Цена счастья - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 52

– Убивать пора? – ехидно улыбнулся представитель.

– Нет, повышать.

– Так что случилось?

– О них узнали. По словам Лонса – не король. Граф Лорт. Умная гадина…

– Точное определение.

– Вы о нем знаете? – вскинулась Лиля.

– Глава разведки Гардвейга. Тварь и мразь. Но умный. И брату и стране предан по-собачьи.

– Брату?

– Гардвейг его молочный брат.

– Во-о-от оно что… – протянула графиня. Застыла, глядя в стену, и Ганц чуть подтолкнул ее:

– Ну да. Значит, граф Лорт застал их…

– Да. Допросил и приказал убить Лонса.

– И как он выжил?

– На нем решили срубить пару монет и продали в рабство.

– Повезло парню. Вырвался…

– Судя по всему – нет. Ох, Ганц… Лонс, когда мне это рассказал, просил помочь вернуть Анелию.

– Лилиан, куда вы ввязались?!

Лиля впервые видела Ганца в таком состоянии. Он побелел как мел. Взлетел из-за стола, вцепился в ее плечи…

– Кто еще знает?! Кто знает о вас?!

– Никто. Лонс молчал. Я тоже…

Ганц отпустил ее и почти упал на стул. Перевел дух.

– Простите, госпожа…

– Лилиан. Обо мне никто не знал.

– Слава Альдонаю!

Лиля кивнула.

– Не настолько уж я глупа. За такие тайны кровью платят…

– И своей и близких, – мрачно откликнулся Ганц. – Ваше сиятельство, а что еще вы от меня скрыли? Может, Лидарх – это зачарованный принц? Я уже во все поверить готов, ей-ей…

– Лидарх не принц. Я тоже. Вроде бы это все тайны. А что?

– Ваше сиятельство, уж простите, но… не умеете вы хранить секреты. И лгать тоже. Так что еще осталось?

Лиля поколебалась и достала из ящика стола простенький пергаментный свиток.

Огнеупорный сейф пока еще не был готов, но ящик уже выковали и песком набили. Теперь мучились с замком. Лиля принципы действия не помнила, хоть убивай. А идею воплощать нелегко, тем более – кодового замка.

– Это написано Лонсом собственноручно. Там полное признание.

Ганц смотрел на свиток, как на ядовитую змею. Потом взял, повертел в руках…

– Печать пастора Воплера?

– Да.

– Он – читал?

– Нет. Лонс просто писал при нем. А потом запечатал и отдал запечатать пастору.

– Ага, вот оно как… Пастор жив останется. Это хорошо. А что вы собираетесь с этим делать?

Лиля вздохнула.

– Не знаю. Ганц, я хочу, чтобы ты выяснил, что с Лонсом и двумя людьми Лейса. Если они живы, их надо освободить. Если мертвы…

– Вы захотите мести?

– Мести? – Лиля горько усмехнулась. – Ганц, я похожа на идиотку?

Ганца так и подмывало ответить, что в некоторых случаях сходство идеальное. Промолчал. Но графиня что-то все же почувствовала и грустно опустила ресницы.

– Сейчас у нас с Уэльстером мирные отношения. Что будет после обнародования такой свиньи?

– Свиньи? – растерянно переспросил Ганц.

– Письма, в котором сказано, что Анелия – порченый товар?

– Скандал, ссора, война…

– Нам это надо?

– Нет.

Мужчина и женщина переглянулись. Оставлять убийство Лонса – если он мертв – без последствий никто не собирался. Но вот как мстить, чтобы не потянуть в яму всех остальных, надо подумать.

– Съезжу-ка я в посольство. Один не поеду, обещаю. И если что-то узнаю, пойму… Где они договорились встретиться?

– Я почти ничего не знала. Записку от Анелии Лонс вложил внутрь. Написанную ее рукой.

– Вот как… так где?

– У ворот для золотарей.

Ганц вздохнул.

– Ваше сиятельство, пообещайте мне ничего не предпринимать до моего возвращения.

Лиля пообещала с чистой совестью.

Замок Тирейн. Бывал там Ганц. Еще до приезда уэльстерцев бывал. И ничего удивительного. Работа такая. И ворота эти он знал.

А еще предполагал, почему они выбраны. Да потому, что золотари приходят с утра пораньше. Если там что и случилось – все следы уже затоптали двадцать раз. Но проверить надо.

