Спартанцы Гитлера - Пленков Олег Юрьевич - Страница 94

94

24 октября 1934 г. ДАФ была признана организацией всех немецких работников — и физического и умственного труда. В соответствии с параграфом 7 распоряжения фюрера, ДАФ получала полномочия регулировать трудовые споры. Участие в этом процессе других организаций воспрещалось. Чтобы подчеркнуть, что это касается и среднесословных организаций, 20 февраля 1937 г. в воззвании к ремесленникам Лей написал, что ремесленные обычаи и традиции противоречат духу новой Германии и нуждаются в пересмотре{839}.

Эволюция экономического положения ремесленников в Третьем Рейхе указывает на то, что нацистский режим не придавал особого значения ремесленному среднему слою. На самом деле, оборот ремесленных предприятий составлял около 20 млрд. марок в 1928 г., затем он упал наполовину к 1932 г., но в 1938 г. вырос до 30 млрд.; в войну же опять упал{840}. С 1939 г. начались так называемые «прочесывания» с целью привлечь к службе в армии людей, без которых на производстве, в принципе, можно обойтись. От этих «прочесываний» ремесленное производство сильно пострадало; впрочем, задачу сохранить ремесленное производство никто и не ставил: Функ однажды заявил, что, в силу большей эффективности массового промышленного производства, это бессмысленно. О необходимости защиты ремесленного среднего сословия нацистское руководство перестало говорить с 1936 г.

Функционер ДАФ Нонненбрух в январе 1939 г. писал в нацистской ФБ, что экстремальные меры по защите среднего сословия повлекут за собой необходимость искусственно отгородить нижние слои народа от подъема в средний класс. Не народ должен служить среднему классу, а средний класс — народу. Функ на съезде, ремесленников в 1939 г. говорил, что у национал-социалистического правительства нет желания проводить экономическую политику, выгодную только крестьянам или только промышленности, или ремесленным предприятиям, — эта экономическая политика должна быть одинаково благоприятна для всех слоев общества{841}. Во Вторую мировую войну к ремесленным предприятиям в Германии относились несравненно жестче, чем в Первую мировую войну.

Завоевание «жизненного пространства» на Востоке представлялось Гитлеру и его окружению необходимым: во-первых, для достижения автаркии; во-вторых, чтобы путем реаграризации воспрепятствовать пролетаризации населения Германии. Для завоевания же этого «жизненного пространства» необходимо было достижение высшей степени технической и производственной эффективности. Иными словами, цель входила в противоречие со средствами ее достижения. Это обстоятельство и привело к тому, что 23 декабря 1942 г. было опубликовано распоряжение имперской канцелярии о создании в гау 29 хозяйственных палат и одновременно о прекращении действия ремесленного самоуправления и о роспуске соответствующих организаций ремесленников{842}.

Разрушение ремесленного самоуправления показало, насколько низко руководство Третьего Рейха стало ценить ремесленное среднее сословие, сыгравшее в момент прихода нацистов к власти столь значительную роль. По существу, ремесленное среднее сословие было изолировано в обществе уже с 1936 г. Нацистское руководство всегда опасалось рабочего класса с его мощной традицией самоорганизации: ему стремились обеспечить благоприятные социальные условия; зато ремесленного среднего сословия гитлеровская верхушка совершенно не боялась. Крупная буржуазия смогла сохранить большую, чем ремесленники, свободу, но все важные политические решения принимались без ее участия. В этой связи следует отметить, что программа обеспечения «жизненного пространства» не была выражением какого-либо определенного классового или группового экономического интереса. Ее истоки находятся скорее в архаическом страхе перед современностью, которая воспринималась как конец всякой определенности и безопасности. Кризис 1929 г. значительно «освежил» эти страхи, и не только в Германии. Незавершенная индустриализация была травмой среднего слоя в Германии, выразителями этих страхов и были нацисты, в большинстве своем вышедшие из этого слоя. Нацистские лидеры и, прежде всего, сам Гитлер были в свое время выброшены из буржуазной среды, и у них ничего, кроме презрения к этому слою, не сохранилось, поэтому цели их только идеологически, а не материально были обусловлены их средой. Попытка же среднего ремесленного сословия реализовать эти цели ни к чему не привела: среднее сословие дорого заплатило за свои иллюзии по отношению к нацизму

В течение всех 12 лет истории Третьего Рейха тенденция не изменилась: среднее сословие никакой самостоятельной роли не играло, а все попытки государственной регламентации вели только к ухудшению положения среднего сословия в Германии. Введение в 1935 г. «большого аттестата способностей» (Grossen Befahigungsnachweises), a также другие меры по «очищению» среднего сословия от случайных элементов и ликвидации нежизнеспособных предприятий, привели к 1939 г. к закрытию 180 тыс. ремесленных предприятий (10%){843}. Приблизительно то же произошло и с мелкорозничной торговлей — она систематически снижала свою долю в торговле: с 1933 г. до 1939 г. — на 9%{844}.

