его, сжала руку — крепко. Степан вздрогнул: "Как будто огонь".

Он тоже перекрестил ее и Селинская рассмеялась: "Все никак привыкнуть не могу, что ты — левша".

Степан тихо сказал ей что-то на ух. Она, качнув головой, — алмазные серьги засверкали на полуденном солнце, — едва слышно ответила: "Я уже в этом убедилась, милый".

— Ну, вот и еще раз убедишься, уже сегодня — проворчал Степан и велел: "Иди, они там, наверное, уже в гостиной сидят, и ждут, пока ты им поиграешь. Корелли?"

— Он только для тебя, — шепнула Селинская и взбежала вверх по серым, широким ступеням консульства.

Степан посмотрел ей вслед: "Сейчас увижу, как они там, на "Святом Андрее" будут управляться с парусами, без меня".

На набережной уже было шумно. Мужчина, найдя место у гранитных перил, взглянув в подзорную трубу на разворачивающиеся, украшенные знаменами и штандартами корабли, смешливо подумал: "Ну и что? Там, в Новом Свете, тоже будет свой военный флот. Не зря колонисты с англичанами начали сражаться. Грейг под нашим флагом плавает, да и много других моряков из Европы — тоже, а я буду — под тамошним. Интересно, какой он? Свой бот заведем, — Степан почувствовал, что улыбается, — "Елизавета". И детей, конечно".

Он вспомнил разметавшиеся по его груди вороные волосы и ее тихий, ласковый голос: "Конечно, будут, милый мой. Столько, сколько Господь даст, — Селинская приподняла голову и лукаво посмотрела на него.

— Много, — уверенно сказал Степан, чувствуя под руками нежную, как шелк кожу, гладя ее по спине, наклоняя к себе. "Много, любовь моя".

Издалека донеслись пушечные залпы, — корабли стреляли слаженно, — толпа на набережной приветственно зашумела. Корабли, выстроившись в кильватер, стали искусно маневрировать по гавани.

— Красиво все-таки, — вздохнул Степан. "И на "Святом Андрее" молодцы ребята, справляются. Вот и Грейг в шлюпке, с адмиральским штандартом. А за ним — консул. И она, — Степан посмотрел на развевающиеся по ветру черные волосы.

Елизавета наклонилась и что-то сказала британскому консулу. Тот кивнул и указал рукой на возвышающийся над ними борт флагманского корабля. "Сто двадцать пушек на трех палубах, — подумал Степан, — один из самых сильных в здешних водах. И скорость у него отличная, вряд ли кто угонится. Уже и кресла для них спускают".

Он, было, подумал помахать рукой, но вздохнул: "Все равно не увидит, даже в подзорную трубу, тут такая толпа и все машут. А я ее вижу. Лица, конечно, не разберешь, но она там всех выше, Грейгу вровень. Любовь моя".

"Три иерарха" стал разворачиваться и Степан насторожился: "Куда это они?". Флагман на всех парусах шел к выходу из гавани, эскадра следовала за ним. Мужчина, сжав зубы, выругавшись, сбежал по каменной лестнице вниз, к причалу.

— Любой бот, — подумал он, нашарив свой пистолет. "Я их нагоню, "Три иерарха" тяжелый корабль, быстро скорость не наберет. Нагоню, и потребую ее вернуть. Она же не совершала ничего дурного, Господи, любовь моя…". Степан взглянул в подзорную трубу — черных волос уже не было видно. Он, размотав канат какой-то лодки, прыгнул на палубу.

— Капитан! — раздался отчаянный, знакомый голос. Маленькая, изящная девушка бежала вниз, и, — не успел Степан что-то сказать, — ловко оказалась совсем рядом с ним.

— Я, — запыхавшись, тяжело дыша, сказала Изабелла, — из Венеции. Я умею ходить под парусом. Где ее сиятельство?

— Похитили, — Степан, выругавшись, встал к штурвалу и велел: "В галфвинд, быстро! Простите, не сдержался".

— Я выросла на стройке, — сквозь зубы сказала девушка, поднимая парус, — там и похуже услышишь. Не стесняйтесь, капитан Стефано.