Увы… Проверка никаких результатов не дала. Собственно, у ворот все было настолько затоптано и испакощено нечистотами, что там можно было и сто человек прирезать – не поймут.

Не считать же успехами несколько найденных лежанок? Или лежек?

Короче, в этих местах кто-то долго лежал. А зачем?

А это не запрещено. Но, судя по свежести примятой травы, можно было догадываться…

Авельс приехал сюда. Здесь его и поджидали. М-да… Скорее всего, Лонс убит.

Ганц не считал всех глупее себя. Схватить? Допросить? Держать где-то? Ну-ну… На территории чужого государства, на чужом поле, где в любую минуту могут все обнаружить и грянет скандал? Ой ли…

Он бы просто убил. И даже если потом что-то всплывет, нет человека – нет обвинения. Принять как исходную версию? Почему бы нет. Итак, Лонс мертв. И двое людей Лейса, скорее всего, тоже.

Есть собственноручно написанное признание и даже доказательство. Хотя и плохонькое. А вот кому это донести?

Королю? Можно. Но… Насколько он заинтересован в браке? В союзе с Уэльстером?

Не выгоднее ли прикопать агента и списать все на государственную необходимость? И так уже Ганц слишком много знает. Можно убивать?

Есть в этой шуточке графини доля правды. Как ни печально…

А кому еще?

Гардвейгу? Смешно!

Ивернейцам? Надо обдумать. Но это уже пахнет государственной изменой.

А вот если расставить ловушку, в которую Анелия просто не сможет не попасться? А письмо отдать Ричарду?

Вот тут можно попробовать извернуться. И главное – остаться в стороне. А еще Ганц совершенно не хотел подставлять графиню. А ведь она тоже предана своим людям. И если в это дело не влезет он – она точно не удержится. А дальше…

Ей-ей, бык в посудной лавке произведет меньше разрушений. И придется им всей компанией удирать в Ханганат. Потому как ближе – достанут.

Хотелось бы обойтись без таких крайностей.

Услышав стук в дверь, Анелия после небольшой паузы разрешила войти. Вошедший почтительно поклонился, словно и не он грубо тыкал ей пару дней назад.

– Ваше высочество, все улажено.

– Он…

– Да. Теперь уже навсегда.

– Б-благодарю вас…

Анелия смогла дождаться, когда мужчина выйдет. А потом упала на кровать и разревелась. От облегчения? От горя? От тоски?

Альдонай знает…

Больно! И все тут!

– Лидди, вечером мы едем во дворец на бал.

– Мигель… – Лидия посмотрела на брата. Мальчишка. Видит Альдонай, мальчишка. – Едем. А чему тут радоваться?

– А почему нет? Потанцуешь, развлечешься…

Лидия промолчала. Хотя и могла бы сказать, что толку от того бала…

Рик уже выбрал другую. Все происходящее сейчас – это просто дипломатические реверансы. Унижение, через которое ей надо пройти. Она не красавица. Она не богата. И приданое за ней скромное, хоть и принцесса.

И рана у нее в душе до сих пор не зажила. Предательство – штука такая. Болит и болит… и еще лет двадцать болеть будет… Тоскливые годы. Одинокие годы… Абы за кого отец ее не отдаст, а что будет дальше?

Лидия не знала. Хотя нет, что будет на балу – она знала. Злорадные взгляды, смешки, шепотки… Плевать!

Она – Лидия Ивернейская! И отношение всяких плебеев ее задевать не должно! Она – принцесса!

Лидия по натуре была бойцом. Просто не так уж часто ей приходилось драться за себя.

Лиля с Мирандой как раз играли в нарды в гостиной, когда в дом заявился Джерисон Иртон. И наткнулся взглядом на мирную картину. Мать и дочь склонили головы над доской, фишки, кубики…

– Марс!

– А я все равно попробую!

– Давай. Не сдавайся. Это правильно. Может, сведешь к проигрышу без марса!

Игроки не заметили бы графа, если бы не зарычали собаки. Мири повисла у отца на шее.

– Папа приехал!

Лилиан поднялась медленно.

– Ваше сиятельство…

– Госпожа графиня, – ответствовал Джес, награждая Миранду поцелуем в нос. – Миранда, иди погуляй.

– А вы с мамой не поссоритесь?