Особенные. Элька-4 (СИ) - Ильина Ольга Александровна - Страница 84

— Тварь, поверить не могу, что когда-то я любила тебя. Чувствовала себя виноватой. Да, теперь я жалею, жалею, что не оставила тебя гнить в камере смертников.

Я знаю, мои слова, угрозы, гнев, ненависть, все это задевало его, но он держался, оставался почти спокойным. Почти спокойно открыл дверь, почти спокойно провел по коридору, лишь только у ритуального зала он притормозил, протянул руку, я было дернулась, но он угрожающе покачал головой и снял с меня браслет Диреева.

— Господи, во что ты превратился?

Он не ответил. Теперь уже без опаски взял меня за локоть и потащил внутрь ритуального зала, освещаемого сейчас только факелами и лунным светом, падающим прямо на нишу с семью кругами. Девочки были там, как и наши парни, на всех семерых ошейники. Семерых? Последним, как оказалось, был вовсе не Вик, а.

— Аркадий Леман? Директор? Почему?

— Потому, что этот напыщенный индюк мне надоел, и только, впрочем, по счастливой случайности, став ректором МЭСИ, он получил то, что было нужно мне больше всего — неограниченную силу, — ответил вошедший в зал Алексий Юрьевич, или J., как называла его мама.

Мама… как же мы с тобой могли так ошибиться? Сейчас, благодаря браслету Кира я видела его реальную сущность, видела все, что он делал с этими людьми и не только, то, что сделал с Варей, с Эриком, которые стояли где-то позади и глупо улыбались своему любимому учителю. Он сделал из них кукол, безвольных марионеток, из всех и даже кулонов не понадобилось.

— Вы безумны.

— Может быть, Элечка, может быть. Но и ты сама должна хотеть этого. Ведь обретя силу, я смогу оживить ее.

— Вы лжете. Она умерла.

— Но разве тебе не хочется поверить, что это возможно?

Этот безумец сам рассмеялся собственной шутке, а когда закончил веселиться снова посмотрел на меня.

— Тебе достаточно только сказать «да».

— Без согласия ничего не получится? — догадалась вдруг я, вспомнив его собственные слова, сказанные недавно. Сила, отданная насильно — бесполезна. — А если я скажу «нет»?

— Тогда твои друзья умрут. Ты ведь этого не допустишь, моя дорогая.

— Тварь, — выплюнула я, осознавая, что он прав.

— Скажи это, моя дорогая. Произнеси вслух.

— Да.

— Что да?

— Да. Я согласна.

Егор дернулся от моих слов, а бывший любимый учитель безумно расхохотался, подскочил ко мне и крепко обнял.

— Вот, даже убеждать не понадобилось.

— Руки уберите.

— Конечно, конечно, дорогая Элечка. Ты меня так радуешь сегодня.

— Жаль, что от вашей радости вы сдохнуть не можете, — скривилась я и позволила Егору отвезти меня к центру кругов, затянуть узлы на руках, в какой-то момент я посмотрела в его глаза, и решимость моя поколебалась. В них было столько боли, столько сожаления.

— Зачем ты ввязался во все это?

— Потому что меня попросили, — ответил он и отвернулся к двери, оставив меня хмуриться от странной, оброненной фразы.

Егор подошел к J., которому один из его приспешников передал большую шкатулку. В ней лежал Хаджен.

— Знаете, Элечка, у этого ножа удивительная судьба, но и сам он не менее удивительный. Ни один темный артефакт никогда еще не служил так преданно светлому семейству. Вы знали, что он темный?

— Догадывалась.

— Да, после неудачи с Иваном мне пришлось очень долго и много думать о том, как же его обмануть, а тут так кстати в нашей замечательной оранжерее поспел цветок ухват-травы.

— И вы приказали своей марионетке украсть растение?

— Забавно, что ты в очередной раз чуть было мне не помешала.

— С Егором вы тоже зелье примените?

— Нет, зачем? Этот мальчик — настоящая находка. Природа его силы в тебе, ведь когда-то именно от тебя он получил ее. Хочешь ты этого или нет, но вы связаны, всегда будете связаны, и Хаджен примет его, как тебя. Ну, хватит болтать, пора приступать к ритуалу, скоро затмение, мы же не хотим ничего пропустить?

