Звенья разорванной цепи - Бегунова Алла Игоревна - Страница 61

Столицей Силезии являлся город Бреславль (совр. город Вроцлав, Польша – А. Б.). Селение Рейхенбах раполагалось примерно в сорока километрах к северу от него, ближе к горам, отделяющим Силезию от Моравии. Населяли провинцию немцы, чехи и поляки. В основном они занимались земледелием и выращивали пшеницу, лен, сахарную свеклу. Но имелись и разработки бурого и каменного угля, залегавшие неглубоко, удобно для добычи.

Анастасия не была уверена, что уголь ей понадобится. Она ехала в Рейхенбах на месяц-два, пока австрийцы будут договариваться с пруссаками и турками. Впрочем, многое зависело от канцеляриста Кропачека и тех бумаг, которые попадут к нему в руки. Если на международной конференции случится нечто из ряда вон выходящее, то она готова скакать день и ночь, лишь бы доставить ценные сведения вовремя.

Однако колдун уверял Флору, будто лучше и безопаснее не скакать по дорогам, а плыть по рекам. В Австрии, горной стране, они текут быстро и, слава богу, в нужном для русских направлении: с северо-запада на юго-восток.

Например, ближайший лагерь наших войск, где сейчас стоит дивизия генерал-аншефа графа Суворова-Рымникского, находится в румынском городе Галац, на левом берегу Дуная. Река же Морава, берущая начало примерно в ста верстах от Рейхенбаха, близь прусско-австрийской границы, на склоне горы Кралицки Снежник, у деревни Долна Морава, впадает в Дунай возле Девина (район совр. города Братислава, Словакия – А. Б.). Девин – большой перевалочный торговый порт. Баржа «Матильда», приткнувшись там к какому-нибудь из множества причалов, может ждать ее сиятельство, и никто ничего не заподозрит.

Почти полгода назад став штурманом, а затем капитаном у Франца-Ксаверия Зюсмайера, белый маг полюбил речное судоходство. Он досконально изучил Дунай, вторую по величине реку в Европе после Волги. Дунай был совсем не голубым, как любят именовать его восторженные почитатели, а мутным, желтовато-коричневатым из-за частиц грунта, смываемого сильным потоком воды с илистых почв Среднедунайской и Нижнедунайской низменности. Судовождение здесь требовало изрядного умения и осторожности. Река имела причудливый рельеф. Она то сужалась, то расширялась, то выходила на стремнину, то образовывала длинные отмели и тихие заводи, то обтекала острова.

Штурманским циркулем Гончаров на глазах курской дворянки измерял водные артерии Священной Римской империи, в уме проводил исчисления и выдавал готовые ответы:

– Возьмем среднюю часть Дуная от города Генью до города Турку-Северин в Карпатах. Это будет почти 900 верст. Здесь течение довольно быстрое. Обещаю вам скорость передвижения до 200 верст в сутки. Разве это мало?.. Дальше, от Турку-Северина до Галаца я насчитал почти 800 верст. Но река тут течет по равнине, и скорость, конечно, уменьшится…

– Сколько дней вообще?

– Если считать от Рейхенбаха, что сто верст до Моравы вы проедете за три дня, то по рекам – не менее недели.

– Чья территория?

– Австрия, Словакия, Венгрия, княжество Банат, Валахия, Румыния. Дунай, по большей части, служит границей между ними и Османской империей.

– Придется купить красный флаг со звездой и полумесяцем, – меланхолически заметила Аржанова.

– Стало быть, вы принимаете предложение? – обрадовался колдун.

– Только потому, что оно – ваше, – сказала Анастасия. – Я верю именно вам, Сергей Васильевич.

Гончаров молча ей поклонился. Снова обратившись к карте, Аржанова заговорила медленно, как бы размышляя вслух:

– Неясно многое. Во-первых, как мы доберемся от Рейхенбаха до Моравы. Здесь дорога не показана, кругом горы и ущелья, какая-то глухая деревня. Во-вторых, у кого там взять лодку? В-третьих, смогу ли я найти «Матильду» в Девине? Ведь баржа плавает, а не стоит на месте.

– Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство! – с некоторой торопливостью заговорил белый маг. – Сейчас самый пик навигации. Рейсы совершаются регулярно. Весь наш график я напишу и укажу место постоянной швартовки. Держась левого берега Дуная, вы ее увидите сразу за островом…

– Ай-ай-ай, Сергей Васильевич! – с шутливой укоризной покачала головой курская дворянка. – Ведь вы хотите угнать речное судно у вашего благодетеля – Франца-Ксаверия Зюсмайера!