— Не буду, — он тряхнул головой. Бот, накренившись, поймав ветер, заскользил по невысоким, с белыми барашками волнам, вслед за флагманом русской эскадры.

Вечернее солнце заливало палубу бота. Степан отступил от штурвала, и устало потер лицо руками: "Бесполезно, синьора Изабелла, эскадра уже в десяти милях от нас, а то и больше — их даже в подзорную трубу не разглядишь".

— И берега тоже, — девушка посмотрела на бесконечную гладь темно-синей воды вокруг них. Дул слабый, теплый ветер с юга.

— Ну, — мужчина невесело усмехнулся, — я как-нибудь доведу шлюпку до гавани, тут недалеко. Не волнуйтесь, — добавил он, увидев, как Изабелла прикусила губу.

— Я не из-за этого, капитан Стефано, — она стояла, взявшись за какой-то канат. "Что вы теперь будете делать?"

— Поеду в Санкт-Петербург, что еще? — он покрутил штурвал и стал разворачивать лодку. "Буду добиваться приема, приду к ее императорскому величеству, попрошу помиловать Елизавету".

Он сказал ее имя так, что Изабелла, вздрогнула: "Господи, как я могла? Он ведь ее любит, больше жизни, он за эти несколько часов на десять лет постарел".

— Простите меня, капитан, — девушка покраснела и стала перевязывать канат. "Я…я хотела вам помочь".

— И помогли, — он все смотрел в пустую, сияющую полосу горизонта. "Я вам очень благодарен. Только все равно, — он горько усмехнулся, — у флагманского корабля — сто двадцать пушек, а у меня — сабля и пистолет. Так что я должен был вас высадить, это слишком опасно".

— Неужели бы они стали по нам стрелять? — удивилась Изабелла. "Если бы мы их нагнали".

— Стали бы, — мрачно ответил капитан, и взял подзорную трубу: "Какие-то паруса на горизонте. Бригантина, двухмачтовая. Надо нам уйти отсюда, и быстрее, синьора Изабелла".

Она застыла на месте: "Но тут рукой подать до берега, капитан. Разве они подходят так близко?"

— Отчего бы и нет? — Степан проверил свой пистолет: "Ну, может, не заметят".

— Я умею стрелять, — сказала девушка, откинув на спину каштановые косы. "Отец меня научил, он любил охотиться".

— Держите, — Степан передал ей пистолет и холодно сказал себе: "Флага на той бригантине я не увидел. И на ней двадцать пушек. Господи, зачем я ее не вытолкнул на причал? Семнадцать лет, ей же всего семнадцать…"

Над их головами засвистело ядро. Изабелла, испуганно пригнувшись, перекрестилась: "Зачем они это делают, капитан?"

— Чтобы разбить нашу шлюпку и потом выловить нас из воды, — жестко сказал он. Бригантина подходила все ближе. Девушка, вскинув пистолет, прицелившись, — выстрелила.

— Хороший глаз, — одобрительно сказал Салих-рейс, разглядывая пулю, что вонзилась в мачту. "Очень метко. Мустафа, сколько их там?"

— Первый помощник пригляделся: "Мужчина и девушка. Увеселительная прогулка, должно быть. Капитан, тут совсем недалеко от Ливорно, может, не стоит…"

Салих-рейс широко улыбнулся в светлую бороду. "Дорогой мой, эти двое окажутся у нас на борту, прежде чем мы успеем сказать "Иншалла". Выпустим еще одно ядро — по их мачте, и тогда они уже никуда не уйдут. У нас хоть и полон трюм — но место для двоих всегда найдется".

— Эту, — медленно сказал Мустафа, глядя на то, как заряжают пушку, — ты вряд ли захочешь отправить в трюм, Салих. Посмотри сам.

Капитан принял подзорную трубу и чуть свистнул: "В наши руки плывет звонкое, звонкое золото. Мужчина тоже — молод, и силен, такого можно дорого продать. Огонь!"

Изабелла взвизгнула. Оглянувшись на разбитую мачту, чуть не плача, она спросила: "Что же теперь будет, капитан?"