Марионетки поспешили выполнить приказ Алексия Юрьевича. Поставили моих одурманенных друзей по кругу, Егор подошел и разрезал каждому запястье клинком Хаджен. Кровь брызнула в ниши, постепенно заполняя каждую, перемешиваясь в центральном круге, где была прикована я. И наконец, он обернулся ко мне, бесстрастный и решимый, с кинжалом в руке. Все, как в видении. Посмотрел наверх, и я вместе с ним, наблюдая красивейшее зрелище, лунное затмение.

— Что ты медлишь? — прокричал мой бывший учитель.

Я перевела взгляд на Егора, на нож, который сейчас ходил ходуном, так сильно дрожали его руки и шепот:

— Господи, я не могу.

— Заверши ритуал, немедленно.

— Что, духу не хватает? — издевательски рассмеялась я. — А мою маму ты убил без терзаний, сволочь.

В ответ он полоснул меня по руке, и кровь закапала в нишу.

— Теперь осталось только одно.

Он посмотрел мне в глаза, такое отчаяние сейчас было в них и жуткий, непередаваемый страх, не за себя. Что же ты творишь, Егор?

— Прости, но если бы ты выбрала меня.

— Убей ее, — крикнул где-то позади Федотов, и в следующее мгновение Егор ударил, но не меня, он кинул нож в ближайшего ко мне карателя, в ту же секунду в зал ворвались маги, демоны, оборотни, хранители, столько людей, столько народу, что мне осталось только одно, пораженно хлопать глазами. Но и приспешники J. не собирались так просто сдаваться. Я только и успевала, что наблюдать, как разбиваются колонны, как сыплются со всех сторон заклинания, слышать скрежет стали огненных и стальных мечей инквизиторов. И где-то в этой толпе был он, мой Диреев, я не видела, но чувствовала его, однако, и силу врага я тоже недооценила.

Один из карателей схватил Хаджен и несмотря на боль, объятые пламенем руки, направился ко мне, но на перерез ему бросился Егор. А я никак не могла в толк взять, почему он меня защищает, ведь сам постоянно твердил, что хотел бы, чтобы я умерла. И что теперь?

К одному присоединился второй, затем третий, четвертый. Откуда их столько взялось? Я должна была что-то сделать, или уйти, чтобы не попасть в центр схватки, поэтому поспешила освободиться от пут, пригнулась, чтобы эти типы меня не задели, попыталась колдовать, но браслеты не давали сделать и шага без острого приступа тошноты. Одно радовало, мы были накрыты куполом, защищающих нас от внешнего боя. Егор явно не справлялся, я видела это, понимала это и ничего, совершенно ничего не могла сделать.

В какой-то момент что-то случилось, что-то пошло совсем не так, Егор оступился, едва не упал в лужу крови, невольно открылся и я поняла, если сейчас что-то не сделать, то каратель убьет его, он уже занес свой меч. Я не думала в тот момент, просто бросилась на него, толкнула, повернулась к Егору, а у него был такой взгляд.

Я медленно повернулась назад, увидела перекошенное лицо Алексия Юрьевича и вдруг почувствовала, как острый клинок Хаджен входит под ребра. «Надо же», — некстати подумалось мне — «Прямо, как в масло».

Время замерло. Кажется, я упала, кажется кто-то кричал, чей-то вой, и мое затухающее сознание. Странно, но мне совсем не было больно, и даже страшно не было. Ведь я уже умирала однажды. Я знаю, что там меня ждет, кто там меня ждет. Но я в очередной раз ошиблась.

Глава 36

Мой эгоистичный темный предок

Я шла по лунной дорожке, куда-то в небо, в самую высь, но не в тьму и не в свет, в серебристый туман, не серый, не промозглый, а серебристый и искрящийся, теплый и добрый. В нем были люди, они протягивали руки ко мне, подзывали. Дедушка, я узнала его. Седой, и улыбающийся так по-доброму, как в детстве, а с ним члены семьи Савойи, мои дедушка и бабушка из рода Черного мага. Я сразу узнала их, ведь Ева была так на них похожа, на обоих. Ева. А где же мама? Почему она меня не встречает?

— Мама. — прошептала я, и вдруг прямо в моей голове прозвучало: «Ее здесь нет».

— Нет? Но как же?

«Она жива».

— Жива? Правда?

На душе полегчало, да какое там полегчало, я готова была сейчас во второй раз умереть, лишь бы это оказалось правдой. Надеюсь, мои мертвые предки не пытаются меня обмануть, и мама, действительно, выжила, хотя я даже представить не могу, как.