Крылья (СИ) - Славина Ирена - Страница 73

— Где он набрался всех этих клоунских замашек, а? — толкнул я в бок Диомедею.

— Что? — переспросила она, спускаясь из заоблачных далей на бренную землю.

— Возвращайся наконец из Аравии домой, прошу тебя, — сказал я. — Там больше нечего делать...

Дио тяжело вздохнула и перевела взгляд на родителей. Мама улыбнулась ей в ответ, но Дио как будто смотрела сквозь неё. Неофрон тоже прищурившись поглядывал в нашу сторону, по-видимому, раздраженный нашей болтовнёй.

— Силентиум нарушает работу гиппокампа и стирает кусок воспоминаний примерно двухчасовой давности. Одного укола достаточно, чтобы человек, с которым вы вступили в конфликт, мгновенно забыл о том, кто вы, и что за разногласия у вас были всего несколько секунд назад. Полицейские, которым не нравятся ваши поддельные документы или ваша физиономия, или люди, которые узнали в вашем теле старого знакомого, или некто, предъявляющий вам старые счета — эти проблемы теперь легко решаются с помощью Силентиума.

Зал наполнился одобрительным гулом. Неофрон медленно поднялся со своего кресла и громко заговорил, перекрикивая шум аудитории:

— Использование Силентиума — это не рекомендация. Это новое правило. Это Lex. Если вы предпочтёте решать возникшую проблему каким-то другим путём, Уайдбек волен расторгнуть с вами Договор о покровительстве. После конференции подробный инструктаж по использованию.

Диомедея тем временем вытащила из сумки лист бумаги и начала выписывать на нем строчку за строчкой.

— А ведь наш Гарри Поттер славно поколдовал над пробирками, — изумился я. — Не терпится понаблюдать это изобретение в деле... Тебе тоже?

— Я не буду использовать этот препарат, — ответила Дио, дописывая последнюю строчку и рисуя в конце размашистую подпись.

— Почему? Это же просто гениальное решение для некоторых ситуаций...

— Потому что я отказываюсь от покровительства Уайдбека.

***

Я не сразу поверил ушам.

— Что ты сказала?

— Что слышал.

— Ты с ума сошла?

Дио повернула ко мне свое бледное лицо и заглянула в самую душу.

— Хуже.

Только сейчас я разглядел, что за «письмо» написала Диомедея: «Уведомление о расторжение договора с Wideback Inc и требование сложить взаимные обязательства». В следующую секунду она встала и направилась к родительскому столу. Я как сидел на своём стуле, так на нем и остался, не в состоянии уложить в голове то, что только что стряслось в этом зале...

Диомедея подошла к родителям и положила перед ними листок. Первой отреагировала мама: вскочила на ноги, хватая ртом воздух. Отец выкатил глаза и в следующую секунду нервно рассмеялся. Сидящий рядом Неофрон вообще превратился в кусок гранита. Никтея быстро пробежала глазами заявление, потом сложила его пополам и трясущимися руками убрала в карман. Диомедея вышла из зала с гордо поднятой головой.

Я очнулся и бросился за ней следом.

***

Я нагнал Диомедею в коридоре и схватил за руку.

— Что происходит, а?

Та разрыдалась, уронив лицо в ладони.

— Я не могу говорить об этом, fra. Мне легче умереть.

— Легче умереть?! О да! Умирать вообще проще простого, не знаю ничего, что может быть легче!

— Дио! — рявкнул кто-то позади нас.

К нам быстро шел Неофрон: мрачный, как предгрозовое небо.

— Уайдбек не примет твое заявление, могу сказать тебе сразу. Ты — член семьи и мы будем опекать тебя независимо от твоего желания.

— И как же ты будешь опекать меня, супермен, если я не сделаю контрольный звонок в следующем прыжке? — ухмыльнулась Дио, сунув ручонки в карманы своих брюк.

— Только попробуй не сделать звонок, девочка... — разъярённо начал тот.

— Я тебе не девочка, Неофрон, я в состоянии позаботиться о себе, где бы я ни очнулась. Без тебя и твоих мальцов-удальцов.

— Бред сумасшедшего!

— Значит я сумасшедшая!

Я смотрел на Дио и не верил своим глазам, казалось, она сейчас просто взорвётся, как бак с бензином.