– Он уже два месяца мне не платит, – ответил Гончаров…

Ощущение скорой разлуки с Аржановой угнетало надворного советника. Сам удивляясь новому чувству, Якоб-Георг без конца вспоминал их последний разговор. Флора высказалась предельно откровенно. Ей никто не нужен в комбинации, сложившейся вокруг международной конференции в Силезии. Она не ждала от него живого отклика и потому не хотела сообщать детали. Он уже не раз сталкивался с подобным приемом сотрудников секретной канцелярии Ее Величества: отсутствие сведений – сущее благо, поскольку излишняя информация порождает трудности, порой непреодолимые.

Но Анастасия Петровна заблуждается. Она слишком самоуверенна и хочет повести свою маленькую команду прямо к дьяволу в пасть. Слишком далеко от границ России, слишком мало коммуникаций, слишком хорошо будут охранять это чертово место шпионы графа Пергена, австрийские фузелеры и егеря, батальоны прусских гренадер, сосредоточенные на границе.

Без всякого предварительного извещения фон Рейнеке отправился к будуару «супруги». Глафира, которая неизвестно откуда прознала о случившемся в спальне, тотчас его впустила. Курскую дворянку Якоб-Георг нашел сидящей в кресле у камина. Он не горел, но экран, закрывавший очаг, изображал картину в китайском стиле, изящную и тонкую: цветы и деревья, дивные птицы, сидящие на ветвях. Рассматривать их можно было бесконечно.

Аржанова не удивилась. Она подала ему руку, и «Немец» ее поцеловал, низко склонившись. Тут она коснулась губами его щеки и указала на кресло напротив. Охотник на диких кабанов счел начало встречи многообещающим.

– Дорогая Лора, – сказал он решительно, – как дворянин и офицер кавалерии в отставке, я не могу допустить, чтобы слабая, беззащитная женщина оказалась в беде.

– Вы о ком говорите, милый друг?

– О вас, конечно. О вашей поездке в Силезию. Там будет очень опасно, поверьте мне.

– Ну, скорее не там, а по дороге оттуда.

– Все равно. Вам потребуется моя помощь.

– Ваша?! – не удержалась она от удивленного восклицания.

– Да, – твердо ответил Якоб-Георг.

Примерно такой реакции он и ожидал. Княгиня Мещерская – человек, далекий от всяких сантиментов. Только доводы рассудка могут произвести на нее впечатление. Спокойно, четко и подробно «Немец» объяснил Анастасии, в чем будет состоять его содействие операции «Золотая цепь». Хотя он бы теперь назвал ее иначе – «Разорванная цепь». Зная многое о подготовке англо-австро-прусской конференции, можно догадаться, как она закончится. Это будет пересмотр всей прежней европейской политической системы, где отныне главную роль станет играть Англия.

Курская дворянка слушала Якоба-Георга, не перебивая. Он говорил дельные вещи. Только перед глазами Аржановой вставало то их объятие на постели. «Немец» раздел ее, целовал и пылал страстью, но увы, Флора – не его покойная супруга – юная баронесса Лора фон Шулленус, милейшее существо, занятое вышивкой гладью, выращиванием цветов и чтением рыцарских романов. Действительность, в которой обитает княгиня Мещерская, не столь безмятежна. Наоборот, она груба, корява, жестока, в ней побеждает сильнейший. А боевые шрамы – гордость для настоящего воина…

– Право, не знаю, милый друг, – ласково улыбнулась ему Анастасия. – Ведь вы собрались в отпуск, на воды в Карлсбад.

– Поеду, но – в следующий раз.

– Путешествие с нами первого секретаря российского посольства невозможно.

– Само собой разумеется. Однако вы наверняка что-то придумали. Расскажите, и я найду себе место в вашей композиции…

Аржанова имела весьма приблизительное представление о возможностях дипломатической разведки, которой по своей должности занимался Якоб-Георг фон Рейнеке. Она никогда не сталкивалась с ней прежде. В Крымском ханстве посол России при дворе Шахин-Гирея – действительный статский советник Веселитский – руководил также и сетью конфидентов секретной канцелярии Ее Величества. В Стамбуле, когда в начале войны султан посадил в тюрьму русского посла Булгакова, структура дипломатической разведки была почти полностью разрушена. Анастасия, появившись там под именем польской дворянки Ванды Кухарской, опиралась только на связников, указанных ее начальником, статс-секретарем царицы Турчаниновым.