- Клюев Николай Алексеевич - Страница 77

Чтоб заплатать бездну или ночь;

Он песчинки по Сахарам числил,

До цветистых выдумок охоч.

Но цветы, как время, облетели.

Пляшет сталь, и рыкает чугун.

И на дымно-закоптелой ели

Оглушенный плачет Гамаюн.

Между 1916 и 191

8282

Где рай финифтяный и Сирин

Поет на ветке расписной,

Где Пушкин говором просвирен

Питает дух высокий свой,

Где Мей яровчатый, Никитин,

Велесов первенец — Кольцов,

Туда бреду я, ликом скрытен,

Под ношей варварских стихов.

Когда сложу свою вязанку

Сосновых слов, медвежьих дум?

«К костру готовьтесь спозаранку!» —

Гремел мой прадед — Аввакум.

Сгореть в метельном Пустозерске

Или в чернилах утонуть?

Словопоклонник богомерзкий,

Не знаю я, где орлий путь.

Поет мне Сирин издалеча:

«Люби, и звезды над тобой

Заполыхают красным вечем,

Где сердце — колокол живой».

Набат сердечный чует Пушкин —

Предвечных сладостей поэт...

Как Яблоновые макушки,

Благоухает звукоцвет.

Он в белой букве, в алой строчке,

В фазаньи пестрой запятой.

Моя душа, как мох на кочке,

Пригрета пушкинской весной.

И под лучом кудряво-смуглым

Дремуча глубь торфяников.

В мозгу же, росчерком округлым,

Станицы тянутся стихов.

Между 1916 и 191

8283-290. Спас

1

Вышел лен из мочища

На заезженный ток —

Нет вернее жилища,

Чем косой солнопёк.

Обсушусь и провею,

После в мяло пойду,

На порты Еремею

С миткалем наряду.

Будет малец Ерёма,

Как олень, белоног,

По опушку — истома,

После — сладкий горох.

Волосок подколенный,

Крестцовой, паховой,

До одежды нетленной

Обручатся со мной.

У мужицкого Спаса

Крылья в ярых крестцах,

В пупе перьев запасы,

Чтоб парить внебесах.

Он есть Альфа, Омега,

Шамаим и Серис,

Где с Евфратом Онега

Поцелуйно слились.

В ком Коран и Минея,

Вавилон и Сарбв

Пляшут пляскою змея

Под цевницу веков.

Плоти громной, Господней,

На порты я взращен,

Чтоб Земля с Преисподней

Убелились, как лен,

Чтоб из Спасова чрева

Воспарил обонпол

Сын праматери Евы —

Шестикрылый Орел.

2

Я родил Эммануила —

Загумённого Христа,

Он стоокий, громокрылый,

Кудри — буря, меч — уста.

Искуплением заклятый

Он мужицкий принял зрак, —

На одежине заплаты,

Речь: авось да кое-как.

Спас за сошенькой-горбушей

Пбтом праведным потел,

Бабьи, дедовские души

Возносил от бренных тел.

С белопахой коровенкой

Разговор потайный вел,

Что над русскою сторонкой

Судный ставится престол,

Что за мать, пред звездной книгой,

На слезинках творена,

Черносошная коврига

В оправданье подана.

Питер злой, железногрудый

Иисусе посетил,

Песен китежских причуды

Погибающим открыл.

Петропавловских курантов

Слушал сумеречный звон,

И «Привал комедиантов»

За бесплодье проклял Он,

Не нашел светлей, пригоже

Загумённого бытья...

О Мой Сын,— Всепетый Боже,

Что прекрасно без Тебя?

Прокаженны Стих, Газета,

Лики Струн и Кисть с Резцом...

Из Ржаного Назарета

Мы в предвечность перейдем.

И над тятькиной могилой

Ты начертишь: пел и жил.

Кто родил Эммануила,

Тот не умер, но почил.

Между 1916 и 191

83

Я родился в вертепе,

В овчем теплом хлеву,

Помню синие степи

И ягнячью молву.

По отцу-древоделу

Я грущу посейчас.

Часто в горенке белой

Посещал кто-то нас, —

Гость крылатый, безвестный,

Непостижный уму, —

«Здравствуй, тятенька крестный», —