— Ты не сможешь вернуться домой в следующем прыжке, — ровно сказал Неофрон, но я видел каких усилий стоит ему держать себя в руках.

— Посмотрим.

— Тебе придется делать всё самой: калечить ни в чем не повинных людей: полицейских, таможенников, охранников тюрем, работников больниц...

— Разве не к этому меня готовили все эти годы, а?

— А может быть даже придется УБИВАТЬ, чтобы вернуться домой, — невозмутимо продолжал Неофрон. — Сносить всех, кто стоит у тебя на пути. Или они — или ты.

— Значит, я буду убивать, — прошипела моя сестра, направив палец Неофрону в грудь.

Я никогда не видел её такой. Это была вовсе не та Диомедея, которая стояла посреди залитой солнцем библиотеки и читала мне старинные книжки. Вместо неё откуда-то взялась совсем другая особа: чокнутая, обозлённая, полная странной решительности и агрессии.

— Убивать — не самое лучшее занятие для студентки факультета литературы, — насмешливо выдал Неофрон.

— Значит, с литературой покончено.

Кажется, его аргументы были исчерпаны. Он минуту смотрел на мою сестру, как на исчадие ада, потом развернулся и пошел прочь.

Дио всхлипнула и повисла на моей шее.

— Что с тобой?

— Ненавижу всё, что связано с Уайдбеком. Ненавижу его силовое подразделение. Ненавижу Неофрона, — проговорила она сквозь слёзы.

— Что он сделал?

— Разрушил меня!

Мои кулаки конвульсивно сжались.

— Что ты имеешь в виду? Расскажи всё!

— Мне больше нечего сказать.

Сестра стояла напротив и едва могла говорить от волнения.

— Ладно… Тебе есть куда поехать сейчас? Я снял квартиру в Парадизо пару дней назад. Хочешь пожить у меня?

— Да, да! — закивала она, глотая слёзы. — Но... но только если ты не будешь спрашивать меня ни о чём.

— Как скажешь, — сдался я. — Держи ключи...

Я вернулся в конференц-зал и, не обнаружив там Неофрона, отправился гулять коридорами, зашел в столовую, заглянул на парковку и наконец нашел его на корпоративной кухне в компании стакана джина и ножа для колки льда. Минуту назад я был готов вытряхнуть из него всю душу, и даже мои дистрофические руки не помешали бы мне воплотить намерения в жизнь. Но Неофрон выглядел так фигово, что мой раж тут же куда-то испарился.

— Что случилось в грёбаной Саудовской Аравии? — выругался я.

— Вот станешь управляющим и тогда я выложу тебе все подробности, а пока, Крис, не шёл бы ты... — Неофрон бросил горсть льда в стакан и со всей дури швырнул нож в раковину.

— Что ты с ней сделал? Да она просто ненавидит тебя, и я хочу знать, за что! — я подскочил к нему и схватился за воротник его безупречно отглаженной рубашки.

Неофрон стряхнул с себя мои руки.

— Ненависть — слишком большое чувство для такого создания, как она. Максимум злость и раздражение. Но и те ненадолго. В её возрасте чувства меняются быстрее, чем кадры в кино. Переживёт. Всё это — просто шок после первого прыжка... Пусть проводит побольше времени с друзьями и скоро всё вернётся на круги своя.

Я пару секунд молча переваривал услышанное, потом развернулся и вышел из кухни. Пусть думает, что я купился на эту болтовню.

***

— Неофрон, он тёмная лошадка, так? — спросил я у матери, как только представился удобный случай. — Что ты вообще знаешь о нём? Ему можно доверять?

Мама ведёт свой желтый, как лепесток подсолнуха, Ламборджини по улице Ди Гандрия, тянущейся вдоль озера. Закат превратил воду в розовое золото, вокруг толпятся горы, — каждая последующая как будто нарисована чуть более светлой акварелью. Идеальное место и время, чтобы просто помолчать, разглядывая все эти пейзажи. Но молчание не вернёт покой моей сестре...

— Один из тех, кто умрёт, защищая наше благополучие. Стал работать в силовом подразделении, когда был не старше тебя. Я тогда только-только забеременела Диомедеей.

— Сколько ему лет вообще? Я помню его в те времена, когда он учил нас в школе Уайдбека, и с тех пор он совсем не изменился.

— Сорок семь или около того.