Из этого следует вывод, что определяющей в нацистской среднесословной политике была не среднесословная романтика, а потребности индустриального общества. Положительным в нацистской среднесословной политике было то, что нацистское государство поставило под давление принципа эффективности всю ремесленную и мелкотоварную сферу, а это содействовало поднятию эффективности народного хозяйства в Германии при нацистах.

ГЛАВА VI.

МИФЫ НАЦИИ И ИХ МЕСТО В ПРОЦЕССЕ КУЛЬТИВИРОВАНИЯ ГИТЛЕРОВСКОЙ «НАЦИОНАЛЬНОЙ ОБЩНОСТИ»

Исторические и общественно-политические корни прусского и австрийского немецкого национализма и Третий Рейх

«Пруссачество — это не географическое, а морально-этическое понятие.

Муссолини — это настоящий пруссак».

(А. Гитлер)

«Левые историки и публицисты написали очень много чепухи о “прусских исторических корнях национал-социализма”, который на деле был баварским революционным движением»

(Хью Тревор-Ропер){845}

В процессе создания и культивирования национальной общности — помимо чисто социальных мероприятий и активной социальной политики нацистов — большую роль сыграли и ущемленные после окончания Первой мировой войны национальные чувства немцев. Ущемленное национальное самосознание было актуальным не только для немцев, проживавших в Германии — в терминах нацистов «рейхсдойч» (Reichsdeutsch), — но и для этнических немцев, проживавших за пределами Германии — «фольксдойч» (Volksdeutsch). Сначала в данной главе будут рассмотрены особенности немецкого национализма в Пруссии и Австрии, а затем — особенности местного национального самосознания отдельных групп фольксдойч и то, как нацисты ими пользовались в своих целях.

Французский знаток немецкой традиции Шарль Андлер указывал, что в основе немецкого национализма самыми мощными и значимыми были следующие мифы былого величия нации: миф Священной Римской империи немецкой нации, миф величия и могущества Ганзы и Любека, миф Пруссии и ее миссии на славянском Востоке Европы{846}. Самым устойчивым оказался миф Пруссии, который после развала Австро-Венгрии сделался общегерманским мифом, тесно связанным с немецким социализмом. Если в XIX в. в национальном сознании значительное место занимал миф Священной Римской империи немецкой нации, то после 1918 г. молодое поколение отвергло южное направление распространения Рейха как суетное и бесполезное. По-настоящему великим и близким немецким интересам деянием средневекового Рейха стало считаться завоевание и колонизация земель на востоке Европы, начатые нижнесаксонскими герцогами, Генрихом Львом, Вельфами, продолженные курфюрстами Саксонии и завершенные Тевтонским орденом и Гогенцоллернами. Обширные и едва заселенные просторы средней и восточной Германии сами приглашали к заселению, колонизации и христианизации — это и является великим деянием немецкой истории, даже если учесть острый вековой конфликт между немцами и славянами. Значительная часть Германии не знала ни римского права, ни римской администрации, отсюда и нараставшее значение мифа «Drang nach Osten». В этом смысле сравнение с эволюцией национализма во Франции, Испании и Англии, находившихся под прямой властью Рима, кажется очень продуктивно. Со временем в Германии все более распространялось убеждение, что истинно национальное деяние было совершено именно на Востоке, а не в Италии и на Западе, где Рейх не смог утвердиться. Если на Западе были потеряны долина Роны, Бургундия, Валлония, Лотарингия, Швейцария, Голландия и Эльзас, то на Востоке удалось перешагнуть Эльбу (старую границу между славянами и германцами) и колонизировать южную часть Прибалтики, Саксонию, Голынтейн, Мекленбург, Померанию, Бранденбург и Силезию. На очереди уже стояли Чехия и Моравия. Благодаря этой колонизации немцы шагнули далеко за пределы империи Карла Великого и Оттона I. Саксонские, фламандские и франконские крестьяне следовали за князьями, ремесленниками и торговцами, которые основывали города, получавшие на долгое время магдебургское право.

вернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернуться