Удар молнии - Стил Даниэла - Страница 72

Алекс собралась с силами и на четвереньках доползла до телефона. Доктор Уэббер сказала ей, что такая реакция на первый сеанс бывает довольно часто, хотя ей и жаль, что с Алекс это произошло. Она предложила ей осторожно поесть, чтобы небольшое количество пищи укрепило ее желудок, и обязательно принять таблетку, невзирая на рвоту. Пропускать прием было нельзя. Врач предложила ей еще одно лекарство от рвоты, но Алекс боялась перегружать свой и без того измученный организм химикатами, поскольку у дополнительных препаратов тоже могли оказаться побочные эффекты.

— Спасибо, — выдохнула Алекс, чувствуя, как подкатывает очередной приступ рвоты. На этот раз он продолжался всего несколько минут. Теперь из нее выходила только желчь. У нее было такое ощущение, как будто ее вывернули наизнанку. Одевание заняло у нее целую вечность, и на кухню, где Сэм и Аннабел мирно завтракали, она пришла совершенно зеленая.

Сэм сам одел дочку и не подпускал ее к матери.

— Мамочка, ты болеешь? — обеспокоенно спросила Аннабел.

— Да, немного. Помнишь, я тебе рассказывала про лекарство? Вчера я приняла его, и теперь мне немножко плохо.

— Наверное, это очень плохое лекарство, — дипломатично заметила Аннабел.

— Оно мне поможет выздороветь, — твердо ответила Алекс и заставила себя съесть кусочек тоста, несмотря на то, что организм ее явно этому противился. Сэм смотрел на нее из-за газеты с явным раздражением. Мало того, что она разбудила его своей рвотой, так теперь она опять взялась за свои объяснения.

— Извини, пожалуйста, — со значением произнесла Алекс довольно неприятным голосом.

Сэм продолжал читать свою газету. Он отправился на работу, взяв с собой Аннабел, а Алекс вернулась в спальню, где ее опять прихватило, да так, что она даже решила было не ехать на работу. Опустившись на край кровати, она заплакала и собралась позвонить Лиз, но потом что-то заставило ее остановиться. Нельзя позволять себе таких вещей. Даже если она умрет, ей надо выйти на работу.

Умывшись и почистив зубы, Алекс снова положила на лоб мокрую тряпку, а затем с решительным видом надела плащ и взяла свой кейс. В холле ей пришлось присесть от очередного спазма в желудке, но она заставила себя дойти до лифта. На улице от холодного воздуха ей немного полегчало, но поездка в такси снова выбила несчастную из колеи. Войдя в здание, Алекс еле доплелась до туалета и снова склонилась над унитазом. Когда она наконец добралась до своего кабинета, она выглядела ужасно. Брок и Лиз, увидев зеленое лицо своей начальницы, пришли в ужас. Оба смотрели на нее с явным беспокойством. Измученная Алекс опустилась в свое рабочее кресло.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Лиз. Брок смотрел на нее, хмуря брови.

— Паршиво. Утро было нелегким. — Закрыв глаза, Алекс почувствовала, как к ней снова подкатывает волна тошноты, но на этот раз ей удалось с ней справиться. Когда она открыла глаза, Лиз в комнате уже не было.

— Она ушла заварить чай, — объяснил встревоженный Брок. — Хочешь прилечь?

— Я боюсь, что я тогда вообще не встану, — честно ответила Алекс и храбро предложила ему поработать.

— А ты в состоянии работать?

— Не задавай лишних вопросов, — угрюмо ответила она.

Брок покачал головой и отправился за своими бумагами. Он, как всегда, работал в нарукавниках, с роговыми очками на лбу. Когда он вернулся, в кармане у него лежали карандаши, в зубах была ручка, а в руках — стопка бумаг толщиной сантиметров в десять и пачка соленых крекеров для Алекс.

— На, попробуй, — сказал он, кладя печенье ей на стол, и уселся рядом. Пока они работали над совместными делами, Брок внимательно за ней наблюдал. Алекс выглядела ужасно, но работа явно шла ей на пользу, отвлекая ее от убожества ее положения. Лиз постоянно поила ее чаем, а Брок следил, чтобы она ела крекеры.

— Попробуй все-таки прилечь на время ленча, — предложил Брок, но Алекс только покачала головой. Ей не хотелось прерывать ту важную работу, которую они сейчас делали, занимаясь мелкими деталями вновь поступивших случаев. На ленч они решили заказать куриные сандвичи — Алекс чувствовала, что этого ей будет вполне достаточно.

Но через час ее желудок взбунтовался, и Алекс с ужасом поняла, что съеденная пища поднимается вверх по пищеводу.

Не сказав ни слова Броку, она еле добежала до маленькой уборной, примыкавшей к кабинету, где ее страшно вырвало.

Приступ продолжался еще полчаса, и Брок все слышал. Происходившее так удручало его, что через некоторое время он вышел и вернулся с холодной влажной тряпкой, льдом и подушкой. Даже не постучав, он вошел в уборную, дверь которой она, к счастью, не закрыла, своими сильными руками поднял склонившуюся над унитазом Алекс и прислонил ее к стене. В какой-то момент ему показалось, что она сейчас упадет в обморок, но этого не произошло.

— Обопрись на меня, Алекс, — тихо сказал он, — не бойся.

Алекс не могла возразить, не могла сказать ни единого слова, настолько ей было плохо. Но взгляд ее выражал немую благодарность. Не выпуская Алекс из объятий, Брок опустился рядом с ней на пол. Уборная была такой маленькой, что два человека, да еще таких длинноногих, как они, помещались в ней с трудом. Брок положил кубик льда Алекс на затылок, а мокрую тряпку — на лоб. Внезапно Алекс открыла глаза и взглянула на него, но не сказала ни слова, потому что не могла.

Брок спустил воду в унитазе, закрыл крышку, а через некоторое время уложил ее на подушку, прикрыв простыней.

Алекс молчала, а он — тоже молча — сидел рядом с ней, глядя на нее и держа ее за руку.

Прошел почти час, прежде чем она смогла заговорить — тихим, измученным голосом, с большим усилием.

— Я думаю, что я могу встать, — сказала она.

— Полежи немного, — попытался настаивать Брок, но потом ему пришла в голову другая мысль:

— Я тебя перенесу, Алекс. Постарайся не шевелиться.

Рвота прекратилась уже довольно давно, и бояться повторения было нечего. Брок поднял ее, удивившись, насколько мало она весит при таком росте, и уложил на серой кожаной кушетке в кабинете. Алекс наконец-то стало хорошо. Брок подложил ей под голову подушку и снова укрыл. Несмотря на некоторый стыд перед свидетелем ее слабости, ей по большому счету было не до этого. Она не знала, как выразить ему свою благодарность.